Змей подколодный - Елена Никольская

Городские пейзажи стремительно возвращались на место.

— Флюк, — сказала Ольга.

— Мряф, — сказал тигр и лизнул ободранную щёку.

— Ой! — отдёрнулась Ольга. — Это ты? — спросила она и села. — Ты на меня прыгнул?

— Я тебе кричал, кричал! — возмущённо сказал тигр. — Летишь как сумасшедшая, ничего не слышишь! Еле догнал! Я ж не думал, что ты свалишься, мряф… Только не реви.

— Штаны порвала… — сказала Ольга, оглядывая коленки.

— Штаны!.. Починятся твои штаны! А если бы под машину?! Ты куда бежишь вообще?

— Просто бегу… Где ты тут машины видишь? — спросила Ольга, оглядывая окрестности. — Это же квартал какой-то. Сорок первый, что ли… — сказала она и лизнула ладонь.

— С вечера смылась, и нету, и нету! — возмущённо сказал тигр. — Давай я вылижу… Я что — куратора твоего должен на ноги подымать?! Вот как заметят, что тебя нету! Ты где вообще была?! Я уже искать пошёл — а ты тут бежишь… Аж пятки свистят!

— Сверкают… Мы в тридцать четвёртом ночевали. Не надо меня вылизывать!

— Проспали! — догадался Флюк.

— Ага, — сказала Ольга и, поднявшись, похромала на ближайшую лавочку. — Ты как Тигра в "Винни-Пухе"! — сказала она, морщась. — Он тоже наскакивал…

— Я такой, — гордо сказал Флюк. — Ты не усаживайся! Пошли домой, пока никто не хватился!

— А ещё никто не хватился? — рассеянно спросила Ольга. — Андрей, наверное, ищет… Да перестань ты, больно! У тебя язык шершавый…

— А где Андрей? Вы поругались, что ли? — догадался тигр. — Тоже мне мутабор! Помиритесь, мряф! Пошли!

— Мы не ругались, — сказала ведьма.

— Ольга, — сказал тигр, подлезая ближе. — Что случилось-то? Ольга!

— Ничего не случилось, — сказала она и прижала тигра к себе. — Всё наоборот хорошо.

— Не реви, — сказал Флюк. — Не реви, говорю!

— Я не реву, — сказала Ольга. — Щёку саднит…

— Я с тобой точно с ума сойду! Быстро всё рассказывай!

— Потом, — сказала Ольга. — Ты иди, ладно? Я пока тут посижу. Подожду…

— Андрея? — спросил тигр. — Он придёт?

— Нет, не он.

— А кто?

— Зорро в кожаном пальто! Что ты как маленький…

— Я, конечно, маленький, — сказал Флюк. — Я вот, мряф, сейчас пойду и позову твоего большого…

— Нет! — сказала ведьма и схватила его за холку. — Никого не надо звать! Я буду здесь сидеть и ждать — не Андрея, понимаешь? Но Андрея ты найди. Пожалуйста, Флюк, найди! Скажи ему, что со мной всё в порядке, только сюда его не приводи. Я буду урода этого ждать, пока он меня не заберёт, понимаешь?

— А он заберёт? — тихо спросил Флюк. — Когда?

— Не знаю, когда! Но я буду здесь сидеть, а ты никому не скажешь. Я не хочу в гимназию, потому что… Никуда я отсюда не пойду. Я второй раз не решусь, понимаешь?

— Я понимаю, — сказал Флюк, судорожно соображая. Не оставлять ни в коем случае — это точно… — Но ты же не можешь здесь сидеть всё время.

— Да, — согласилась ведьма. — Вечером точно искать начнут. Надо за город, что ли, выйти… Да! Там безопаснее.

— Это за городом безопаснее? — спросил Флюк. — Ты что — вообще?! — спросил он и решился окончательно.

