Клан Кеннеди - Лариса Дубова

Уже в самом начале своего президентства Кеннеди, как мы уже упоминали, поручил вице-президенту Джонсону, который имел обширные связи в авиационном бизнесе, всё более выходившем на космическую стезю, координировать работы в области освоения космического пространства. При этом перед Джонсоном была поставлена определенная задача — как можно скорее обогнать СССР. Докладная записка Джонсона от 28 апреля раздосадовала Кеннеди. К огромному огорчению вице-президента, шеф больше не прибегал к его услугам, а вел переговоры с авиационными концернами лично или через высших советников Белого дома.

Непосредственно после полета Шеппарда Кеннеди принял решение о резкой интенсификации работ в области космических исследований. Были приняты конкретные меры. Штаты НАСА значительно расширились, а в бюджет стали закладываться статьи, предусматривавшие крупные расходы на космические полеты. В течение двух лет число сотрудников НАСА возросло с 16,5 тысячи человек до 28 тысяч, а общее количество ученых, инженеров, технических работников, занятых на предприятиях, обслуживавших подготовку космических полетов, более чем утроилось (с 60 до 200 тысяч человек){731}.

25 мая Кеннеди выступил перед специально созванным объединенным заседанием обеих палат конгресса по вопросу о «срочных задачах нации». Он кратко говорил об экономических и социальных проблемах, обороне, гражданских правах. Но особое внимание было уделено американской программе освоения космоса.

Основное содержание речи составила информация о президентском решении развивать эти разработки так, чтобы до конца текущего десятилетия добиться высадки человека на Луне. Президент признавал, что выполнение этой амбициозной задачи потребует огромных научных, технологических, материальных, человеческих усилий. Однако эта цель вполне под силу американскому народу, полагал он. Признавая, что у истоков программы лежит научно-техническое, а следовательно, и стратегическое соревнование с СССР, неразрывно связанное с холодной войной, Кеннеди вместе с тем фиксировал действительно главное — общечеловеческий, общегуманитарный смысл намечаемого исторического рывка в космос. Он завершил выступление словами: «Любая программа, которую я выдвигаю, потребует от американцев определенных неудобств, или причинит трудности, или же потребует жертв. Но они соответствуют нашему долгу, и вы, в конгрессе, будете действовать в соответствии с этим. Я чувствую себя уверенным, обращаясь к вам, в соответствующем ответе на эти новые огромные требования. Мне доставляет радость знать, что наша страна едина в своем стремлении сохранять свободу и выполнять свой долг»{732}.

В авральном режиме была выработана и в мае утверждена Кеннеди программа «Аполлон», ставившая целью до конца десятилетия осуществить высадку на Луне американского астронавта. Кеннеди объявил об этой конкретизированной программе, выступая 12 сентября на университетском стадионе в городе Хьюстоне перед восторженно встретившими его студентами и профессорами.

Ученым и их ученикам льстили слова президента о том, насколько администрация страны ценит науку, ее достижения, насколько она уверена в реальности новых грандиозных свершений. Было еще раз объявлено, причем в более уверенном и решительном тоне, о намерении до конца 1960-х годов добиться высадки человека на лунной поверхности. Этим человеком должен был стать американец. Президент завершил свое семнадцатиминутное выступление словами: «Итак, космос перед нами, и мы собираемся подняться туда, перед нами Луна и планеты, и новые надежды на знание и мир овладевают нами. Поэтому мы поднимаем паруса и просим Божьего благословения на самое азартное, опасное и величайшее дерзновение, на которое когда-либо решался человек»{733}.

На космическую программу выделялись все большие средства (к 1963 году они достигли пяти миллиардов долларов в год, и с этого времени суммы не увеличивались). Программа увенчалась полным успехом.

Промежуточным ее результатом был запуск нескольких космических кораблей с экипажами на борту на околоземную орбиту. Первый из таких полетов состоялся 20 февраля 1962 года. После возвращения астронавта Джона Гленна Кеннеди принял его в Белом доме и буквально засыпал вопросами о том, как он перенес перегрузки во время взлета, в какой мере он участвовал в управлении полетом, вел ли себя как летчик или же полностью находился в системе автоматического управления, что он чувствовал во время спуска на землю. Кеннеди попросил Гленна совершить тур по средним школам и университетам, с тем чтобы пропагандировать необходимость космической программы для США и возбудить интерес у молодежи к участию в ней{734}.

Огромные средства, которые требовались на осуществление космической программы, легли дополнительным грузом на американскую финансовую систему. Критики программы, в том числе в конгрессе, обвиняли президента, порой жестоко, в том, что он уделяет недостаточное внимание жилищному строительству, образованию, реконструкции городов и путей сообщения, транспортной системе. В ответ на такого рода обвинения сенатора У. Фулбрайта Кеннеди, не совсем откровенно, говорил ему: «Билл, я полностью с вами согласен. Но оба мы знаем, что конгресс никогда не выделит такую огромную сумму денег на образование. Они (конгрессмены. — Л. Д., Г. Ч.) готовы потратить их на космическую программу, а мы нуждаемся в этих миллионах долларов в экономике, чтобы создать новые рабочие места»{735}. Естественно, в этих словах заключалась лишь доля истины. Кеннеди, разумеется, заботился о расширении сферы занятости, но и космическая программа оставалась предметом его особых забот, личного престижа.

Через пять с половиной лет после гибели Джона Кеннеди, в полном соответствии с его программой и даже несколько опередив намеченный срок, 20 июля 1969 года с борта корабля «Аполлон-11» на лунную поверхность ступили астронавты Нейл Армстронг и Эдвин Олдрин, и на землю понеслись вроде бы спонтанные, но на самом деле тщательно подготовленные и срежиссированные слова: «Это крохотный шаг человека, и это великий скачок человечества». При всей театральности сказанного это было действительно так! Американскую космическую программу 1960-х годов и ее успешное выполнение, прежде всего подготовку к полетам на Луну, следует в полном смысле отнести к заслугам президента Кеннеди, к его инициативам[48].

Космическая программа являлась одновременно сферой внешней и внутренней политики, причем преобладали в ней именно международные аспекты. Наряду с ней Кеннеди вплотную занялся сугубо земными делами, которые в первую очередь волновали американское общество, особенно низшие и средние его слои.