Отважное сердце - Робин Янг

И тут Джеймс Стюарт пришел Роберту на помощь.

— Никто из нас не может отрицать того, что только что сказал сэр Роберт. К стыду своему, я отошел от его семьи после того, как закончились слушания по делу, в котором я поддержал его деда. — Он устремил взгляд своих карих глаз на Роберта. — Это тяжесть, которую я с тех пор вынужден носить в своем сердце и которую лишь усугубила кончина вашего деда. — Джеймс посмотрел на Уоллеса. — Нужно быть храбрым человеком, мастер Уильям, чтобы встать на защиту своей семьи, когда против нее ополчились столь многие. И еще более храбрым, чтобы пойти против нее ради своего королевства.

Уоллес отрицательно покачал головой:

— Я бы согласился с вами, сэр Джеймс, но, боюсь, он не более чем шпион, присланный отцом, чтобы выведать наши планы. Скорее всего, его действия в Дугласе были лишь хитрой уловкой, призванной внушить нам доверие к нему. — Он не смотрел на Роберта, когда прямо и откровенно выражал свои мысли. — Он был слугой Эдуарда на протяжении последних трех лет. Ему нельзя доверять. — С этими словами Уоллес развернулся и широким шагом направился обратно к костру.

Роберт, видя как некоторые мужчины согласно кивают и даже мрачно улыбаются, шагнул вслед за Уоллесом, намереваясь заставить того ответить за свои обвинения.

Его остановил Джеймс Стюарт:

— Вы проделали долгий путь, а час уже поздний. Нам нужно поговорить наедине, сэр Роберт. — Он обернулся к своим рыцарям и жестом указал на отряд Роберта. — Проследите, чтобы его людей накормили. — Видя, что Роберт продолжает смотреть в спину удаляющемуся Уоллесу, Джеймс добавил: — По-моему, ваша дочь тоже очень устала.

Роберт с неохотой последовал за сенешалем в шатер. Откинув полог, он шагнул в теплое нутро, в котором имелись кровать, раскладной стол, скамейки и несколько табуретов. Внутренности шатра освещали светильники, а на полу лежали выцветшие ковры. Здесь же находились двое слуг. Сенешаль приказал старшему из них налить им вина.

Роберт, все еще злясь на слова Уоллеса, уже собрался было отказаться, но при виде сенешаля, спокойно стоявшего перед ним в ожидании, сменил гнев на милость. Кроме того, его мучила жажда. Взяв кубок, он отпил несколько глотков, но, когда Джеймс знаком предложил ему присесть, остался стоять.

— Почему вы позволяете Уоллесу указывать вам, что делать и как себя вести? Он всего лишь сын одного из ваших вассалов. Он даже не рыцарь! Хуже того, он необузданный дикарь. Вы видели, что за ожерелье он носит на шее?

Джеймс отпил глоток из своего кубка, ожидая, пока Роберт выдохнется.

— Это очень деликатный вопрос. Да, по положению я стою намного выше Уильяма, так же, как и вы. Но для многих своих последователей он стал кем-то вроде спасителя. Они слушают только его, а ведь именно они составляют большую часть этой армии. — Джеймс жестом обвел лагерь, видимый в откинутый полог шатра как красноватый треугольник, полный дыма и неясных теней. — Вот так обстоят дела.

— До меня доходили слухи о кое-каких его делишках, — заявил Роберт, упрямо стоя на своем. — Пытки. Убийства. Разве человек чести может вести себя подобным образом?

— Нет. Это поступки отчаявшегося человека в отчаянные времена. Я не оправдываю его методов. Но, — Джеймс сделал паузу, — я могу понять их. — Сенешаль опустился на низенький табурет, расправив полы своей желтой мантии. — Для Уильяма война началась шесть лет назад, во время слушаний о том, кто должен занять трон. Когда дворянам пришлось присягнуть на верность королю Эдуарду как своему сюзерену, отец Уильяма — один из моих вассалов — отказался. Уоллес был славным мужчиной, но гордым и упрямым. Король отреагировал очень быстро. В качестве назидательного примера для остальных Уоллеса объявили государственным преступником и вынудили оставить свою семью. Вскоре после этого произошла стычка между рыцарями и людьми короля, присланными якобы для того, чтобы поддержать мир. Уоллес покинул свое убежище, чтобы присоединиться к этим людям, на которых лежала ответственность за гибель пятерых английских солдат. Английские рыцари преследовали эту банду до самого холма Лоудаун-Хилл.

Роберт вспомнил, как дед рассказывал ему о вооруженном столкновении, случившемся как раз во время слушаний.

— Отец Уоллеса был ранен, ему отрубили ноги и бросили умирать на склоне холма. Это была страшная смерть. Вскоре супруга его скончалась в нищете, а сыновей его разлучили. К тому времени, как Баллиол взошел на трон, Уильям уже жил у своего дяди, шерифа Эйра. Он от всего сердца возненавидел английскую солдатню, которую считал виновной в смерти своих родителей. Разразившаяся в минувшем году война стала тем шансом, которого он ждал, но его надежды на отмщение развеяло в пыль поражение под Данбаром. В наши города хлынули английские чиновники, вытесняя местный люд. Одним из них стал новый шериф Ланарка, человек по имени Хейсильриг. — Джеймс прервал свой рассказ, чтобы отпить глоток вина. — Помню, в самые первые дни оккупации мне рассказывали об английском солдате, кулачном бойце, который предлагал всем желающим сразиться с ним на рыночной площади Ланарка. Он брал четыре серебряных монеты с того, кто захочет сломать шест об его спину. Уильям принял предложение и заплатил четыре пенса, но вместо того, чтобы сломать шест, он сломал несчастному идиоту спину. Товарищи борца набросились на него с кулаками, но он поколотил их — всех троих. Уильяма объявили преступником, его дядю ограбили, а друзей избили в отместку. Его лошади даже обрезали хвост. Но потом дело приняло серьезный оборот, и погиб сын английского рыцаря. Уильям заколол мальчишку его же собственным ножом. Уильяма схватили и бросили в темницу, откуда после нескольких недель пыток он сбежал.

С этого времени он стал скрываться, вместе с друзьями, которые защищали его. Но даже после того, как за его голову была обещана награда, он тайком проникал в Ланарк, играя в прятки со смертью, поскольку такой рост скрыть невозможно. Видите ли, в городе у него была молодая жена, дочь весьма состоятельного человека, которую он полюбил и на которой женился годом ранее. Сейчас Уильям ни словом не вспоминает о Марион, и все его товарищи тоже хранят молчание, но я знаю, что весной она родила ему девочку. Однажды ночью люди Хейсильрига схватили его, когда он пробирался на свидание с женой и новорожденной дочерью. Уильям, оставшись один против множества врагов, вынужден был забаррикадироваться в доме Марион. Когда туда собственной персоной прибыл Хейсильриг и потребовал впустить его, Уильям бежал, оставив Марион вести переговоры с шерифом, чтобы отсрочить погоню.