Покойник в кювете - Станислав Николаевич Савицкий

— Это ваши проблемы.

Незнакомец резко повернулся и пошел прочь.

«И не только меня», мысленно повторил его слова Никита.

Значит, в городе еще есть люди, знавшие и наверняка помнящие Смагина, но не пожелавшие прийти на его похороны и, быть может, точно так же проклинающие его по сей день.

Никита пошел за быстро удалявшимся незнакомцем в макинтоше с поднятым воротником. Он ни разу не обернулся. Выйдя за ограду кладбища, он сел в старенький жигуль и укатил в сторону города. Никита записал номер его машины.

Пошел мелкий осенний дождь. Ветер сорвал несколько листьев с клена, и они кругами опустились на землю. Никита поежился. Несколько раз он сделал круговые движения плечами. Стало теплее.

Теперь перед ним встал вопрос: куда двинуть дальше?

Обходить ДЭЗы или навестить архивариуса?

Какие могут быть ДЭЗы в пятницу на исходе рабочего дня?!

Выбор был сделан в пользу архивариуса.

Они столкнулись в дверях Управы.

— Здравствуйте, Владимир Михайлович, — сказал Никита.

Озабоченное лицо архивариуса прояснилось, как только он узнал его.

— А, это вы, молодой человек! Извините, не приглашаю вас к себе в обитель. У меня рабочий день уже закончился.

— У меня тоже, — бодро сказал Никита. — А почему бы нам с вами не скоротать вечерок в небольшом и тихом кафе поблизости?

— А почему бы и нет? — оживился архивариус. — Сегодня пятница. Вечер. Впереди выходные. Самое время для задушевной беседы с приятным молодым человеком.

— Значит: вперед!

— Вперед! — поддержал Никиту архивариус, и они бодрым шагом пошли к намеченной цели. Несколько раз прохожие оборачивались им вслед и улыбались.

Очевидно, им показалось забавным видеть, как немолодой, но моложавый мужчина семенил рядом с симпатичным парнем атлетической наружности, держа его под руку с выражением радостного предвкушения на лице.

Через пятнадцать минут они сели за столик в углу, отказавшись от столика у окна. Интимная обстановка лучше располагает к задушевной беседе, о чем одновременно подумали оба будущих собеседника.

— Я плачу, — сразу заявил Никита.

Архивариус сделал робкую попытку протестовать, но столь неубедительную, что вопрос был тут же закрыт.

Широким жестом Никита думал отблагодарить архивариуса за то, что тот согласился оказать посильную помощь в его расследовании, и за тот результат его изысканий, который ожидался им впереди.

К ним подошла официантка и положила на стол меню.

— Что вы будете, Владимир Михайлович?

Архивариус проявил изрядную деликатность.

— Право, не знаю, — сказал он. — А что бы вы рекомендовали? — Владимир Михайлович обратился к официантке. — Недорогое.

По рекомендации официантки Никита заказал два ростбифа на горячее, а также, с согласия архивариуса, бутылку водки и легкую закуску. Как только официантка ушла выполнять заказ, Владимир Михайлович объявил:

— Извините, Никита, но я умываю руки.

— То есть? — опешил внештатный корреспондент «Вестника». Такого поворота событий он не ожидал.

— Я не смогу участвовать в вашем проекте.

— В каком проекте?

— В поиске убийцы Смагина.

— Почему?

— На то есть личные причины, — уклончиво ответил архивариус.

«Это любопытно. Очень любопытно», — подумал Никита.

Он не был с архивариусом на короткой ноге и решил отложить выяснение личных причин на потом.

Прежде чем официантка принесла водку с закуской, они обменялись несколькими фразами о погоде и работе.

От выпитой водки лицо архивариуса зарумянилось. Он заметно повеселел, и скованность пропала.

Самое время спросить, решил Никита.

— Владимир Михайлович, если не секрет, что за личные причины не позволяют вам участвовать в том, что вы назвали проектом?

Архивариус вздохнул, поводил кругами рюмку по столу и сказал:

— Видите ли… Как бы вам это сказать… Вы толкаете меня на конфликт с местной элитой.

Никита был поражен ответом и не сразу нашелся, что сказать.

— С какой элитой? На какой конфликт? — спросил он, задумчиво глядя на архивариуса. — Я думаю, никто даже в кошмарном сне не причислит Смагина к местной элите.

— Я не о нем.

— О ком же?

— О Лагоеве.

Как только Никита вышел от архивариуса из Управы, он думать о нем забыл, и вдруг его фамилия всплыла теперь.

— Упомянутое вами имя мне с самого начала показалось знакомым. И мои опасения подтвердились. Ведь он тот самый Лагоев, у которого универсам в центре города.

— Ну и что?

— Как что? — удивился архивариус. — У меня есть все основания полагать, Никита, что он весьма состоятельный человек. Только такой человек может позволить себе иметь универсам в центральной части пусть даже небольшого города. А по утверждению классиков марксизма-ленинизма, все крупные состояния нажиты неправедным путем. Иными словами — криминальным. Извините, но мне на старости лет ни к чему впутываться в криминальные разборки.

«Однако, трусоват ты, г-н архивариус», — подумал Никита.

Вслух он сказал:

— Ваши опасения напрасны, Владимир Михайлович. Ничто и никто вам не угрожает. Тем более Лагоев. Он не криминальный авторитет, а заурядный жулик.

— Вот как? Но тем не менее, я полагаю, он каким-то образом может быть связан с гибелью вашего Смагина. Иначе зачем бы вы им интересовались?

Никита рассмеялся.

— Вовсе нет, Владимир Михайлович. Про Лагоева я спросил по другой причине. У меня с ним некоторым образом личные счеты.

— И тем не менее… — уклончиво ответил архивариус. — Я здесь человек новый, и не мне влезать в местные разборки.

— Так вы здесь недавно обосновались?

— Ну, конечно же. Я перебрался в ваш чудный город единственно потому, что у меня было одно желание — тихо, мирно и спокойно скоротать свой век. С тех пор как я переехал сюда, это желание только окрепло. Я нашел то, что искал. Теперь, я надеюсь, вы понимаете меня, — закончил свою мысль архивариус.

Нет, не понимал его Никита. И не мог понять.

Коротать свой век в подвале среди пыльных папок с документами? И это выбор еще не вполне старого человека. Хорошенькое дело! Но по крайней мере это было сказано честно и откровенно. И не ему судить его за это.

— Простите меня, Никита, я не смогу и, правду сказать, не хочу в силу вышесказанного быть вашим доктором Ватсоном, — продолжил Владимир Михайлович. — Вот это и есть мои личные причины, по которым я вынужден отказаться от участия в вашем проекте.

— Забудем о Лагоеве. Он был просто довесок. А что со Смагиным? Он не только не криминальный авторитет, но с ним — ввиду его теперешнего состояния — даже простой бытовой конфликт просто невозможен.

— Ах, Смагин! — заметно повеселев, воскликнул архивариус. — Так с ним всё в порядке. Мне удалось найти его адрес, по которому он последние два десятка лет не проживал вплоть до своей безвременной кончины. Пенсионные отчисления на его имя в фонд не поступали. Это все, чем я