Увечный бог - Стивен Эриксон

  - Именно, - задумчиво сказал Бальзам. - Как сожмет кулак под одеялом...

  Новый хохот Горлореза заставил солдат поспешно уйти.

  - Солдаты так и пышут здоровьем, - пробурчал Наоборот, когда те скрылись в полумраке. - Вначале бедные дураки просто исполняли приказ, и я подумал, что ты невежлив. Но сейчас появились подозрения.

  - Это же наказуемое самоуправство, - заметил Мертвяк. - То, что ты нам предлагаешь.

  - Еще не случилось, так скоро случится, - скривил губы Наоборот. - Мы же знаем. Думал, зачем Скрип приковал нас к фургонам?

  Горлорез вставил: - Слышал я, Скрип просил тяжелую пехоту, но мы же не она.

  - Нервничаешь, Горло? - спросил Наоборот. - Нас всего четверо. И самое страшное оружие - твой смех.

  - Но работает ведь?

  - Они побегут жаловаться капитану или кто у них там, - сказал Бальзам. - Подозреваю, вернутся с подкреплением.

  Наоборот ткнул Горлореза локтем, в отместку за недавнее. - Боишься, Горло?

  - Твоего дыхания, Борот. Отойди подальше.

  - С другой стороны еще взвод, - заметил Бальзам. - Кто-то видит, чей?

  Они вгляделись, но три цепочки измученных бурлаков почти закрывали обзор. Горлорез хмыкнул. - Да хоть самого Вискиджека. Будут у нас проблемы, они не смогут пробиться через...

  - Какие проблемы? - спросил Бальзам.

  Горлорез оскалился: - Это жажда. С ней мы имеем дело... нет, вы имеете дело. Там, откуда я родом, часты засухи. Если еще и город осажден - а когда мы цапались с сетийцами, такое бывало каждое лето... Так что я с жаждой знаком. Когда ударила лихорадка, возврата нет.

  - Ну не мило ли? Можешь прекращать болтовню, Горлорез. Это приказ.

  - Думаю, взвод Бадана Грука, - сказал Мертвяк.

  Бальзам фыркнул.

  Наоборот нахмурился: - В чем проблема, сержант? Они все дальхонезцы, прямо как ты.

  - Не глупи. Они из южных джунглей.

  - Как и ты. Разве нет?

  - Даже если и так, а я не говорю что нет, это не делает разницы. Понял, Борот?

  - Нет. Сам Тайскренн не просек бы того, что ты нам выдал.

  - Просто сложно это. Но... Бадан Грук. Что ж, могло быть и хуже. Хотя правильно Горло сказал, мы не сможем помогать друг дружке. Жаль, что Скрип увел панцирников. Как думаете, что он с ними сделал?

  Мертвяк ответил: - После Добряка к капитану подошла Фаредан Сорт. Я не подслушивал, ничего такого. Просто оказался рядом. Не все уловил, но думаю, что у тянущих провиант позади колонны какие-то трудности. Туда тяжелые и пошли.

  - Зачем? Уменьшить вес?

  Горлорез чуть не задохнулся.

  Леп Завиток скреб ту часть носа, на которой прежде был кончик. - Это ж оскорбление, - пробурчал он. - Сами себя назвали Сжигателями Мостов.

  Жженый Трос глянул на роту, что маршировала слева. На трех волов, что тащили повозку со свойственным всем волам мира ленивым усердием. "Вот что получается, когда находится готовый делать то, что никто больше делать не хочет. Тягловый скот. Ну, все дело в тупости. Работай, получай кормежку. Больше работы - больше кормежки. Снова и снова. А мы совсем не такие". - Мне плевать, как они себя называют, Леп. Они идут как мы. В ту же кашу. Когда все станем высохшими костями, кто определит разницу?

  - Я мог бы. Легко. Только поглядев на черепа. Могу сказать, то мужчина или женщина, молодой или старый. Скажу, из города он или из деревни. Там, где я учился, на Фаларах, у наставника были целые полки черепов. Он их изучил, мог сказать, где напан, где квонец, отличить генабакианца от картулианца...

