Царства смерти - Кристофер Руоккио

черными и прозрачными в тусклом свете красных аварийных ламп. Вероятно, они прорубились через другой люк и быстрее нас добрались до лестниц.

Теперь они преграждали мне путь к «Ашкелону». Путь к Валке.

– Назад! – крикнул я вслед за остальными и, увидев ответвление, добавил: – Налево! По трамвайным путям!

В легких саднило от каждого вдоха, но я все равно побежал. Вместо ног у меня как будто были факелы. Я чувствовал себя бегущим полутрупом и едва не упал на повороте. По обе стороны находились закрытые шестиугольные двери в каюты младших офицеров. Мы бежали к левому борту «Тамерлана» через жилые помещения. Впереди была трамвайная линия, она шла вдоль центральной оси линкора и соединяла офицерские каюты с мостиком на носу. Рельсы наверняка были разрушены при падении корабля. Но тоннель должен был остаться цел – мы уже были в нем, когда бежали к посту охраны.

Трамвайные линии тянулись вдоль корабля не только горизонтально, но и вертикально и вдоль наклонных шахт, которыми соединялись верхние и нижние палубы и жизненно важные отсеки «Тамерлана». Если пути к лестницам были перекрыты, можно было спуститься на несколько уровней по трамвайной линии даже без трамвая и найти другую лифтовую галерею и другие лестницы.

Путь был недолгим.

В конце бокового коридора я свернул направо. Несколько солдат сильно обогнали меня, но Леон постоянно держался в двух-трех шагах впереди. Прямоугольный проход в левой стене выходил на трамвайную платформу, и первый из нашей группы уже достиг ее полосатого черно-желтого края. Там он остановился, дожидаясь остальных, с дисраптором наготове. За его спиной стоял вагон с выключенными фонарями.

– На рельсы! – крикнул я и махнул солдату рукой, чтобы тот прыгал.

Вместо этого он выстрелил, и, оглянувшись, я увидел, как за моей спиной пошатнулся и врезался в дверь сьельсин. Он был от меня в каких-то тридцати футах.

– Я прикрою, – бросил солдат и скомандовал другому: – Гаран, дверь!

Новым выстрелом он поразил сьельсина в лицо. Еще один выстрел добил существо, и оно упало, выронив саблю.

Солдат по имени Гаран бросился к пульту управления большой задвижной дверью, как было велено.

– Не надо! – крикнул я, зная, что пульт не работает. – Не теряйте времени!

Я подтолкнул стрелка к рельсам. Но Гаран не остановился и ударил по кнопке на пульте. Как и ожидалось, дверь не сдвинулась с места. Питания не было.

– За мной! – Я соскользнул по крутому металлическому борту к электромагнитному рельсу, клацая сапогами по гофрированному полу.

Леон с бритоголовой девушкой и еще несколькими солдатами скатились прямо передо мной. Гаран и стрелок оставались наверху, и я услышал электрический треск дисраптора и крики сьельсинов.

«Недалеко… – повторил я про себя. – Недалеко».

Сьельсины не переставали кричать. Затем вскрикнул человек.

– Гаран! – воскликнул стрелок.

– Bayarraa o-totajun! Bayarraa o-totajun! – скомандовал кто-то из сьельсинов.

«Отрезать путь к отступлению!»

– Корво! – крикнул я, прижав пальцы к передатчику. – Живо на «Ашкелон»! Времени в обрез!

– Я еще могу задержать их основные силы, – твердо ответила капитан.

– Отавия, бегите! – поддержала меня Валка.

Корабль содрогнулся, и я услышал отдаленный скрежет металла. Пол заходил ходуном, из бокового прохода повалил черный дым, в котором мелькали красные вспышки.

– Разваливается! – воскликнул Леон.

– Впереди должен быть спуск! – сказал я. – Справа пожарная лестница.

– Вы уверены?

– Шевелись!

Мне пригодились годы одиноких прогулок по спящему «Тамерлану». Я знал наверняка, что прав. Трамвайный тоннель не доходил до уровня ангаров, но по нему можно было улизнуть от преследователей, а уже потом искать новую дорогу.

Недалеко…

Коридор пошел вверх, и впереди засияли аварийные лампы. В двухстах шагах от нас путь расширялся. Спуск! Звук моих каблуков разносился эхом, так что шум был как от целого взвода солдат. Позади по металлу клацали когти сьельсинов.

– Kiannaa! – кричали они жуткими голосами. – Kiannaa, yukajjimn-kih! Kiannaa eza ujarraa!

«Бегите! Бегите!»

Их вой и ухающий смех подгоняли нас, как кнуты погонщиков. Я наудачу пальнул назад… и остановился, застыл в отчаянии.

На склоне над нами появились темные фигуры с белыми саблями в руках. На клинках играли красные всполохи. Сьельсины живой стеной перегородили тоннель.

«Отрезать путь к отступлению», – говорили они.

У них получилось.

– Вы в ловушке! – крикнул их капитан. – Svassaa!

– Адриан? – звучал в ухе голос Валки. – Адриан, что случилось?

Я не ответил.

Все было кончено. Все. Конец. Я проиграл. Мы проиграли. Человечество проиграло. Я позволил себе надеяться до последнего, даже совершил чудо. Но мой меч был сломан, и надежды рассыпались в прах.

«Ложь».

Палуба дрогнула, и, оглянувшись, я увидел позади преследователей. Боковых коридоров между нами не было. Некуда бежать.

– Svassaa! – повторил сьельсинский капитан.

«Сдавайся!»

– Wemayu udim! – ответил я.

Мной как будто завладел темный дух, и я раскинул руки, отбросив назад иринировый плащ.

– Лучше умереть!

Я не собирался сдаваться живым и возвращаться в рабство на Дхаран-Тун. Я готов был последовать за Паллино, как тот последовал за Эларой. А Валка последует за мной.

Валка…

Я понял, что больше ее не увижу. Она была так близко. После долгой разлуки, после семи лет в темнице Пророка, я был от нее в считаных минутах.

Все равно что тысячелетиях.

Капитан наклонил голову и, наверное, ухмыльнулся под своей белой безликой маской.

– Умереть? Ты уже мертв! Ты наш! Ты принадлежишь Ему!

Леон с напуганными солдатами собрались теснее и нацелили дисрапторы. Узкие дула светились красным ярче, чем аварийные лампы.

– Адриан! – кричала Валка мне в ухо.

– Все кончено, – ответил я.

– Что случилось?

– Я люблю тебя.

Она не ответила. Впрочем, я и так знал, что́ она должна была ответить.

«Я тебе верю».

Я ничего не сказал Бледным. Не оставил им выбора. Я поднял дисраптор и прицелился в капитана. На том не было ни щита, ни других украденных у поверженных людей защитных устройств.

Я выстрелил.

Заряд попал капитану прямо в лицо, и тот упал на колено, сыпля проклятиями. Сопротивление было бесполезно, но я не собирался погибнуть как трус. Я был калекой, но не собирался разваливаться. Пальнул еще раз и еще. Капитан упал замертво. От его обугленных нервов шел дым. Наведя дисраптор на новую цель, я побежал, стреляя на ходу, намереваясь бежать прямо до их кордона и быть изрубленным на куски.

Но тут палуба под ногами качнулась, и отовсюду повалил черный дым. Все замерли. Металл заскрежетал, изогнулся, и вся шахта прогнулась, как ствол прогнившего дерева. Я закричал и услышал, как Валка кричит мне в ухо. Железный лабиринт целиком обрушился на меня, повсюду полетели искры от оборвавшихся проводов. Мир перевернулся с ног на голову, и я