Подающая надежды (СИ) - Кира Фомина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он не находил оправдания ни собственным действиям, ни чужим, — пусть те и стали отчего-то до безумия знакомыми, — что только должны будут произойти в, надо сказать, не очень-то близком будущем и приходил от этого в наивысшую степень бешенства, исходя из собственной шкалы эмоций. Он пытался забыться в алкогольном опьянении, хотя точно знал — не поможет, только организм губит травящими напитками.
Хотя депрессивные мысли нередко радовали возможностью плачевного итога от таких поступков.
«Чтоб меня, да Нонг’Сау же меня после такого до самого своего Вознесения возненавидит, на мелкие частички разорвёт! Хотя такого я не увидел… но уверен, что моя Магия просто не хочет запугивать меня раньше времени! Ведь зрелище это будет явно не из приятных…»
Полупровидец всё прокручивал в голове то видение, выбившее его из колеи, старательно искал отговорку, придумывал хоть один сценарий, который мог бы привести к такому завершению.
Ведь такое точно не может случиться просто так.
Вот он стоит, весь потрёпанный и мокрый, с одежды градом стекают мелкие капли, но на лице улыбка. Напротив она — не менее мокрая, тоже попавшая под сильный, хоть и непродолжительный дождь. Тоже улыбается, но в глаза парня не смотрит — пытается найти какое-то лекарство или зелье, но маленькая кожаная сумочка, как оказалось, его в себя не вместила. Скромно извиняется и пытается высушить Корна с помощью Магии, но до такого уровня умений пока не дотянула, отчего задуманное совершить не получилось.
Но это не её вина. Не из-за неё он жалобно дрожит, не из-за неё промок до нитки, не из-за неё подвергает себя заболеванию — всё это ради неё. Из-за неё он только глупо улыбается, не зная, как и слово из себя выдавить — в этом, правда, есть её вина. Холод проник глубоко под кожу, но погода в Таиланде добродушная: на смену ливню быстро пришло тёплое солнце, помогая согреться после морозных грубых капель. Хотя Тинна грело не оно, а ответная мягкая улыбка на милом лице.
— Ты чего? — Звонко смеётся магичка, лукаво глядя на застывшего с глупо растянутыми в улыбке губами парня.
— Я? Ничего… просто пытаюсь понять, не замёрзла ли ты, — отвечает настолько неубедительно, насколько это возможно и опускает взгляд в пол, пока чужие руки касаются его щёк, поглаживая холодную кожу.
— С таким-то лицом? — Спросила, сощурено глядя на стушевавшегося мага.
— Ну… как умею! Я, вообще-то, весёлый мальчик, если ты не знала!
— Конечно, я в этом уверена.
Она скромно сцепила милые ручки за своей ровной спиной, поднялась на носочках и вдруг поцеловала полутемника в щёку, шепнув на ухо слова благодарности: с чем он ей помог — понять он не смог. Этот незатейливый жест девушки придал уверенности. Тиннакорн решился приблизиться к ней, сжать в руках хрупкую талию и прикоснуться сухими губами в её мягкие, утягивая в нежный поцелуй.
Что сподвигло его на это, Корн понять не может. Мозг попросту отказывается анализировать это своё действие.
«Ох, Нонг’Сау, Нонг’Сау, ты ведь меня за это рта не лишишь, да? Ведь я даже… даже причину этого не знаю! И она такая… хорошая для меня. Слишком прекрасная для того, чтобы связываться со мной — заядлым неудачником с далёких пятнадцати лет…»
Горесть от увиденных кадров никак не проходила. Тинн давно не позволял себе такой вольности по отношению к какой-либо девушке, как сильная привязанность, чувства или, что особенно, поцелуи. А тут была такая чистая невинная душа, что сердце больно сжималось от осознания собственной ужасности. С недалёких времён он стал сдержанным в плане любви, очень недоверчивым и неловким. И он не мог представить, что решится на такое, к тому же хорошо зная, кто та девочка и какие будут последствия.
***
Дорогой автомобиль остановился около плохо освещённого скромного вагончика с наваристой едой в громоздких казанах и больших кастрюлях, от которых исходил богатый ароматный пар различных густых блюд. С одной стороны одиноко протирала пластмассовый столик молодая девушка в бежево-коричневой форме, с другой — за так называемым рестораном на колёсах — стояла взрослая женщина в той же одежде, устало проходясь зелёной тряпкой по испачканной едой витрине. Выйдя из машины, Прасет обыденно поздоровался с обеими дамами, искренне им улыбаясь и кланяясь. Доминика поприветствовала таек вслед за парнем, но улыбнулась менее радостно — она этих людей не знала и в целом нынешнюю ситуацию не очень понимала.
— Сау ба, знакомься — мои самые лучшие Пи’ из простых! — Счастливо воскликнул Сет, вставая рядом с девушками, что, завидев гостей, торопливо вышли на свет уличного фонаря. — Самые любимые и единственные в своём роде! Пи’Сом и Пи’Суда!.. Так, у Пи’ опять не все лампы работают, — задумался, взглянув на померкшие, потерявшие яркость и вовсе не работающие настенные фонарики, выполненные в китайском стиле. — Надо будет им электриков вызвать, чтоб заменили лампочки.
Ника потянула уголки губ выше, улыбаясь уже по-настоящему и более добродушно. Она вновь поздоровалась с ними, поклонилась и представилась.
— Ох, Нонг’, почему же ты так свою спутницу называешь? — Возмутилась Суда, точно была его матушкой, хмуро глянув на мага. — Какая она «сау ба»? Хорошая же девочка, по ней сразу видно!
— Ничего страшного, Пи’, я уже привыкла! Он зовёт меня так с нашей первой встречи, так что всё хорошо.
Большую часть разговора между иностранными девушками им пересказывал, переводя вслух, общий знакомый — Пхантхэ, ибо, что очевидно, тайки русский совсем не знали, как и россиянка тайский.
— А ты хоть знаешь, как эта фраза переводится, милая Нонг’? — С подозрением покосившись на Тхэ, спросила повариха у магички, что старалась сдержать смех от вида напуганного покрасневшего лица друга.
— П-П-Пи’Суда! Прошу, без подробностей! — С тревогой воскликнул темник, чуть вздрогнув после услышанного вопроса и перевёл его Доме с опаской.
— Пи’, всё в порядке, правда. Я уже и перестала замечать то, что это прозвище сказано по-тайски. Думается теперь, что это просто какие-то непонятные слова!
— Ох, какая прекрасная Нонг’! — Восхитилась старшая, вновь ведя себя, точно мама, увидевшая невестку сына, которую сразу же приняла за счёт хороших манер. — Добрая, тактичная, красивая и чтишь чужие обычаи! Настоящая невестка нашему…
— Пи’Суда! — Пискляво возопил Маиботхад, от нервозности выпрямившись, как перед серьёзным маршем.
— Ой, наш маленький Сет
