Трапезундская империя и Западноевропейские государства в XIII–XV вв. - Сергей Павлович Карпов

которые Алексей III просил у республики, израсходовав на эти цели до 100 дукатов[367]. В 1366 г. обсуждалась возможность восстановления практики посылки в качестве главы администрации в Трапезунде байло с расширенными полномочиями. Принятое постановление об этом было затем сочтено преждевременным, и нового вице-байло предписывалось избрать на Большом Совете в Константинополе[368]: в Трапезунде, по-видимому, для такой процедуры еще не хватало численности нобилей и вообще венецианских граждан. Предусматривая тем же решением от 20 июля 1366 г. стоянку торговых галей в Трапезунде сроком до 4 дней, Сенат вместе с тем предполагал возможность того, что купцы не станут сгружать товары и производить торговлю в городе. В этом случае галеи должны были сразу же или на следующий день отплывать из Трапезунда. Эти указания говорят о значительном снижении торгового интереса Трапезунда и нестабильном состоянии самого рынка, который зависел от прибытия купцов с Востока и не имел еще достаточного количества венецианских купцов-резидентов. Хрисовулом 1364 г. не были урегулированы также территориальные споры венецианцев и генуэзцев: уже в апреле 1365 г., в день Пасхи, на Майдане (торговой площади) в присутствии императора вспыхнула ссора глав двух факторий[369]. Венецию не удовлетворяли и слишком высокие коммеркии. Для заключения более благоприятного договора Сенат решил направить в Трапезунд торжественное посольство. Ему придавали большое значение, что видно из решения о его составе и содержании. Послу за исполнение возложенной на него миссии был определен очень высокий оклад–3000 дукатов за три первых месяца и по 500 — за каждый из последующих. В состав более пышной, чем обычно, свиты входили 8 слуг, socius и переводчик. Кроме оклада на ежедневные расходы посольства выделялось по 3,5 дуката, его проезд со всем имуществом до Трапезунда осуществлялся бесплатно на вооруженных галеях. В распоряжение посла выделяли 6 лошадей. Если посол достигал поставленной перед ним цели, он становился байло с повышенным окладом–1000 дукатов в год[370]. На подарки императору и его «баронам» было ассигновано 250 дукатов[371]. Чрезвычайность и спешность миссии вызвали ее отъезд ранее сроков, определенных для отплытия регулярного конвоя вооруженных галей в Черное море. Посол должен был на специальной галее достигнуть Крита или Модона, затем пересесть на вооруженную патрульную галеру Гольфа и с ней прибыть непосредственно в столицу Великих Комнинов[372]. Послу поручалось предварительно ознакомиться со всеми предыдущими договорами, чтобы требовать соблюдения всех имевшихся льгот и привилегий. венецианцев. Подробная инструкция (синдикат) послу сохранилась в составе документов венецианского Сената. Послу предписывалось добиваться заключения нового договора с максимальным расширением прав и преимуществ венецианцев в Трапезундской империи в рамках тех возможностей, которые был должен оценить и реализовать сам посол. Ограничения уже имевшихся привилегий воспрещались. Синдикат определил основные пункты проекта нового соглашения: 1. Гарантия безопасности для всех венецианских купцов в пределах Трапезундской империи. 2. Снижение коммеркиев. 3. Обеспечение автономии венецианской фактории, управляемой байло, избранным из венецианцев по венецианским законам; сохранение судебного и административного иммунитета, наличие у венецианцев их собственного весовщика (ponderator). 4. Предоставление венецианцам нового места для их фактории и возведения укрепления. В случае, если император согласится дать такой участок, выбрать его поручалось совету всех венецианских патрициев в Трапезунде. 5. Охрана императором венецианской фактории и отчисление части денег от коммеркиев с венецианских купцов на укрепление венецианского поселения. 6. Так как венецианцам была выгодна введенная в Трапезунде мера для взвешивания товаров — gabanum, послу поручалось добиваться ее закрепления в качестве постоянной при определении величины налога. 7. Выражалась просьба к императору не назначать сборщиком налогов (коммеркиарием) купцов или лиц, причастных к торговле. Этим делалась попытка устранить препятствия в конкуренции с местным купечеством.

Для скорейшего устройства нового поселения Сенат ввел 1-процентный налог на товары и собственность купцов, торговавших в Трапезунде. Из собранной суммы половина должна была пойти на укрепление территории и строительные работы, другая — на погашение посольских расходов[373].

Что же заставило венецианцев идти на значительные финансовые траты и так детально разрабатывать условия соглашения с Трапезундской империей, рассчитанного на долгие годы? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо оценить те позиции, которыми располагала Венеция в бассейне Черного моря. Здесь систематическая навигация венецианских торговых галей осуществлялась лишь в два порта — Тану и Трапезунд. Только укрепленные фондако венецианцев этих двух городов противостояли целой сети генуэзских владений, центром которых был большой населенный город, окруженный мощными стенами, — Каффа. Генуэзцы имели свои поселения и в Тане, и в Трапезунде, и во многих других городах Анатолийского, Кавказского и Балканского побережий «Великого» моря, не говоря уже о том, что Крымский берег представлял собой полосу генуэзских торговых станций. Венецианцы же не имели никаких позиций в Каффе и почти никаких — в Крыму. «Закрытие» портов Таны и Трапезунда означало для Венеции утрату всей черноморской торговли. Именно такая угроза привела к двум крупнейшим войнам Венеции с Генуей — в 1350–1355 и в 1376–1381 гг. В межвоенный период враждебность двух республик не ослабевала. В источниках встречаются постоянные упоминания о тайном и явном (подчас и военном) противоборстве и конкуренции. В середине 60-х годов XIV в., как мы видели, обострение венецианско-генуэзских отношений имело место и в Трапезунде. И в Золотой Орде, на территории которой находилась Тана, тогда шла «Великая замятия» (1360–1380), регулярное плавание в Тану прерывалось. Очевидная нестабильность положения заставляла венецианцев с неослабным вниманием следить за изменениями в политической ситуации Черноморья. И постепенно все более зрела решимость как можно прочнее обосноваться в Трапезунде. Выражением этого и были посольства и договоры 1364 и 1367 гг. с Алексеем III Великим Комнином, несомненно, усилившие позиции республики на Понте. Примечательно, что в апреле 1367 г., когда обсуждался вопрос о синдикате послу, уезжавшему в Трапезунд, Сенат рассмотрел также просьбы венецианских купцов, находившихся в Константинополе с товарами, которые они собирались перевезти в Тану, но не сделали этого из-за упадка торговли в эмпории. Купцы желали доставить эти товары в Трапезунд и как можно скорее, ибо терпели большие убытки. Сенат сначала разрешил перевезти эти грузы на специальной военной галере Гольфа, которая везла в Трапезунд венецианского посла [374]. Принятие подобного решения в преддверии отправки регулярного конвоя галей в Черное море показывает степень заинтересованности венецианских купцов в эмпории на Понте, остроту сложившейся ситуации.

Посольству, возглавленному Пьетро Дальмером, был дан хрисовул 1367 г. Подтвердив все прежние права венецианцев и дав гарантии их безопасности, Алексей III снизил на 0,5% налог с оборота, оставив неизменной пошлину за взвешивание. Появилось и новое условие: за товары, которые покупались