— Я вообще, — согласилась ведьма. — Но тут меня быстро найдут. Олег Витальевич и за городом найдёт, но может, не сразу…

— Значит, так сделаем, — сказал Флюк, начиная работать. Семи смертям не бывать. — У меня есть одно место тайное. Там тебя никто не найдёт. Умоешься там и отдохнёшь хоть немножко. А потом придумаем, как быть. Вставай.

— Хорошее место? — спросила Ольга, послушно поднимаясь.

— Хорошее, — сказал Флюк. — На ограде гимназии видела домики? Там живут фонарщики…

Фонарщики зажигают фонари, а фонари охраняют гимназию. Но домики — это территория фонарщиков, и даже гимназийские маги не могут туда попасть. Зато маленький рыжий тигр может. Он давно подружился с фонарщиками, и потому они приютят его хозяйку — хоть на сколько.

Отвести глаза уставшей девочке было совсем нетрудно. Куда труднее оказалось незаметно дойти с ней до гимназии. И, только обустраивая на ходу домик, Флюк понял, насколько вымотался сам.

Фонарщики, которых на самом деле не было, спустили тигру и девочке удобную лесенку, которая была на самом деле. Тигр и девочка сильно уменьшились — тоже совершенно всерьёз — и забрались в маленький домик на ограде гимназии.

Внутри домика было очень уютно.

Флюк стал — фонарщик, надел красный колпачок и зажёг в домике мягкий розовый свет. Милый, славный фонарщик помог девочке умыться, а потом они пили чай с мёдом и пирожками. На стенках домика висели картинки, а на картинках были нарисованы фонари всех-всех городов. Потому что во всех городах есть фонари, так рассказывал девочке фонарщик. Их тёплый свет никогда не гаснет, он бережёт города от тёмного и злого, от зимнего холода и серых крыс. Рассказывая, фонарщик косился на картинки, которых он не придумывал, и покачивал головой от удивления. Девочка, конечно, этого не замечала.

— Я жил раньше в городе Антверпене, — сказал фонарщик и удивился ещё больше.

— Как славно, — сказала девочка, — я всегда хотела там побывать!

— Понятно, — сказал фонарщик.

— А можно пройти в эту картинку с Антверпеном? — спросила девочка.

— Можно, — сказал фонарщик, — только сначала тебе нужно выспаться, я вижу, что ты давно не спала.

— Только недолго, — сказала девочка, — ведь у меня есть любимый, мой пират, я хотела бы жить с ним в таком домике. В таком же славном домике с камином, и креслом-качалкой, и картинкой с Антверпеном…

— Я уже постелил тебе, — сказал фонарщик. — И, если хочешь, я повешу эту картинку над кроватью.

— Спасибо тебе, — сказала девочка, — а вечером ты проводишь меня в Антверпен, правда?

— До вечера ещё долго, — сказал фонарщик. — Пока ты будешь спать, я приведу твоего любимого, чтобы вы могли погулять там вместе. В Антверпене будет вечером тёплый дождик, я дам вам зонтик, сквозь который вы сможете видеть звёзды.

— Как славно, — сказала девочка, — я знаю, кто ты — Оле Лукойе, правда?

— О да, — сказал фонарщик, — ты догадалась!.. А теперь спи, я раскрою над тобой зонтик, ведь в Антверпене дождь, новорожденный дождь Норвегии…

— Антверпен в Голландии, — поправила девочка, — а в Норвегию хочет мой пират. Он станет там славным фонарщиком, а я буду разжигать для него камин и печь пирожки.

— Я сейчас разрыдаюсь, — сказал фонарщик, но девочка, по счастью, уже уснула.

Фонарщик же наколдовал себе телефон и дрожащими от страха пальцами набрал номер. В ответ на его сбивчивые слова телефонная трубка страшно разоралась, и грозилась, и едва не плевалась, а когда она закончила орать, фонарщик присел за столик, стащил колпачок и уткнулся в него, повторяя самому себе то, что сказал телефонной трубке. Что он не мог оставить девочку одну, потому что она абсолютно точно ушла бы к железному замку, потому что он видел стеклянную столешницу собственными глазами и не виноват, не виноват, не виноват!