Флот обреченных - Аллан Коул

Стэн перебил его:

— А куда бы эта машина направилась, если бы подобрала раненого?

— Спасибо, приятель. Так редко приходится слышать правильно сформулированный вопрос! Если ее посылали в питейное заведение, стало быть, она отвезла бы раненого или раненых в «Могилу».

— В могилу? Что вы имеете в виду?

— Отделение неотложной помощи для лиц с непроизводственными травмами, — скороговоркой проговорил полип и, схватив со стола плоский экран, коснулся его края. На экране высветился план больницы. Еще движение щупальца — и по коридорам на плане пробежала красная стрела.

— Смотрите, вы находитесь здесь. Вам нужно вот сюда. Запоминайте. Может быть, кто-нибудь по дороге подскажет, в чем я глубоко сомневаюсь.

Стэн задал последний вопрос:

— Почему вы называете это отделение могилой?

— Потому что туда мы направляем тех, кто… ну, сами понимаете, не тупой. А если они и могли бы поправиться, там их точно вгонят в могилу.

— GE-145. Странно. — Интерн в приемном покое выглядел озадаченным. — Лейтенант, нет никакой информации о том, кто направил ее на место происшествия. Прибыла с тремя трупами, которые направлены в морг для вскрытия.

— Разрешите вопрос, доктор. Если бы машина прибыла с живыми ранеными, что произошло бы в этом случае?

— Зависит от типа повреждений.

— Взрывная волна. Шоковое состояние. Возможно, переломы, — сказал Стэн.

— Хм… тогда бы их направили… ну-ка, посмотрю, кто вчера дежурил… Да, их направили бы к доктору Кноксу.

— Где он в настоящее время?

— Дайте-ка посмотрю… В сегодняшней смене не работает. Жаль, ничем не могу вам помочь.

— Когда он снова появится в больнице?

— А он тут больше не появится. Доктор Кнокс не нашего замеса. Работал некоторое время на добровольных началах.

— У вас есть номер его домашнего телефона? Как с ним связаться? — спросила Лайза.

— Сейчас найдем… Увы, в его личной карточке никаких данных. Как странно.

— Уже две большие странности, доктор. Мне бы хотелось самой просмотреть всю информацию об этом Кноксе.

— Извините, лейтенант, но без специального постановления суда доступ к подобной информации даже полицейским…

Стэн вынул из кармана свое удостоверение.

— Императорская служба безопасности, доктор.

У интерна округлились глаза.

— Да-да, конечно… пройдем в мой офис. Мы пользуемся тамошним терминалом. Дженевьева, ты не подменишь меня на время?

Десять минут спустя Стэн почувствовал, что они кое-что нащупали.

Говоря предельно точно, они нащупали пустоту там, где этой пустоте быть не полагалось. А это было уже кое-что.

«Кнокс, Джон, профессор» — этими словами начиналась сверхкраткая информационная справка о загадочном докторе. Стэну не стоило труда выяснить, что в Прайм-Уорлде врача с такой фамилией попросту не существует. Стало быть, этот «доктор Кнокс» ухитрился убедить кого-то — или компьютер, — что он практикующий врач и имеет право работать. Здание, в котором он якобы проживал согласно своей регистрационной карточке, было недавно снесено. В доме, где якобы была его частная клиника, на протяжении последних десяти лет находился ресторан.

— Итак, этот Кнокс две недели назад вынырнул из ниоткуда и предложил свои услуги в качестве доктора-добровольца, — задумчиво произнес Стэн, вертя в руке регистрационную карточку таинственного самозванца.

— Смею вас заверить, он был отличным хирургом, — сказал интерн. — Я лично готовил нескольких больных, которых он оперировал.

— Как он выглядел?

— Высокий, — не очень решительно начал интерн. — Думаю, метр восемьдесят пять, под девяносто. Среднего телосложения, скорее даже поджарый. Весит килограммов семьдесят. Очень гордился своей шевелюрой. Седая-седая. Клялся, что седина — натуральная. Она у него как львиная грива.

— Хорошее описание, — сказала Хейнз. — Никогда не мечтали стать полицейским?

— На этой работе у меня порой впечатление, что я уже служу в полиции.

— Вы обронили фразу, что доктор Кнокс «не вашего замеса», — сказал Стэн. — Что вы имели в виду? Что он вызвался оперировать добровольно?

— Нет. Видите ли… ну, как бы помягче выразиться… У нас тут врачи не того пошиба, что для больших придворных шишек. И платят тут — не ого. И условия — сами видите. Да и пациенты специфические. Поэтому когда такой классный доктор, как этот Кнокс, вдруг вызывается работать… — Тут интерн перебил самого себя и воскликнул: — А о его комнате-то я и позабыл!

