Грюнвальдский бой, или Славяне и немцы. Исторический роман-хроника - Гавриил Александрович Хрущов-Сокольников

— Эта? — княжна усмехнулась, — спроси у самой, может, тебе скажет.

Бельский сделал два шага вперёд.

Он с удивлением взглянул на молодую женщину и сразу узнал ее. Это была одна из виленских шляхтянок, выданная замуж за шляхтича, поселившегося близ Золотырни.

Захваченная рыцарским наездом, она только благодаря своей красоте не сделалась жертвою рыцарского меча или петли. Её ждала позорная участь рыцарской наложницы, живого товара, за горсть золота переходящего из рук в руки. Вендана знала её с детства. Она упросила герцога Валуа выкупить её, благо рыцарь, которому она досталась на долю, был стар и беден.

С этого дня у Венданы была подруга, делившая с ней долгие дни одиночества, она не ревновала её к герцогу, да и герцог мало обращал на неё внимания, весь поглощённый страстью к своей красавице Вендане.

Всё шло благополучно в продолжение многих месяцев приготовления к походу. Влияние ли княжны Венданы, страстной литовской патриотки, нескончаемый ли ряд зверств, насилий и попрания правды, сказывавшиеся в каждом деянии священного капитула меченосцев, но герцог к началу теперешнего похода окончательно охладел к делу ордена.

Он, может быть, резко выразился об этом в кругу рыцарей-гостей. Шпионы капитула были всюду. Об этих зловредных и соблазнительных речах донесли капитулу, он решился пресечь зло в корне. Смерть одного человека была дешевой ценой прекращения смуты. Гибель герцога была решена; палачей тайных и явных было достаточно в немецком войске.

Возвращаясь с ночной пирушки, герцог был поражён двумя ударами тайных убийц. Перенесённый в свою ставку, он казался мертвым, и только благодаря нежному уходу мессира Франсуа и двух спасённых им женщин, он был приведён в себя. Немецкий подкупной убийца не выполнил своей задачи. Герцог был ранен опасно, но несмертельно. Это случилось за четыре дня до Грюнвальдского боя, и разумеется, герцог не мог принимать в нём никакого участия.

Он лежал недвижимый в своём походном шатре, когда бежавшие с поля битвы хельминцы кинулись грабить лагерь меченосцев и гостей рыцарских. Мессир Франсуа и несколько французов-кнехтов пытались дать отпор немцам-грабителям, но сила была на их стороне, и французы были оттеснены. Вход в палатку был без защиты. Два мародера кинулись туда, надеясь на богатую добычу, но у постели больного они неожиданно встретили княжну Вендану с мечом в руке.

Жамойтский богатырь

Храбрая литвинка сама первая бросилась на нападающих и поразила насмерть мечом одного из немецких грабителей. Другой бежал в паническом страхе. Это было за несколько минут перед тем, как вошёл Бельский.

Быстро в нескольких словах передала княжна Вендана молодому Бельскому все эти обстоятельства и заклинала всеми святыми пощадить жизнь и свободу своего возлюбленного.

Бельский, сколько мог, успокоил красавицу и, поставив двух стражей у палатки герцога, помчался донести Витовту о случившемся.

Он застал Витовта сидящим рядом с Ягайлой и окружённого знаменитейшими витязями польско-литовского войска. Пленные князья Силезский и Поморский сидели тут же. Несколько в стороне королевские повара спешили с обедом. С самого утра никто и не думал о них. Кубки, наполненные вином и мёдом, были в руках у каждого. Виваты в честь короля и Витовта гремели кругом.

Эта скромная трапеза на поле чести была много раз знаменательнее пресловутого немецкого почётного стола. Там несколько сот пленных из несчастной Золотырни были осуждены рыцарским конвентом на смерть, здесь более сорока тысяч пленных немцев в страхе и ужасе ожидали своей участи. Но Витовт, кроме двух своих личных врагов, не казнил никого. Это был ответ, достойный литовского «сарацина» христианам — немецким рыцарям.

Вдруг в толпе окружавшей государей, произошло движение. Вперед выступили два старика почтенного вида, сопровождавшие молодого красавца. Это были мазовецкие князья Януш и Земовит и сын последнего — князь Александр.

Последние потомки некогда славной польской династии Пястовичей, они долго отстаивали свою независимость против короля на Кракове — Ягайлы. При виде страшной опасности, которой подвергалась вся Польша, они привели свои дружины на помощь Ягайле.

Теперь, когда грозный враг был сокрушён, они в том же великом порыве патриотизма шли к Ягайле, чтобы разом и навсегда прекратить междоусобия.

Подойдя к Ягайле на несколько шагов, все трое преклонили колени. Старейший из них, Януш, князь на Варшаве и Черексе, воскликнул:

— Тебе, Господь Бог в небесах, мстителю неправды, и тебе, великий король Польши Владислав, да будет вечная благодарность и честь за то, что освободили нас от неприятелей меченосцев, которые по вине моего пращура[106] так долго угнетали нас и теперь так сильно были поражены, за что я и все эти потомки хотим вечно благословлять и служить короне твоей!

Ягайло встал со своего места и со слезами на глазах перецеловал своих былых соперников.

Этим торжественным актом навсегда кончилась борьба, между Пястовичами и Ягеллонами. Это было первое великое следствие беспримерной победы.

Глава XVI. Объезд поля битвы

Торжественно и радостно гремели трубы кругом королевской ставки. Со всех концов громадного Грюнвальдского поля к ней сгоняли и приводили тысячи пленных. Окружённый своими славными сподвижниками, Ягайло, ещё не снявший вооружения, молился коленопреклоненный перед походным алтарём. Сам подканцлер королевский, Николай Тромба, сбросив латы и шлем, в торжественном церковном облачении, служил «Те Деум». Хор всех участвовавших в королевской страже витязей, вторил словам молитвы.

Знамёна веяли кругом. Большое королевское знамя торжественно развевалось в воздухе. Частью порванное, местами запачканное кровью, оно с этого дня делалось священной реликвией, как безмолвный, но дивный свидетель величайшей победы, одержанной когда-либо! Никогда ещё в исторические времена в сражениях не участвовала такая масса воинов! Никогда ещё битва не была так кровава и никогда ещё столько пленных не было брошено к ногам победителя!

Кончив молитву и приложившись с набожностью к кресту, Ягайло взглянул вокруг себя: Витовта не было около него.

— А где же мой друг и брат? Где главный герой-победитель? — воскликнул он, — я его не вижу между нас.

— Вот