Ледовая шхуна. Маниту. Врата Азерота.Самый большой счастливчик - Майкл Муркок

— Они подчиняются моим приказам, — сказал Рох, повернувшись к нему лицом. — Прочь с дороги, лорд Шайен. Это мой путь.

— Езжайте, езжайте, но вам скоро предстоит въехать в лес. Вы еще узнаете, что это такое. Никто из лесу не возвращается живым, и я применю силу, чтобы остановить тебя, лорд Рох. Ты слишком рискуешь.

Рох поднял голову. Хайюа подняли натянутые луки.

— Поехали, — сказал Рох.

Неповиновение людей привело Шайена в изумление.

— Ты сошел с ума!

— Отъезжай. Не пытайся выяснить границ моего безумия.

Шайен развернул коня, и свита отступила вместе с ним. Он пришпорил коня и помчался к своему отряду, мерцавшему чешуйчатыми доспехами и пиками. Несколько лучников целились в своих недавних богов.

Рох двинулся, Фвар и Трин рядом с ним. Они продвигались мимо шиюанских наездников, стоявших спокойно и смотревших на них. Сначала с флангов, потом со спины они оказались открытыми для шиюа, но те оставались недвижимы. Наконец шиюа остались вдали, и Рох пришпорил коня и помчался галопом, а все остальные — за ним. Так они мчались до тех пор, пока кони не стали спотыкаться, и все же на привал они остановились не раньше ночи.

Фвар потребовал обратно свой плащ. Ванай с радостью сбросил его с плеч, стреножил своего и рохова коня и… фварова, потому что барроу бросил ему свои поводья, как это сделал Рох, под общий хохот компании. Все они взяли на вооружение слово «ублюдок», видя, как оно подействовало на него.

Он не глядел в их лица, расседлывая коней и идя через компанию хайюа обратно к Роху, возле которого сидел Фвар.

И ему ничего не оставалось, кроме как сесть, когда Фвар ухватил его за плечо и грубо потянул вниз.

— Ты ведь наш проводник, не так ли? Так говорит лорд Рох. Так что ты сказал Шайен насчет опасности в лесу?

Он сбросил руку Фвара.

— Опасность есть, — сказал он, тщательно подбирая слова. — Опасность есть везде, куда бы ты ни поехал. Я могу провести вас через них.

— Какие опасности?

— Там другие кхелы.

Фвар скривился и взглянул на Роха.

— У Моргейн есть союзники, — объяснил Рох.

— В какую ловушку ты задумал нас завести? Мы доверились однажды ей и обожглись. Больше я никому не поверю.

— В таком случае, тебе не позавидуешь. С одной стороны — Хетару, а с другой — Шайен и лес, по которому ни одному из вас не проехать.

— Твоя заслуга.

— Я поговорю с тобой наедине. Ванай, отойди отсюда.

Ванай начал подниматься, но Трин вскочил раньше, схватил его за руку и поволок в дальний конец лагеря, где стояли кони.

Фвар и Рох говорили друг с другом, словно две тени в сумраке. Их не было слышно. Ванай смотрел на них, пытаясь все же расслышать, стараясь не обращать внимания на своего стражника, который внезапно схватил его ворот и закрутил.

— Сядь, — посоветовал Трин. И он послушался. Трин несколько раз пнул его по больному колену со злобной ухмылкой на лице.

— Рано или поздно мы увезем тебя от него, — пообещал он.

Он ничего не ответил, рассчитывая, что все произойдет по-другому.

— Нас тридцать семь, на тебя хватит.

Он опять промолчал, и Трин вновь занес ногу. Он схватил ее и выкрутил, и Трин полетел вниз, испугав коней и заорав «на помощь!». Ванай ударил хайюа, встал над ним и рассек веревку, которой была привязана лошадь. Та отпрянула; он схватил ее и потянул обратно, чувствуя, как и тут на него нахлынула темная волна. Лошадь заржала и упала под натиском хайюа. Соскочив в последний миг с животного, он бросился с клинком на кричащую массу людей и стал бить вслепую, но у него перехватили запястье, вырвали кинжал и едва не сломали руку.

Его подняли, и кто-то схватил его за грудки и рванул на себя. Он мог ударить, но увидел блеск чешуи и понял: перед ним Рох. Тот выругался и встряхнул его, и он откинул волосы со лба, готовый драться со всеми, кто попытается пойти на него. Один попытался — Трин, живой, с окровавленным лицом и ножом в руке.

Фвар остановил его, выхватив кинжал.

— Нет, — сказал Фвар. — Нет. Оставь его.

Хайюа зловеще попятились, стали разбредаться. Ванай задрожал от злобы и хрипло вздохнул. Рох не отпускал его. Он взял руку Роха и сбросил ее.

— Пытался бежать? — спросил Рох.

Он ничего не сказал. И так было очевидно, что пытался.

Рох схватил его за руку и повернул запястье вверх, вложив в нее ручку кинжала. — Забери и скажи спасибо мне.

Он опустился на землю и выполнил приказ, и Рох некоторое время стоял, глядя сверху на него, затем повернулся и побрел прочь. Фвар стоял в стороне, и Ванай поднялся, ожидая вспышки злобы со стороны Фвара и смущенно думая, что именно он остановил расправу.

— Кто-нибудь, добейте коня, — сказал Фвар. Один человек подошел к лошади и прекратил ее мучения.

Ванай двинулся к Роху. Фвар протянул ему руку.

— Пошли, — сказал Фвар и повел его через толпу.

Никто не поднял на него руку. Один Трин порывался, но Фвар отвел его в сторону и что-то сказал, и Трин вернулся умиротворенный.

Неожиданно успокоясь, Ванай оглянулся на Роха, который отвел взгляд и начал готовиться к ночному отдыху.

Глава XI

Они опять двинулись в путь до зари, и к тому времени, когда наступило утро, вдоль северного горизонта перед ними изогнулась темная стена Шатана.

В течение этого дня они испытывали странное напряжение, которое заставило всадников остановиться и переговорить перед тем, как они въехали в гущу деревьев.

Ванай теперь ясно видел и понимал, что задумал Рох… не не осмеливался задавать ему вопросы, потому что рядом с ним, как всегда, был Фвар. «Я обезумел, — по-прежнему думал он, — что поверил ему». Он боялся и чувствовал гнетущую тяжесть на сердце, которую не могла облегчить близость Шатана. Ехать в эту тьму…

Он пощупал колено и подумал, что на коне он — человек, а без коня — все равно, что мертвец. Мчаться во весь опор через эту чащу было немыслимо, идти пешком, хромая, тоже не представлялось возможным. Вопрос в том, как далеко ему удастся завести эту банду прежде, чем кто-то потребует остановиться и бросит ему обвинение.

И все же Рох давал ему вести их, даже после предупреждения Шайена, и когда Фвар что-то проворчал, велел ему замолкнуть. Никто не посмел ему возразить. Слышался только шепот ехавших позади.

В полдень они остановились и уселись, держа в руках поводья, позволив коням отдохнуть, а сами немного поели и выпили, не распаковывая ничего, что потребовало бы заминки, готовые ехать в любую минуту.

Началась азартная игра, где нужны были опыт и проворство, где воображаемыми ставками были достояния кхелов. Ставки росли и росли быстро. Рох сидел, не улыбаясь, не встречаясь взглядом с Ванаем и ничего не говоря.