Подающая надежды (СИ) - Кира Фомина

Вскоре перед троицей остановился уже знакомый чёрный внедорожник. Сунан помог работодателю посадить Тинна на переднее сидение, дождался, пока темники сядут на заднее кресло, залез в машину сам и увёз всех обратно в школу. У самого въезда их уже ожидали изнервничавшиеся соседки Домы, что в одних домашних шортах и футболках с накинутыми на плечи мужскими кофтами на замке стояли и дрожали от страха и холода. Девушки нетерпеливо топтались на месте, ожидая, когда кто-нибудь вытащит наружу живого и невредимого Корна, каким они его очень хотели видеть.

Первой из автомобиля вышла Ника, сидевшая по правую дверь, после чего водитель вместе с Прасетом вытащили заснувшего по дороге полупровидца.

— У-у-у, закемарил, дорогой! Этого нам не хватало! — Вздохнула россиянка, разглядывая глупо хлопающего глазами друга.

«Ох, Сыа! Спасибо большое!» — Поблагодарила подругу Лаван, скрывая мыслями умение говорить по-русски от Пхата, что тоже был неподалёку — стоял у входа в общежитие, весь напряжённый и злой, с острым колким взглядом, пробивающим любые стены.

«Обращайся, Ван-и», — грустно выдохнула магичка Тьмы, глянув за спину.

Не выдержав, она оставила друзей и подошла к одиноко стоящему в стороне парню и, укутавшись в приятный на ощупь пиджак, который Сет вновь накинул на неё во время отправки домой, вполголоса спросила полуангела:

— Ты как?

— Хорошо, помимо того, что вижу сейчас пьяного Корна и того факта, что ты куда-то ездила с Нонгом’ и сейчас стоишь, кутаясь в его одежду, — глядя перед собой со скрещенными на груди руками, ответил Хат сухо.

— Ну, ты чего? Нашу дружбу из-за какого-то индюка хочешь разорвать? Серьёзно?

— «Дружбу»? — Усмехнулся Тхонгкхамат. — Нго антараи…

— Я не глупая! Давно всё поняла, просто… должен же ты осознавать, что чувства к кому-либо нельзя выбирать, словно делать выбор в игре. Подделать можно, но… они не будут настоящими. У меня есть к тебе чувства, но только дружеские. Причём они появились почти сразу после знакомства, а для меня такое редкость! Ты хочешь разбить мне сердце тем, что отдалишься от меня из-за безответной влюблённости?

«Прости, конечно, что приходится врать, если вдруг у тебя правда ко мне чувства, но я не могу поступить иначе. Ты даже сейчас ощутимо отдаёшься в теле молниям от браслета. Мне критически необходимо быть рядом с тобой, чтобы выведать правду, почему ты пытаешься подмазаться ко мне и что со мной хочешь сделать. Я должна добраться до истины, прежде чем она мне навредит»

Полусветляк посмотрел куда-то на верхние окна школы, напрягся, после чего понуро опустил голову на ладонь и со слегка выдавленным отчаянием прошептал:

— Прости. Глупый на самом деле я.

— И отчего же ты сделал такие выводы, Хат-и?

— Потому что думал, что если на время отдалюсь от тебя, то ты примешь свои чувства ко мне и… чёрт, я даже продолжать не хочу, я вёл себя как идиот!

— Хат-и, ну ты чего? Ты был на нервах и, очевидно, ревновал, обижался. Твои взбалмошные идеи вполне оправданы! Сейчас же мы всё прояснили, да? — А в голове крутилось «нет, Хат, ничего мы не прояснили». — Теперь между нами нет недосказанности и обид?

— Да, конечно. Снова будем такими же друзьями, что и раньше, — Пхат мягко улыбнулся и раскинул руки, приглашая подругу обняться.

Та в ответ усмехнулась и приняла приглашение, крепко стиснув зубы и обвив того за талию, из-за разницы в возрасте уткнувшись в чужую грудь, что помогала скрыть крики боли от электрических разрядов, бегущих по всем внутренностям. Послышался громкий пьяный бред Тинна, на который пара обернулась, весело взглянув на друга, которого уже тащили к входу в общежитие. Доносились его возмущённые возгласы, по типу: «Отстаньте от меня, я ещё не покормил того милого страуса в фонтане!» или «Пустите, у меня в двадцать пять часов по китайскому календарю утренняя зарядка, мне надо найти розетку!»

— Ого, а к нам в гости белочка пришла! Корн-и, как ты всё-таки слаб перед алкоголем, что вдрызг после «каких-то» двух бутылок ликёра, за которые платил, кстати говоря, Сет!

— Согласен! — Смеясь, поддакнул Хат. — Ты сейчас настолько пьян, что уже до горячки дошёл! Как так можно, приличный же ученик!

— А вы-ы! Вообще, дайте мне успокоиться, у меня стресс! Сегодня меня покинул мой любимый волос, а мы его даже не помянули! — Заплаканный Корн перевёл косой взгляд на Пхантхэ и вдруг взвизгнул: — А-а-а! Ходячий индюк с лошадиной гривой!

— Слушай, Парест, а ведь я, оказывается, не с пустого места такое прозвище тебе дала! — Усмехнулась Дома, глумливо глядя на приятеля, что старался на все эти шутки и взмахи руками бывшего товарища внимания не обращать, и просто старался дотащить его до конечной точки, не получив при этом сотрясение мозга.

Глава 20

Первый учебный день новой недели выдался непримечательным и пролетел на удивление быстро. Доминика уже занималась ставшими обыденными делами: работала учителем и на полставки занималась репетиторством во время окон в расписании и в длинную перемену в столовой. Прасет начал необыкновенно часто подначивать девушку, всюду таскался за ней радостным подпрыгивающим на ходу хвостом, шепча на ухо что-то донельзя бессмысленное, шутил на счёт их недавнего романтического ужина и до странного весело улыбался весь день, почти летал на крыльях счастья, при этом сиял так, что мог ослепить сильнее солнца.

В таком непринуждённом темпе, подпитываемом необычной энергичностью Сета пролетели пять уроков, а перед шестым Нику вызвали к директору, что до этого в школе отсутствовал. Первым об этом странным образом узнал Пхат, что до самого кабинета поддерживал подругу и наказывал характера своего не показывать, ибо Тхирасак в последнее время не в духе, но её заботил другой вопрос: для чего её вызывают? Что от неё хотят? Похвалить за успехи в обучении детей, поругать за жестокие меры наказания непослушников или сообщить что-то важное, что было необходимо донести до неё при личной встрече?

Входила в зашторенную тёмную комнату, разбавленную лишь тусклым светом от дорогой люстры Советчика она в глубоких раздумьях, не заметив того, что шла прямо на мужчину. И только врезавшись в его грудь, ощутив протёкший гадкой слизью по внутренностям разряд тока от браслета, Дома подняла округленные глаза, с порога возжелав выразить крайнюю степень недовольства случившимся с помощью любимого, но крайне непристойного для жителей России языка. Однако предвещающейся тираде не дал вылиться на себя сам маг Тьмы, что, оправив лацканы пиджака лёгкими движениями вдоль ткани, прокашлялся и выдал басовитым, но располагающим к себе голосом:

— Восхитительная, будь