Дочь Волдеморта - Ночная Всадница

Алиса Пригарова постучала минут через пять.

— Пожалуйста! Что‑то вы сегодня очень уж вежливая, — громко сказала молодая ведьма.

Не в меру активная журналистка вошла, осторожно прикрыв за собой дверь. Вид у нее был несколько потрепанный и осунувшийся, волосы расчесаны, но без старания, джинсы внизу заляпаны грязью. Поверх футболки, не смотря на жару, надет измятый и совершенно не сочетающийся со всем остальным нарядом багровый пиджак. Губы не накрашены, на глазах — темные очки. Гермиона даже углядела обломанный ноготь на правом указательном пальце — коготки журналистка носила длинные, квадратные и яркие — дефект бросался в глаза.

— Доброе утро, — вежливо, но без особых эмоций сказала Пригарова. — Мне сказали, вы плохо себя чувствуете?

— Благодарю вас, мне намного лучше. Хотели поговорить? — прищурилась Гермиона. Куда эта дуреха уже влезла?

— А где Герман Федорович? — спросила журналистка.

— Герман Федорович в участке, не думаю, что он сможет уделить вам время сейчас — он и другие занимаются делом.

— Герман Федорович не придет? — без досады или разочарования уточнила девушка. — Что, если бы я подождала его?

— Вам придется ждать до вечера, — рассердилась Гермиона, — но он вернется уставшим и захочет отдохнуть. Попробуйте, если хотите, зайти в участок.

— Спасибо, я попробую, — без воодушевления кивнула журналистка. Она вообще говорила почти монотонно и мало была похожа на ту бойкую и наглую девчонку, каковой предстала перед Гермионой ранее.

— С вами всё в порядке? — прищурилась ведьма. — Вы не очень хорошо выглядите.

— Правда? Вероятно, я устала. Мне нужно поговорить с вами. Это важно.

— Присаживайтесь, — Гермиона встала и убрала с небольшого дивана чемодан с одеждой.

Журналистка послушно села на указанное место, и Гермиона опустилась рядом.

— Я видела ночью кое‑что странное, — медленно начала она. — Я решила: сказать следует вам или Герману Федоровичу.

— Слушаю вас, — нахмурилась Гермиона. Дурацкие солнечные очки здорово раздражали — она не могла проверить, не очередная ли это уловка коварной репортерши, мечтающей выведать что‑то — ибо уж больно она вежливая и безучастная.

— Ночью я думала пробраться в монастырь, — сказала Пригарова.

— Вот еще! — всплеснула руками Гермиона. — Я же сказала вам, что это опасно!

— Мне нужен материал, — без энтузиазма возразила девушка. — Простите, вы не против, если я включу диктофон на время нашего разговора?

— Зачем?!

— Хочу сообщить вам нечто важное. Тем не менее у меня есть работа, ради которой я сюда приехала, — безыскусно ответила неожиданная посетительница. — Это мое условие.

— Хорошо.

Девушка опустила руку в карман пиджака, вытащила серебристый диктофон, нажала кнопочку и, повернувшись, пристроила приборчик на небольшой полочке за диваном.

— Итак, я скажу вам сейчас нечто странное. Вы выслушаете меня до конца?

— Слушаю. — Так и хотелось протянуть руку и сдернуть эти дурацкие очки.

— Ночью я поехала в монастырь, надеясь что‑то узнать, — монотонно начала рассказывать журналистка. Гермиона стала подозревать, что девушка попросту находится в шоке. — Оставила машину у последнего поворота и шла дальше пешком, чтобы не шуметь. Потом я решила обойти вокруг ограды. И… Я, знаете ли, видела привидение.

— ВЫ?! — ахнула Гермиона.

— Не считайте меня сумасшедшей.

— Вы не могли…

— И тем не менее я видела привидение. Мужчина в старинной одежде, полупрозрачный мужчина, — она говорила так, будто рассказывала о чем‑то обыденном. Теперь Гермиона была почти уверена, что девушка пребывает в глубоком шоке. Или…

— Вы не могли бы снять очки? — тихо спросила Гермиона.

Алиса безропотно подняла руку и убрала с лица прокля́тые стекляшки. Под ее левым глазом красовался здоровенный синяк.

Лицо журналистки не проявило признаков смущения или беспокойства. Она сидела всё так же спокойно и смотрела в глаза Гермионы. Ее мысли текли медленно и размеренно, казалось, что она думает тем же монотонным голосом, что и говорит. «Она не должна видеть меня с этим ужасным фингалом, — думала девушка, безучастно глядя в глаза Гермионе. — Это просто кошмарно, что она увидела меня такой. Не нужно чтобы она смотрела на меня. Я видела привидение, уверена, что видела привидение…»

— Я испугалась, — всё тем же спокойным голосом вслух сказала Пригарова, надевая назад солнечные очки, — и, убегая, повредила лицо. Итак, я видела привидение. И у меня есть доказательства.

Гермиона, собиравшаяся уверять девушку в том, что ей нечего стесняться, или предлагать врачебную помощь — лишь бы отложить подальше мерзкие очки и получше разобраться с мыслями гостьи, — умолкла на полуслове. Если маггла действительно увидела привидение, значит, это привидение ненастоящее! Что за игру ведет брат Гавриил?

— Доказательства? — вслух спросила женщина.

— Да.

Пригарова встала, и Гермиона поднялась вслед за ней. Девушка вынула из огромного кармана пиджака сложенный во много раз лист. Развернула его — это оказалась карта местного леса — и пристроила на диванчик.

— Дайте ручку, — велела она. — Вот тут монастырь, — сообщила журналистка, нагибаясь над картой и рисуя поданной Гермионой ручкой небольшой крестик. — Вот здесь — деревня. — Она поставила второй крестик поодаль. — Вот — место, где я бросила машину. — Журналистка протянула ручку Гермионе. — А теперь соедините три эти точки.

Наследница Темного Лорда совершенно не понимала, что происходит. Что может дать соединение столь странных участков на карте? Как это может доказать существование привидения? Недоумевая, женщина всё же послушно взяла ручку и склонилась над низким диваном, ожидая чуда. Чертить на мягком было сложно, она чуть не прорвала тонкую бумагу карты. Начиная вести первую линию, женщина уже поняла, что ничего, кроме самого обыкновенного треугольника, она тут не получит.

— Осторожнее, линия должна быть ровной, — сказала Алиса Пригарова, опуская руку Гермионе на плечо и чуть наклоняясь к ней.

Всё, что произошло дальше, — случилось очень быстро. Гермиона услышала хлопок трансгрессии, почувствовала, как с силой сжала ее плечо рука журналистки, и даже успела подумать о том, как чертовски не вовремя появился Генри, и что девушка сейчас заорет…

А потом она почувствовала, как тело Алисы, будто его что‑то с силой ударило сзади, толкнуло ее в спину и навалилось поверх, услышала звук упавшего на что‑то твердое металла — и всё это за долю секунды: она не успела даже повернуть головы и понять, почему всё вокруг подернулось зеленой пеленой.

— КАДМИНА!

Генри отшвырнул обмякшее тело журналистки и так резко поставил Гермиону на ноги, развернув к себе лицом, что та вскрикнула.