Информация и человек - Сергей Сергеевич Сергеев

к тьме своей привык, и даже сны / Мне виданных вещей уж не являли, / А снилися мне только звуки…».

В этом факте, вообще-то, ничего удивительного нет: если какая-то информация (в данном случае – визуальная) не воспринимается сознанием, то она не может ни с чем ассоциироваться, а следовательно, не может появиться в зоне видимости. Если бы он был ещё и глухим, то и звуки ему бы не «снилися». То есть, его сны были бы полностью невидимыми.

А может ли нормальный, «зрячий», человек «видеть» сны не только без зрительных образов, но и без звуков? Иначе говоря, могут ли быть невидимые сны? Вопрос кажется абсурдным. Как можно видеть невидимое? Но не будем торопиться с выводами. Человек, находящийся в состоянии сна, вовсе не обязательно что-то «видит». Никому не покажется абсурдным утверждение, что такой-то человек спал, а снов не видел. Но суть не в этом.

Вспомним, для чего вообще нужен сон. В главе «Кое-что об усталости и отдыхе» мы уже разбирались с вопросом о том, что в процессе мышления во время бодрствования человек постоянно получает массу сигналов рассогласования. Эти сигналы в совокупности могут породить ощущение слабости и неспособности противостоять внешним факторам. Во время сна сознание не получает никаких сигналов рассогласования, и это является свидетельством силы. То есть психика человека в процессе сна получает как бы «информационную компенсацию» за дневные негативные воздействия.

Но, рассматривая нюансы процесса сна, мы говорили только про ту информацию, которую человек «видит» во сне, то есть речь шла об образном мышлении. Но ведь и при словесно-логическом мышлении возникает масса сигналов рассогласования. И эти сигналы также требуют компенсации. Можно предположить, что существуют и «словесно-логические» сны. То есть такие сны, при которых сознание «строит» словесно-логические цепочки и при этом не получает никаких сигналов рассогласования. Но словесно-логическая информация, как уже отмечалось, вообще говоря, невидима. Следовательно, и «словесно-логический» сон, если таковой существует, для сознания невидим. А невидимый сон запомниться не может. (Обратим внимание, что и обычные, «образные» сны очень плохо запоминаются, хотя в таких снах образы очень хорошо «видимы». Человек обычно может вспомнить лишь некоторые, наиболее яркие эпизоды, да и они очень быстро забываются, если на них специально не обратить внимания.)

Установлено, что человек видит сновидения не в течение всего времени сна, а лишь в некоторые периоды (в фазы так называемого «быстрого сна»). А в остальное время, когда человек сны не видит, то каким образом мозг «отдыхает»? Возможно, что это и есть период «невидимых» снов. Хотя наверняка такое утверждать, конечно же, нельзя.

***

Вообще-то, сновидения – это проявление активности образного мышления, то есть активности правого полушария мозга. Разве не логично предположить, что и левое полушарие, которое «заведует» словесно-логическим мышлением, тоже должно проявлять аналогичную активность?

***

12

Так что же, всё-таки, «лучше» – образный способ мышления или словесно-логический? Вопрос явно некорректный. Оба способа мышления являются, как говорится, двумя сторонами одной медали. Их нельзя отделять друг от друга, они всегда действуют совместно. Даже простое наблюдение за собственными мыслями однозначно показывает, что эти способы мышления неразделимы. При словесной формулировке мыслей в сознании постоянно возникают различные образы, очень часто неясные, обрывочные, но каким-то образом помогающие мышлению. И наоборот, создание в сознании «видимого» образа всегда сопровождается словесным определением его характеристик. Тем не менее, следует признать, что каждый способ имеет свои специфические особенности и игнорировать этот факт нельзя.

И, конечно же, говоря о речи, просто невозможно не обратить внимания на то, что речь сама по себе является для человека огромной ценностью. Об этом хорошо сказал русский писатель Александр Николаевич Радищев: «Ничто для нас столь обыкновенно, ничто столь просто кажется, как речь наша, но в самом существе ничто столь удивительного есть, столь чудесно, как наша речь». Действительно, речь, являясь на первый взгляд чем-то простым и естественным, таит в себе бесчисленное множество тайн и какую-то своеобразную красоту.

«Поистине, род человеческий готов лишиться чего угодно, но не голоса и речи; в этом одном уже неизмеримое его богатство», – утверждал Дион, оратор и философ.

Афинский поэт-драматург Еврипид сказал так: «… Зачем / О смертные, мы другим наукам / Стараемся учиться так усердно, / А речь, единую царицу мира, / Мы забываем? Вот кому должны служить / Должны мы все… ».

***

Конечно, подобные слова в устах писателей, ораторов, философов и иже с ними могут быть просто результатом какого-то эмоционального порыва или, того хуже, своеобразной рекламой главного «инструмента» своей деятельности – речи. Но существует немало фактов, свидетельствующих о том, что люди во все времена относились к речи как к чему-то магическому, обладающему самостоятельной силой и волшебством. Так, например, древние инки во время жертвоприношения могли вместо человека принести в жертву попугая, если тот умел говорить.

***

Впрочем, никто и не оспаривает того факта, что речь играет в жизни человека исключительно важную роль. Но почему-то слишком уж часто этот дар рассматривается просто как средство общения, как способ обмена «готовой» информацией. Хотя на самом деле речь – это, прежде всего, один из способов мышления, один из мощных инструментов познания окружающего мира. Более того – речь это инструмент для создания своих собственных миров, которые, хотя и не являются реальными, оказывают на жизнь человека огромное влияние. Не будь речи, человек не мог бы превратиться в человека, в homo sapiens, человека мыслящего. Главное отличие человека от животного именно в том и заключается, что ни одно животное не обладает речью и, как следствие, логическим мышлением.

Немного о недостатках нашего мышления

1

Рассматривая реакцию сознания на самые разные воздействия, мы много раз заостряли внимание на рациональности работы нашего мозга, на том, что он обрабатывает информацию так ловко, что никакое техническое устройство не в состоянии с ним соперничать. А главное достоинство мозга – способность к творческому мышлению – вообще даёт возможность человеку достичь чего угодно, хотя и не напрямую, а окольным путём. Но мы практически ни разу не коснулись вопроса о наличии недостатков у этого сложнейшего «устройства» обработки информации. Вернее, иногда отмечали, что такое-то явление можно отнести к недостаткам, но каждый раз доказывали (по крайней мере, пытались это сделать), что все эти недостатки мнимые. Но даже если допустить, что приводимые при этом аргументы всегда были вполне убедительны, всё равно никак нельзя не задаться вопросом: а насколько оптимально наш мозг обрабатывает информацию, нет ли в его работе принципиальных недостатков?

Вопрос интересный. Но можно ли ответить на него объективно? Для этого надо на сознательном уровне понять принцип работы мозга, а это, как мы знаем, задача не просто трудная, а вряд ли вообще