Свет погасших звезд. Они ушли в этот день - Федор Раззаков

Он приехал, как обещал, устроил мне день рождения, сделал предложение и уехал обратно на съемки. Перед ноябрьскими праздниками 62-го он возвращался в Москву из Сочи, а я – из Канева. Наши поезда расходились по расписанию на два часа. Он оказался дома раньше. Когда я приехала, Николай сразу позвонил и сказал: «Мы с тобой встречаемся завтра и больше никогда не расстаемся». Он предупредил, что, если я его обману, это будет его самым большим огорчением. По его словам, во мне он нашел то, что искал…

Когда мы решили пожениться, только моей сестре не понравилось, что он старше меня на девятнадцать лет. А мама мне доверяла, считала меня достаточно серьезным человеком. Брат просто любил Крючкова как актера. При первой же встрече все они были им очарованы. Он излучал столько обаяния, что разница в возрасте абсолютно не чувствовалась…

Когда мы поженились, у него была однокомнатная квартира на первом этаже, у меня комната. Мы съехались…»

В этом браке у них вскоре родилась девочка, которую назвали Эльвирой.

В 60—70-е годы Крючков продолжал сниматься в кино, был занят в нескольких спектаклях Театра-студии киноактера. В 1965 году ему наконец было присвоено звание народного артиста СССР. Он был, что называется, «живой легендой» советского кино, и любой режиссер почитал за честь для себя пригласить его хоть на маленькую, но роль в своей очередной картине. На многочисленных всесоюзных кинофестивалях Крючков был почетным членом жюри, часто представлял советское кино за рубежом. Однако, даже несмотря на огромную популярность этого актера в народе, иногда и ему приходилось быть жертвой элементарного хамства. Рассказывает актер В. Сошальский:

«В Ялте снимали фильм „Матрос с «Кометы“ (фильм снимался в 1957 году. – Ф. Р.). Я жил в доме отдыха ВТО, а Крючков – народный артист РСФСР, лауреат всех мыслимых премий – в самой дорогой гостинице на набережной. Вдруг однажды звонит мне: «Мальчик, черно…ые приехали, интуристы! И Крючкова выселяют из номера на два дня. Меня выставляют! Но я – пожилой человек! Ты поможешь мне вынести чемодан?» – «Куда?» – «Вниз, в кочегарку, – отвечает Крючков. – Там у меня знакомая…» – «Так, может, ко мне, в мой номер?» – «Нет, с ней мне будет уютнее…»

Пришел я, взял его чемодан, отнес вниз… «Спасибо, мальчик, ты мне больше не нужен, – поблагодарил дядя Коля. – Придешь, когда эти уедут».

Николай Афанасьевич был одним из любимейших в стране киноактеров, однако студия платила за него рублями, а эти «черно…ые», как он их назвал, платили долларами…»

Не меньше недоброжелателей у Крючкова было и в кинематографической среде, где его называли «сталинистом». И в этом была своя правда. Несмотря на то что Крючков относился к Сталину неоднозначно, однако он никогда не участвовал ни в каких кампаниях по его разоблачению, поскольку в отличие от своих либеральных коллег видел в его деятельности не только один негатив. Сталин в его понимании был выдающимся политическим деятелем, который сделал много хорошего для своей страны. Поэтому, когда в конце 60-х, после чехословацких событий, в кругах советской интеллигенции разгорелась бурная полемика между державниками и либералами, Крючков выступил на стороне первых. Именно Крючков на страницах журнала «Огонек» (тогда он принадлежал державникам, а при Горбачеве уйдет к либералам) призвал власти сменить руководство в двух влиятельных кинематографических журналах – «Советский экран» и «Искусство кино», поскольку они имеют прозападную позицию. Власти прислушались к этому выступлению популярного актера лишь отчасти: сменили руководителя только в журнале «Искусство кино» (весной 1969 года).

Между тем эта позиция Крючкова только увеличила количество его врагов. Более того, она окончательно развела актера с его собственным сыном (от брака с Аллой Парфаньяк), который считал себя диссидентом. Кстати, диссидентство Крючкова-младшего развело его и с родной матерью, после чего сын ушел от нее и стал жить отдельно в кооперативной квартире, купленной ему родителями. Вообще тогда в кругах советской интеллигенции это было модно – восставать против своих родителей. Особенно этим отличалась «золотая молодежь» (отпрыски известных фамилий), которые считали своих именитых отцов и матерей конформистами, прислужниками режима.

В феврале 1974 года, когда из страны выслали Солженицына, Николай Крючков-младший написал гневное письмо в адрес Брежнева, после чего его упрятали в психушку. Но примерно через месяц отпустили, рассчитывая, что он возьмется за ум. Но он продолжал в том же духе. Летом того же года, перед самым приездом в Москву президента США Ричарда Никсона, Крючкова-младшего снова упекли в психушку, опасаясь, что он учудит что-нибудь экстраординарное. В последующие годы сын Крючкова имел еще несколько конфликтов с властями, и каждый раз эти инциденты стоили его родителям новых седых волос. Так, в 1989 году он еще раз отказался от гражданства СССР, за что его снова поставили на психиатрический учет. А три года спустя, уже после развала СССР, он осуществил-таки свою давнюю мечту – покинул ненавистную ему родину и уехал в Германию. О том, сколько боли принес этот человек своим родителям, рассказывает его мать А. Парфаньяк:

«Сын Николай – моя беда и боль. Я не знаю, что с ним делать. Не хочется говорить, что с ним все в порядке, но он… очень странный. Я не раз говорила: Коля, я дам тебе столько денег, сколько нужно. Несмотря на наши грошовые зарплаты, выкручусь и помогу тебе. Но он говорит, что ему ничего не надо. Слава богу, я нашла пути, чтобы помогать его 22-летнему сыну и моему внуку Игорю, который остался в Германии. Подбрасываю денег. Но разве в этом дело? Не приведи господь бог кому-то таких детей…»

Но вернемся к Крючкову-старшему.

В 70-е годы Крючков снялся еще в нескольких картинах, из которых наиболее удачными были: «Адрес вашего дома» (1972), «Горожане» (1976; после этого фильма, где Крючков сыграл водителя такси, его избрали почетным московским таксистом) и «Осенний марафон» (1979).

В 1980 году Н. Крючкову было присвоено звание Героя Социалистического Труда.

О том, каким актер был в повседневной жизни, рассказывает его жена Л. Н. Крючкова: «Он всегда считал, что на рынок и обратно я должна ездить только на машине, а не на троллейбусе. Я могла пригласить кого-то помочь убраться в квартире, постирать белье. Он всегда говорил, что если мне тяжело, то надо нанять кого-то. Всегда спрашивал, в чем я нуждаюсь. Однажды случился смешной эпизод. На вопрос Николая Афанасьевича, что мне требуется, я ответила, мол, об этом я его не попрошу. Он: „Почему?“ – „Да хлеб мне нужен“. Он: „Принесу“. Я удивилась: „Что ж, ты в булочную пойдешь?“ Муж: „Почему? Я сейчас приду в театр, любого молодого актера попрошу, и он мне хоть десять батонов принесет“.