Я не Поттер! - Марина Броницкая

Драко, даже в запале, бросил в обидчиков обычный Ступефай, а я — режущее плоть заклятие. Ну что я могу с собой поделать?! Да ничего!

Никакой радости за спасенного я не испытал, равно как и он не испытывал особой благодарности. Малфой не настолько хорош, чтобы знать, что это такое. А впереди меня ждали неприятности со школьным советом, директором, письменные и устные разбирательства и ненависть Хагрида, отстраненного от должности на неопределенное время.

Я рискую сгореть от любопытства, прежде чем узнаю, как отреагирует на такого крестника его крестный, не ожидающий от судьбы очередной и очень–очень злой подножки…

* * *

— Разрешите… пропустите… — бормотал я, пытаясь протиснуться к кабинету Защиты. — Сейчас моя очередь, по списку!

Но физическими достоинствами природа меня обделила. Я только и мог, что оценить предстоящий путь до двери с высоты своего роста, и легким его назвать было сложно. К тому же меня еще издалека увидел Симус и поспешил отлипнуть от стены, которую подпирал с весьма наглым видом, и бросился в самую гущу народа — сделал вид, что пробирается к заветной двери наравне со мной.

— Отвали, Симус, — я ударил его локтем в бок, в ответ на точно такой же толчок с его стороны. — Доиграешься, я тебе обещаю.

— Мне вот что интересно… — пыхтел мальчишка, выпихивая меня из толпы, словно мяч за пределы поля. — Это ты папашу уговорил поиздеваться над нами?

Сдача контрольных заданий по предмету с глазу на глаз, это привычный отцовский метод, однако раньше в число экзаменуемых не входили те, кто взял Защиту от Темных Искусств факультативом, уже закончив изучение предмета, или еще не начав его. Отец делал вид, что не видит столпотворения под кабинетом, и явно втайне наслаждался статусом самого востребованного профессора школы. Конечно, это моей фантазии дело, кто ж знал, что отвратительно принципиальный декан Слизерина откажется принять мои работы и рефераты вне очереди!

— Нет.

— Врешь.

Ответить утвердительно я не успел.

— Это великолепно, я отразила три атаки! А вы знали, что болотные бестии боятся песен?! Когда они слышат пение — ныряют в трясину!

— Это ты их когда‑то напугала, вот они теперь и боятся…

— А ты не завидуй, Ханна, — спокойно ответила Грейнджер. — Да, я получила девяносто баллов из ста. Почему ты не попросила у преподавателя дополнительную литературу по Защите? Молчишь? Профессор Снейп был так любезен, что одалживал свои книги каждому желающему…

— … самоубийце! — закончил за неё Дин.

— А вот и нет! — она топнула ногой, отстаивая свою сомнительную точку зрения. — Каждому, кто хотел чему‑то научиться. А Ханна не хотела — и не сдала!

— Я еще не отвечала! — громко возразила Эбот, тряхнув кудряшками и неприятно поразившись такому пророчеству. — Мы после вас идем!

Гермиона поправила учебники под рукой, чтобы те не упали, и ответила весьма туманно.

— Ну… временные рамки не влияют на заранее запрограммированный результат… — промямлила она. — А где Гарри? А, вот и ты, привет, — буркнула она неприветливо. — Тебе сказали заходить, профессор ждет уже.

— Какой–какой результат?! — Ханна готова была побить заучку.

— Если ты готов, конечно.

— Готов! — я разозлился на собственный склероз.

Это ж надо — забыть украсть этот чертов хроноворот, даже пообещав себе не забыть!

Но сегодняшний день испытывал меня на прочность со страшной силой.

— А кто сказал, что ему можно без очереди? Если он любимое чадо, это еще ничего не значит!

— Я в списке, болван!

Ли Джордан не сдался, подбодряемый улыбочками Симуса.

— Докажи!

— Да вот же он… — я обернулся к двери, на которой еще минуту назад висел белый листок бумаги с именами и фамилиям. — Да вы что, страх потеряли?! — от ярости меня колотила мелкая дрожь.

— А кто ты такой, чтоб тебя бояться? — ирландец шагнул вперед, сложив руки на мускулистой груди. — Чай не директор, справимся! Так ведь? — он победно оглядел всех присутствующих и насладился одобрением на их лицах. — Поставить всем Отвратительно твой отец не посмеет. Он же никто, Гарри. Ему Дамблдор за работу деньги платит! И то, — он ухмыльнулся, — вам малфои деньжат на праздники подкидывают. Жалеют сироток!

Я стоял окруженный враждебной толпой и вспоминал… вокзал. Свой первый визит на Кинг Кросс, где меня окружили точно такие же люди и говорили точно такими же голосами, полными неприязни, злобы и презрения к незнакомому ребенку со шрамом на лбу, оказавшимся обманом, а не героем, которого они ждали. В этот раз возле меня не было Рона, были лишь его братья, безразлично поглядывающие на бойкотирование моей персоны с подоконника. Да и не ожидал я ничьей поддержки. Ни потупившая взор Гермиона, ни еле сдерживающий крик ликования Невилл — ничто и никто меня не обидел, ведь все правильно, все верно.

— Оливер еще тот матч забыть не может… А этот год для него последний, — негодовала Парвати. — Из‑за тебя мы кубок не получили!

Я перестал злиться и начал веселиться.

— И что?

— Как что?! — закричал Финниган. — Как что?! Да ты… да ты… — слов в мой адрес он опять не находил и задыхался от распирающих его чувств.

Всё, маски сброшены, игры закончены, здравствуй, моя взрослая жизнь, и до свидания все, что могло достаться мне от мамы.

— Вы меня не просто не забудете, я вам не дам о себе забыть!

Все мои книги полетели в окно, и в момент, когда стекло разбилось, а его осколки со звоном рассыпались по полу, я прошептал:

— Обливитиум веритас…

Да, мой отец не посмеет поставить вам тролля, он не поставит вам ни единой оценки. Оценивать пустоту ваших знаний — дело зряшное. Нечего врагам знать, как с тобой бороться, а то профессор Снейп разошелся не на шутку — учит их, учит… Зачем, спрашивается?!

Я резко развернулся, закинул рюкзак на плечо и скрылся в полумраке коридора. По его закоулкам завывал холодный ветер, а со стен раздавалось посапывание обитателей портретов, убаюканных осенним дождиком за стенами замка, и лишь редкие маги и волшебницы проснулись, разбуженные шумом у кабинета Защиты. Дама в меховом манто, прикорнувшая на скамеечке под раскидистым кленом, даже приоткрыла один глаз, но сделала вид, что подобная суета её вовсе не интересует, и захрапела с удвоенной силой. За статуей средневекового рыцаря мелькнула тень в черно–желтой мантии — это Диггори хотел мне что‑то сказать, но передумал и шагнул в стену. Даже кухонный эльф с большим серебряным подносом предпочел уступить мне дорогу, пискнув «простите».

Все живое и мертвое на моем пути предпочло испариться, не заметить мальчишку, уйти, и я еще раз почувствовал — этот замок меня ненавидит еще сильнее, чем я его…