Сборник летописей. Том I - Рашид-ад-дин

В конце осени упомянутого года дракона Чингиз-хан с многочисленным войском дошел до города Отрара. Его царский шатер [баргах] раскинули напротив крепости [хисар]. Как упоминалось, султан дал [в распоряжение] Кайр-хана большое войско и послал ему в помощь своего личного хаджиба Карача-[хана] с десятью тысячами конницы; крепость и крепостные стены города как можно лучше укрепили и сосредоточили [там все] военное снаряжение.

Чингиз-хан приказал Чагатаю и Угедею с несколькими туманами войска осадить город, Джочи он соизволил определить идти с несколькими войсковыми отрядами на Дженд и Янгикент,[2359] а группе эмиров — в сторону Ходженда и Бенакета.[2360] Таким же образом он назначил во все стороны по войску, сам же лично с Тулуй-ханом отправился на Бухару.

Рассказ о том, каким образом были завоеваны Бухара и Самарканд, будет изложен на своем месте.

В Отраре сражались с обеих сторон в течение пяти месяцев. В конце концов у населения Отрара дело дошло до безвыходного положения, и Карача-[хан] дал согласие на подчинение [монголам] и на сдачу города. Так как Кайр-хан знал, что возбудителем тех смут является он, то ни в коем случае не представлял себе возможности [сдачи крепости]; он прилагал все усилия и старания [не допустить этого] и не соглашался на заключение мира под тем предлогом, что я-де не совершу измены по отношению к своему благодетелю! По этой причине Карача-[хан] больше не докучал [ему этим], а ночью со своим войском вышел за [городскую] стену. Монгольское войско, захватив его, отвело к царевичам. Они соизволили сказать: «Ты не соблюл верности в отношении своего властелина, несмотря на такое количество предшествующих случаев, [дающих] ему право [на твою] благодарность, у нас [поэтому] не может быть стремления к единодушию с тобой». И они его убили вместе со всеми нукерами. Затем взяли город, выгнали вон из города, как стадо овец, всех людей и все, что имелось налицо, разграбили.

Кайр-хан с двадцатью тысячами людей поднялся в цитадель [кал’э]. Они выходили оттуда [для вылазок] по пятьдесят человек и подвергались умерщвлению. Война продолжалась в течение одного месяца; большинство было перебито; в живых остался Кайр-хан с двумя людьми. Он попрежнему отбивался и боролся. Монгольское войско окружило его в крепости [хисар]. Он поднялся на какую-то кровлю и не давался. Оба те нукера также были убиты, а у [него] не осталось оружия. Тогда он [стал] бросать кирпичи и попрежнему сражался. Монголы постепенно окружили его со всех сторон и стащили вниз; крепостную стену и крепость [хисар] превратили в прах. То, что осталось пощаженным мечом из народа и ремесленников, частью угнали в хашар[2361] Бухары, Самарканда и [других мест из] тех пределов. Кайр-хана казнили в Кук-сарае[2362] и оттуда отправились [дальше]. И все!

Рассказ о походе царевича Джочи на Дженд и Янгикент и об их завоевании.

Согласно повелению завоевателя вселенной, Чингиз-хана, царевич Джочи в упомянутое время вместе с Улус-иди[2363] отправился к Дженду. Прежде всего он дошел до города [касабэ] Сугнак,[2364] принадлежащего к округам Дженда и расположенного на берегу Сейхуна [Сыр-дарьи].

Он послал предварительно [в Сугнак] посольство во главе с Хусейн-хаджи,[2365] который в качестве купца издавна состоял на службе Чингиз-хана, находясь в числе его приближенных [хашам], — чтобы он после отправления посольства, в силу своего знакомства и сродства [с населением], посоветовал жителям тех окрестностей [не сопротивляться] и призвал бы их к подчинению [монголам], дабы их кровь и имущество остались невредимыми.

Когда тот отправился в Сугнак, прежде чем он успел перейти |A 76б, S 209| от выполнения посольства к увещеванию, негодяи [шариран], подонки [рунуд] и всякая чернь [авбаш] подняли шум и, крича «Аллах велик!» [такбир], его умертвили и сочли это за большую заслугу перед государем. Когда Джочи-хан услышал об этом обстоятельстве, то, приведя войско в боевой порядок, приказал биться с раннего утра до вечера. Они сражались несколько раз, пока завоевали его [город] силою и принуждением. Заперев врата прощения и снисходительности, монголы убили всех, мстя за одного человека. Управление той областью они дали сыну убитого Хусейн-хаджи и ушли оттуда. Они завоевали Узгенд и Барчанлыгкент, тогда двинулись на Ашнас;[2366] подавляющее большинство тамошнего войска состояло из всевозможного сброда [рунуд ва авбаш], они в войне переусердствовали, и большинство их было убито. Слух об этом дошел до Дженда. Кутлуг-хан, верховный эмир [амир-и амиран], которого султан назначил охранять [от врагов] те пределы, ночью переправился через Сейхун [Сыр-дарью] и направился в Хорезм через пустыню. Когда до Джочи-хана дошло известие о том, что тот покинул Дженд, он послал с посольством в Дженд Чин-Тимура,[2367] склоняя жителей к себе и предлагая воздержаться от враждебных действий [против монголов].

Так как в Дженде не было полновластного главы и правителя, то каждый человек поступал по своему усмотрению, сам рассуждал и сам придумывал наилучший выход.

Простонародье подняло шум и напало на Чин-Тимура. Он унял их вежливо и сдержанно, осведомив их о событиях в Сугнаке и об убийстве Хусейн-хаджи, и обязался с ними договором: «Я не допущу, чтобы иноземное войско имело сюда какое-либо касательство!». Они обрадовались этому обещанию и не причинили ему никакого вреда. Чин-Тимур внезапно ушел от них, прибыл к Джочи и к Улус-иди и осведомил их об обстоятельствах, которым он был свидетелем. Они двинулись туда [к Дженду] и четвертого сафара 616 г. х. [апреля 220 г. н.э.] расположились лагерем в виду города. Войско занялось рытьем рва и его подготовкой. Жители Дженда заперли ворота и начали сражение на крепостной стене. Так как они никогда не видывали войны, то дивились на монголов, что каким-де образом те смогут взобраться на стену крепости. Монголы подняли на стену лестницы и со всех сторон взобрались на крепостную стену и открыли ворота города. Они вывели всех жителей [за городскую стену]. С обеих сторон ни одному живому существу не было нанесено вреда ударами меча. Так как они отступили от войны, [то] монголы возложили руки снисхождения на их головы; они убили лишь несколько человек главарей, дерзко разговаривавших с Чин-Тимуром. В течение девяти суток они держали [горожан] в степи, город же [за это время] [монголы] предали потоку и разграблению.

Затем они назначили на управление [Дженда] Али-Ходжу, который был из низов [?] Бухары[2368] и еще перед выступлением [Чингиз-хана] попал к нему на службу, и ушли к Янгикенту. Завоевав его, они