Кремль. Президенты России. Стратегия власти от Б. Н. Ельцина до В. В. Путина - Леонид Млечин

Чубайс не скупился и на комплименты Лебедю. Кто мог бы тогда подумать, что именно Анатолий Борисович осуществит операцию по изгнанию Александра Ивановича из власти?! Тогда он говорил о генерале исключительно в превосходной степени:

— Господин Лебедь не только сыграл ключевую роль сегодня ночью и проявил мужество и решительность, но и быстро вошел в свои должностные обязанности, исходя из этого он уже предпринял ряд абсолютно профессиональных действий по обеспечению полного контроля за ситуацией не только в России, но и в Москве... Я убежден в том, что, если даже кому-то из уволенных лидеров силовых структур придет в голову безумная мысль о применении силы, эта сила будет подавлена одним движением мизинца генерала Лебедя...

Формально происхождение денег так и осталось загадкой. Новый Уголовный кодекс отменил ответственность за сделки с валютой, поэтому в январе 1997 года уголовное дело переквалифицировали — составом преступления были уже не незаконные валютные операции, а мошенничество. А в апреле Генеральная прокуратура и вовсе закрыла дело «за отсутствием состава преступления».

Генеральный прокурор Юрий Скуратов сообщил, что не установлен «источник, из которого были получены изъятые деньги. Факт причинения кому-либо ущерба подтверждения не нашел. Не установлен и законный владелец указанной валюты».

Скуратов, как считается, не стал раскручивать это дело, чтобы не повредить президенту и его команде. Летом 1999-го Скуратов, уже отлученный от должности, вспоминал:

«Меня попросили, чтобы эти материалы не стали достоянием общественности, чтобы вокруг не было поднято шумихи. Да, я сделал это, но не вижу здесь никакого нарушения закона: есть тайна следствия. Если же такое обращение трактовать как просьбу притормозить расследование, этого как раз сделано не было.

Ведь Чубайс что говорил? Что это гэбэшная провокация, что денег не было, что во всем виноваты Коржаков-Барсуков. Мы сказали, что Чубайс лжет, что деньги выносились — никуда не денешься. Другое дело, что нам не удалось привлечь этих лиц к уголовной ответственности.

По многим причинам. Во-первых, не было оперативной поддержки: спецслужбы здесь ничего не сделали. Нам не удалось пройти всю цепочку, установить следственным путем собственника денег: все от них открещивались. Во-вторых, Дума введением нового Уголовного кодекса декриминализировала этот состав преступления. Конечно, если бы удалось «раскрутить» это дело, был бы большой скандал. Наверное, то, что этого не получилось, объективно помогло президенту...»

Коржаков и его люди сумели все-таки напоследок устроить Чубайсу большую неприятность. Они передали журналистам оперативную запись очень откровенного разговора Чубайса с первым помощником президента Илюшиным в «Президент-отеле». Там располагался штаб предвыборной кампании Ельцина.

Запись разговора появилась в «Московском комсомольце», затем в книге полковника Валерия Стрелецкого, который руководил той операцией в Белом доме.

В разговоре участвовал Сергей Зверев из группы «Мост», один из видных членов президентской предвыборной команды. В комнату периодически заходил Сергей Красавченко, советник президента.

Вот как шел разговор.

«Илюшин. Я шефу сказал, когда вчера с ним разговаривал. Я говорю: «Борис Николаевич, вот сейчас, если захотеть, то около «Президент-отеля» можно поймать, как минимум, 15—20 человек, которые выносят спортивные сумки из нашего здания с деньгами». Он сидел с каменным лицом. Я говорю: «Потому что если мы будем перечислять деньги по неизвестным каналам, то выборы мы не сможем организовать. Поэтому у нас нет срывов сейчас пока, но организовать (неразборчиво) элементарно». «Понимаю», — сказал президент.

Чубайс. Люди за президента, мы голову подставим. В прямом смысле слова.

Илюшин. Я предлагаю так. Вы, Анатолий Борисович, с ним разговаривайте, имея в виду свои некоторые детали. Я с шефом переговорю в понедельник тоже. Уже с точки зрения общей... Я ему, во-первых, доложу, что я повстречался. Я ведь у него разрешение спросил встретиться с силовиками. Я ему скажу, что встречи состоялись, и скажу, что нужно, по нашему мнению, указание Скуратова, что этих ребят не отдавать. И защитить, естественно, контролировать действия, чтобы они не провалились все.

Чубайс. Я буду... звонить в это же самое время. Физическая позиция в том, чтобы изъять у Скуратова...

Илюшин. Ну ладно. Я с ним переговорю в понедельник либо по телефону, либо приеду.