   Капрал Пряжка, что шагала впереди, фыркнула и повернула голову. - И ты ему верил, Леп? Дай догадаюсь. Он себе так на жизнь зарабатывал? Не у вас ли, фаларийцев, пунктик насчет замуровывания родичей в стены домов? Когда идет спор за дом, все бегут к череповедам.

  - Мой наставник был очень известен разрешением споров.

  - Спорить не стану. Слушай, понять, мужчина или женщина, молодой или старый - ну, это я покупаю. Но остальное? Забудь, Леп.

  - Зачем мы снова толкуем про черепа? - возмутился Трос. Когда ответа не последовало, он продолжил: - А я думаю, хорошо, что у нас рядом Сжигатели вместо обычной пехоты. Если нас сомнет толпа, можно позвать на помощь.

  - И чего бы им помогать?

  - Не знаю. Но Мертвый Еж - настоящий Сжигатель Мостов...

  - Да-а, - проговорила Пряжка. - Я тоже слышала. Знаете, чепуха полная. Они все мертвы. Каждому известно.

  - Но Скрипач...

  - Кроме Скрипача...

  - Скрипач и Еж были в одном взводе. С Быстрый Беном. Так что Еж настоящий.

  - Ладно, чудно. Это не чепуха. Но ему нам помогать? Чепуха полная. Мы в беде, на нас никто не смотрит. Взвод Тарра по другую сторону бурлаков - до нас не доберется. Так что будьте начеку, особенно когда прозвучит полуночный звон.

  Сержант Урб оглянулся на них. - Всем расслабиться. Беды не будет.

  - Почему так уверены, сержант?

  - Потому, капрал Пряжка, что с нами маршируют Сжигатели Мостов. А у них котята.

  Жженый Трос вместе с остальными торжественно закивал. Урб дело знает. Повезло им его получить. Даже без Лизунца, посланного назад, с ними будет все хорошо. Жженый Трос завистливо поглядел на громадную летерийскую карету. - Хотелось бы получить немного котят.

  По любому, ни во что не вмешиваться - самый легкий выбор. Остальные возможности столпились, дерганые и неприятные, и смотрят разгневанными взорами. Нетерпеливо ждут. А ему так хочется отвернуться. Так хочется оставить все как есть.

  "Вместо этого капитан идет вперед, разведчики перешептываются, словно три десятка детских воспоминаний. Ему они не нужны, но и отослать их он не может. Словно приколоченный. Все мы приколочены".

  Итак, нет возможности уйти в сторону. Совсем нет. Он знает, что нужно Адъюнкту. От него. "От моих моряков, моих панцирников. Это нечестно, мы это знаем, и это тоже нечестно". Другие вероятности лезут на глаза, стоят буйным легионом. "Возьми нас, Скрипач, мы - то, что ты хотел сказать тысячу раз, когда смотрел и молчал, когда позволял всему происходить, не делая шага поперек тропы, навстречу всякому дерьму, всяческой гнусности. Когда ты... оставлял все как есть. Чувствуя, как умираешь по частям, как мелкие куски отваливаются изнутри. Пропадают.

  Но и замена находилась, солдат. Верно? И она говорит: на этот раз не оставляй всё как есть, не отступай в сторону. Она говорит... ну, ты знаешь, что она говорит".

  Скрипач не удивлялся, что детский голосок внутри, голосок поджидающих впереди суровых решений кажется голосом Вискиджека. Он почти видел глаза сержанта, сине-серые, цвета отточенного клинка, цвета зимнего неба. Вискиджек устремил понимающий взор, словно говоря: "Ты делаешь правильно, солдат, потому что не знаешь ничего иного. Только в правильных делах и хорош". "А если мне больно?" "Очень жаль, но... Хватит скулить, Скрип. Ты не столь одинок, как кажется".