Вальтер Скотт. Собрание сочинений в двадцати томах. Том 19 - Вальтер Скотт

33

Был озарен огнями зал,И вереск по углам лежал,Другим охотникам досельНе раз служивший как постель.Но в муках гостя виноватНе трав душистых аромат,Не от девичьих вовсе чарВ его груди теперь пожар.В тревожном сне пред ним встаетКартина бедствий и невзгод.И мнится — конь погиб давно,И в челноке пробито дно,Вконец разгромлены войскаИ знамя сорвано с древка.А то — да не предстанет мне,Виденье страшное вдвойне —Картина молодых годов,И вновь он верить всем готов;Вот он среди друзей опять,Готовых вновь его предать.Они, как прежде, входят в сны,Мертвы, коварны, холодны,Хоть с виду рад тебе любой,Как будто был вчера с тобой.И он решить не в силах сам,Усталым верить ли глазамИль, может, сон недобрый сей —Грядущих знаменье скорбей?

34

Ему привиделось потом,Что с Элен бродит он вдвоемИ шепчет ей любви слова,И внемлет девушка сперва,А он ей руку жмет слегка,Но холодна ее рука.Тут призрак свой меняет видИ в шлеме перед ним стоит:Глаза горят, и грозен лик,Он весь в морщинах, как старик,Но рыцарь видит лишь одно —Он сходен с Элен все равно.Проснувшись, рыцарь стал опятьСвое виденье призывать.Поленья, тлевшие в печи,Бросали тусклые лучи;Их отблеском озарена,Добыча дикая видна,И рыцарь беспокойный взорК мечу булатному простер.Был различить не в силах онГде сон, где явь, где явь, где сон,И поднялся, а из окнаГлядела полная луна.

35

Шиповник посреди ракитСвой щедрый аромат струит,Дарят березы небесамБлагоуханный свой бальзам,Луна свой свет неверный льетНа лоно опочивших вод.Кому могла бы быть страшнаСтоль благостная тишина?А рыцарь все глядит во тьму,Себе не веря самому.«Зачем покоя не даетМне изгнанный навеки род?Зачем на дне девичьих глазМне виден Дуглас всякий раз?Зачем, увидев добрый меч,Я с Дугласом робею встреч?Зачем, когда я вижу сон,Опять в нем Дуглас? Всюду он.Довольно! Полно грезить мне!Враг не сдается и во сне.Так помолиться мне пораИ отдохнуть хоть до утра».И вот, молитву сотворивИ небесам себя вручив,Он, позабывши о былом,Спит непробудным дальше сном,Пока косач начало днюНе возгласит на Бенвеню.

1

С утра расправил тетерев крыла,И коноплянка бойкая поет,Природа радость жизни обрела,Благословляя солнечный восход;Вдаль незнакомец в челноке плывет,И старца Аллен-Бейна сединаСклонилась поутру над лоном вод —Печальная мелодия слышна,И с арфой севера сплетается она.

2

ПЕСНЯКак от весла короткий следУходит навсегда,Как не останется приметТого, что отражала светОзерная вода,Сотрется в памяти людскойБылая радость и покой,—Ступай же, странник, путь далек,И позабудь про наш островок.

Ты будешь первым средь вельможИ впереди в бою,И на охоту ты пойдешь,И будет летний день хорошИ скрасит жизнь твою.Владей оружием своимИ будь женой своей любим,—И все равно на долгий срокПамять удержит наш островок.

3

ПРОДОЛЖЕНИЕ ПЕСНИА если счастья не сулитБлаженный, теплый юг,И если твой печален вид,И нет спасенья от обид,И ты вздыхаешь вдруг,И ты узнать желаешь, гдеСумеют пособить беде,—Хоть будешь ты от нас далек,Все же припомни наш островок.

А если грянет чередаНесчастий и невзгод,И для тебя придут годаЗабот и тягот, и бедаТебя подстережет,О доле не скорби своей,Неверных не ищи друзей.Пусть будет жребий твой жесток,Тебя приютит наш островок.

4

В тот миг, когда умолк певец,Причалил к берегу пришлец,Но прежде чем пуститься в путь,Он поспешил назад взглянутьИ различил издалекаКак лунь седого старика.Тот с арфою сидел своейВ тени поникнувших ветвей.Настроясь на певучий лад,Он устремил на небо взгляд,Чтобы от солнечных лучейДуша пылала горячей.Казалось, только струны тронь,И пробудится в них огонь;Старик затих — он ждал, как ждут,Пока решенье скажет суд,И ветерок не смел поднятьСедых волос хотя бы прядь,И жизнь, казалось, в мир инойУшла за дрогнувшей струной.

5

Но Элен, подойдя к нему,Смеется вдруг невесть чему.Ей любо ль видеть, как свой флотКрасавец селезень ведет,И хоть спаньель рычит опять,Не может уток он поймать?Но кто же этим объяснитРумяный цвет ее ланит?О верность, велика ль вина,Что улыбается онаТому, кто издали с тоской,Прощаясь, машет ей рукой?Коль дамы милые начнутВершить над Элен строгий суд,Пускай тогда укажут нам,Кто устоял бы здесь из дам.

6

Все медлил он, и до тех порВсе отводила дева взор;Когда же гость пустился в путь,Рукой осмелилась махнуть.Потом говаривал не разФиц-Джеймс, что сей прощальный часЕму милее был стократПобед турнирных и наград,Что получать случалось тамЕму из рук прекрасных дам.Теперь с собаками, пешком,Охотник за проводникомИдет, спускаясь по холму,И Элен смотрит вслед ему.Но чуть он скрылся меж камней,Как совесть пробудилась в ней.«Сколь ты тщеславна и пуста, —Твердили совести уста,—Ведь твой бы Малькольм стал наврядРечь на саксонский строить лад,А также, преступив обет,Глядеть другой печально вслед».«О пробудись, певец, от сна! —Вскричала горестно она.—Дремоту грустную развей,Я тему арфе дам твоей,Поникший дух согрею твой —Величье Грэмов ты воспой!»Но это вымолвив, онаБыла немного смущена:Во всей округе, как на грех,Был Малькольм Грэм красивей всех.

7