Чубайс. Это очень важно — будет ли он на даче или на работе. На работе я с ним свяжусь по прямому, а на даче я не свяжусь. Тогда давайте в одну точку, Виктор Васильевич. То, что вы хотели сказать... защитить ребят. ФСБ дать команду защитить, Крапивину дать команду защитить, чтобы они знали, что приказывает президент. А вот по Генпрокурору просьба затребовать у него полный комплект документов для... президента.

Илюшин. И хранить у себя...

Чубайс. Наши товарищи делали нашу работу, брали на себя самую рискованную ее часть, подставляли свою башку...

Зверев. Надо задачи как бы на две части разделить: шум вокруг этого из-за выборов. И личная безопасность этих трудящихся тоже, наверное, должна быть как-то обеспечена.

Илюшин. Я разговаривал на эту тему, только лишь имея в виду — до выборов. Как дальше, скажу честно, я особенно речи не вел, потому что убежден в том, что там нам всем выбираться придется самим.

Зверев. При положительных результатах выборов будут шансы выбраться.

Чубайс. Но есть же простые вещи! Ну ни фига себе! Они башку подставляют свою, а мы им сейчас скажем: «Извини, после

3-го выбирайся сам». Куда это годится?! Я не согласен с этим категорически. Люди ходят под статьей! Да, распределились так, что Илюшин, Чубайс здесь, а они там. Но мы же их туда послали! Не кто-то!

Илюшин. Значит, будем действовать в этом направлении.

Чубайс. Да мы головой отвечаем за это! Да как я в глаза буду смотреть?! Вы что?!

Илюшин. Я согласен с такой постановкой.

Чубайс. Что получится — значит, свое дело сделали, а дальше мы как бы разошлись. А дальше — ну дали тебе пять лет, ну извини, бывает, с кем не случается.

Илюшин. Нет, я, может, не вел на эту тему разговор, но я полностью разделяю эту позицию, и в данном случае я, может быть, не очень верно сориентировался. Конечно же обязательно об этом продолжу разговор, в частности со Скуратовым. Это правильно.

Чубайс. Есть исходный вопрос: а следует ли нам препятствовать переходу документов к Скуратову?

Илюшин. А мы ничего не сможем сделать. Когда мне вчера Трофимов (начальник управления ФСБ по Москве) позвонил, он сказал, что я обязан передать документы.

Чубайс. Трофимову не верю, ни одному слову вообще.

Илюшин. Со Скуратовым, когда я сегодня разговаривал, я не задавал вопросов. Он сказал, что сегодня все документы будут переданы ему.

Чубайс. Трофимов организовывал все лично. С Трофимовым я разговаривал в час ночи, в момент, когда все это происходило. Он мне врал, что они не знают, кто такой Лисовский, а Евстафьев, может быть, немножко задержался, но его сейчас отпустят... Трофимов по ту сторону баррикад, у меня нет никаких сомнений. Не знаю, какие у него отношения были с Барсуковым, но то, что это враг, который хотел уничтожить нас, у меня сомнений нет. По его поведению это было совершенно очевидно. У меня прямой разговор был с ним в час ночи. Было совершенно ясно, какую позицию он держит.

Илюшин. Но мы не сможем воспрепятствовать передаче материалов в прокуратуру, если прокуратура их затребует.

Чубайс. В прокуратуре же Илюхин (председатель комитета Думы по безопасности, один из лидеров КПРФ. — Л. М.) как у себя дома.

Илюшин. А если я попрошу Скуратова держать у себя документы?..

(Илюшин по телефону звонит Скуратову.)

Чубайс. Начните с того, что попросите его перенести передачу материалов.

Илюшин. Юрий Ильич, вот какой вопрос возник: можно было бы сделать таким образом, чтобы документы, которые вам придут от Трофимова, ни к кому, кроме вас, в ближайшее время не попали? И чтобы они у вас некоторое время полежали до совета с Борисом Николаевичем, после того как вы с ними ознакомитесь лично?.. Надо именно так и сделать, потому что у нас есть сведения опасаться того, что это очень быстро перетечет, если кто-то у вас будет заниматься другой, в стан наших противников... Да, пусть это лучше полежит у вас лично, и никому не передавайте в производство. А потом подумаем, ладно? Потому что нам это нежелательно.

Чубайс. Что, если вторым шагом попросить Бориса Николаевича...

Илюшин. Вообще похоронить?

Чубайс. Нет, затребовать у Скуратова документы себе на анализ. Затребовать полный комплект документов.

Илюшин. Понимаете, у меня отношения тоже с ним такие, официальные. Я не могу сказать то, что я могу сказать любому.