— У Кнокса был свой кабинет?

— Разумеется. У нас у всех есть свои комнатки — мы тут работаем по двое суток подряд, настоящие марафонские дежурства.

— Где она находится?

— Сейчас взгляну на план.

— Этот Кнокс — тот еще тип, — констатировала Лайза. — Он тщательно следил за тем, чтобы никто не совался в его частную жизнь В своей комнатной карточке он просит, чтобы в отведенном ему помещении никто посторонний никогда не производил уборку — ни вручную, ни пылесосом. Это дает нам шанс найти что-нибудь стоящее.

Стэн подозревал, что ничего стоящего они не найдут, а если они не найдут ничего стоящего, тогда…

— Четыреста тринадцатая, — сказала Лайза, беря из шкафчика электронную карточку, которой можно было открыть четыреста тринадцатую комнату.

— Не торопись. И не подходи близко к двери.

Подойдя к четыреста тринадцатой комнате, Стэн миллиметр за миллиметром обследовал пространство перед ее задвижной дверью. Он искал почти невидимый седой волос.

— Нам нужна бригада экспертов-криминалистов. Возьми самых лучших. Но бомбы внутри они не найдут. И тем не менее комнату следует опечатать до прихода экспертов.

Лайза хотела было рассердиться на него, потом дурашливым жестом взяла под козырек.

— Да, сэр. Будет сделано. Еще приказания, сэр?

— Тьфу ты черт! — засопел Стэн. — Прости меня. Я совсем не хотел разговаривать с тобой, как… как…

— Как полицейский?

— Да, как полицейский, — с ухмылкой подтвердил Стэн.

Сразу после того, как перед комнатой 413 был раздут следственный пузырь, ее дверь осторожнейшим образом открыли. Только после этого внутрь прошла бригада криминалистов. Бригада состояла из трех спиндарцев — одного взрослого и двух подростков. Стэн никак не ожидал увидеть таких экспертов. Они мало отвечали его представлениям о матерых дотошных криминалистах. После того как с комнаты сняли печати и взрослый спиндарец неуклюже проковылял в спаленку Кнокса, из сумки на его животе выпрыгнули спиндарята, достали из сумочки, привязанной к сумке родителя, сантиметр и другие инструменты совершенно кукольного размера и принялись с их помощью проворно обследовать все вокруг.

Взрослый спиндарец был двухметровым — что в длину, что в ширину, и покрыт чешуей, словно ящер. Он какое-то время наблюдал за действиями своих детишек — похоже, одобрительно, хотя человеку было трудновато разобраться в выражении его морды. Затем, снова расстегнув сумочку с инструментами и задумчиво почесывая живот пятой, хватательной лапой, он грузно сел на задние лапы посреди комнаты. Громадное существо трижды мыкнуло, готовясь произнести слова на человеческом языке, потом представилось:

— Работник криминальной службы Бернард Спилсбери.

Имена спиндарцев весьма специфические, человеку их ни за что не выговорить. Для их произнесения нужны две гортани — именно столько их у спиндарцев: главная и вспомогательная. Поэтому для простоты спиндарцы брали псевдонимами первые попавшиеся имена — как правило, фамилии когда-то живших людей, занимавшихся тем же делом, что и они.

— Очень необычное дело, — пропыхтел он после того, как представился. — Крайне необычное дело. Мне вспоминается только один подобный случай. Его расследовал мой многоуважаемый коллега Гальперин. Весьма занимательная история. Хотите послушать, покуда мои юные протеже собирают информацию?

Стэн посмотрел вопросительно на Хейнз. Та лишь пожала плечами, и Стэн догадался, что если спиндарец начал что-то рассказывать, его можно остановить только гранатой.

— Случилось это в одном малоосвоенном уголке космоса, как бишь его… нет, не припомню названия. Летели там на одном корабле два шахтера. Ну и поссорились. Страшно поссорились. То ли из-за денег, то ли по работе — словом, из-за своих шахтерских дел. Один из них дождался, когда второй надел космический скафандр, и выстрелил ему в лицо. А потом вышвырнул труп в открытый космос.

Спиндаренок подскочил к своему папаше и протянул ему компьютерчик с крохотным экранчиком, на котором забегали колонки цифр, совершенно непонятных Стэну. Малец что-то защебетал на непонятном наречии, а взрослый отвечал на том же языке, только рокочущим голосом.