Родная старина - В. Сиповский

Но ни мучения совести, ни ясное сознание своих поступков не могли изменить нрава Ивана Грозного. После заключения унизительного мира с Польшей он предал мучительным казням ратных людей, которые легко сдавались неприятелям во время войны, а ливонских пленников, которых у него было множество, травил медведями.

Последнюю супругу свою, Марию Нагую, царь скоро невзлюбил почему-то, думал с нею развестись и стал сватать через своих послов родственницу английской королевы. Это было в конце 1583 г. Но с начала следующего года царь стал чувствовать себя все хуже и хуже. Хотя ему было всего 53 года, но он казался уже совершенно дряхлым стариком, а тут к общей слабости прибавилась еще страшная болезнь: у него стали гнить внутренности и пухнуть тело. Когда началась его болезнь, на небе явилась комета.

Он вышел на Красное крыльцо, долго смотрел на нее и вдруг изменился в лице.

– Это – знамение моей смерти! – сказал он окружающим.

Иноземные врачи истощали все свои усилия, чтобы вылечить больного. Волхвы, которых по приказу суеверного царя свезли в Москву с разных концов Русской земли, должны были гадать, выздоровеет ли царь. Он то падал духом, каялся, молился, раздавал щедрую милостыню, освобождал заключенных, то прежние страстные порывы вдруг снова наполняли его душу. Но болезнь видимо усиливалась. Он уже едва мог ходить. В марте были разосланы по монастырям грамоты настоятелям от имени царя, в которых говорилось между прочим: «…Князь великий Иван Васильевич челом бьет, молясь преподобию вашему, чтобы вы пожаловали, о моем окаянстве соборно и по кельям молили, чтобы Господь Бог и Пречистая Богородица, ваших ради пречистых молитв, моему окаянству отпущение грехов даровали, от настоящия смертныя болезни освободили и здравие дали; и в чем мы перед вами виноваты, в том бы вы нас пожаловали – простили, а вы в чем пред нами виноваты, и вас Бог во всем простит».

Иван Васильевич, когда чувствовал себя лучше, приказывал носить себя в креслах в палату, где хранились его сокровища, золотые украшения, драгоценные камни и прочее. Он, видимо, гордился своим богатством и показывал еще за несколько дней до своей смерти английскому послу свои алмазы, яхонты и другие самоцветные камни и подробно рассказывал о разных таинственных и чудодейственных их свойствах, в которые верили тогда суеверные люди.

17 марта после теплого купанья он почувствовал себя гораздо лучше и на другой день, говорят, дал было приказ казнить волхвов и гадателей, которые будто бы пророчили ему беду именно 18 марта. В этот день после купанья он опять чувствовал себя хорошо и расположился было, сидя в кровати, сыграть с Вельским в шахматы и уже расставлял их, как вдруг упал на постель без дыхания. Поднялась страшная суматоха. Звали врачей. Кинулись за духовенством. Врачи терли бездыханное тело различными снадобьями, старались возбудить в нем жизнь, но все было напрасно. Митрополит поспешно читал над ним молитвы пострижения, нарекая его в монашестве Ионою. Ударили в колокол на исход души, и узнала Москва, что грозного царя не стало.

Царствование Ивана Грозного весьма важно по событиям внешним и внутренним.

Полное торжество на востоке над исконным врагом Русской земли – татарами, завоевание всего Поволжья и покорение Сибири могли бы составить славу любого царствования. Попытки пробить чрез Ливонию более удобный путь для сношения с Западом – попытки упорные, хотя и неудавшиеся, – свидетельствуют о большом уме Ивана IV. Он, видимо, желал сблизиться с более просвещенными странами, завел деятельные сношения и торговлю с Англией, вел переговоры с папой и с императором, которые уже начинали смотреть на московского царя как на естественного союзника в борьбе с турками, тогда еще страшными для Европы.

Не менее важны были и внутренние события. Никогда прежде не сознавались так ясно, как в царствование Ивана Васильевича, недостатки в управлении, в судопроизводстве, в церковных делах, в нравах и обычаях; никогда раньше не прилагалось столько забот, как при Грозном, чтобы помочь беде, исправить недостатки. Призыв земских выборных на совет о важных государственных делах, земское самоуправление, новый, более полный судебник, стоглавый собор ясно свидетельствуют об этих заботах. Но успеху их мешали застарелое невежество и нравственная загрубелость русских. У них не было еще тогда ни умственной, ни нравственной силы для обновления; они знали только свои порядки и могли только крепко держаться за свою «святую старину», дурно понятую и мало применимую к новым условиям жизни. Вот почему заботы об улучшении государственного строя и общественной жизни не принесли большой пользы.

Но самым важным внутренним событием стала страшная кровавая борьба самодержавия с боярством.

Плотной толпой обступили царский трон знатные бояре, потомки удельных князей, и заслонили было царя от народа. Никогда еще бояре не достигали в Москве такой силы, как в малолетство царя Ивана. С возрастом у него все больше и больше зрела мысль, что делу его предков, великих собирателей Русской земли, грозит беда, что самодержавие, которое так старательно растили они, будет заглушено потомками князей, уделы которых поглощены были Москвою.

И. Е. Репин. «Иван Грозный и сын его Иван». 1885 г.

Борьба самодержавия с боярством становилась неизбежной.

Русские бояре не понимали своих общих выгод, не действовали заодно, беспрерывно враждовали между собой, готовы были губить друг друга ради своих личных целей, своими насилиями и неправдами озлобили против себя народ, притом не раз изменяли своей присяге. Это все облегчало и узаконивало борьбу с ними. Их грубый произвол и личные обиды царю во время его малолетства породили глубокую ненависть и чувство мести в его душе, и потому борьба должна была стать жестокой, беспощадной.

Припомним страшную грубость нравов того времени – ту кулачную расправу, какая совершалась боярами на глазах царя-ребенка, и притом над людьми, близкими ему; припомним, что порывистая, бурная природа Ивана Васильевича, несмотря на его большой ум, не знала удержу ни в чем, а сердце его было испорчено еще смолоду, – припомним все это, – и мы поймем, почему страницы царствования Грозного в нашей истории самые ужасные, самые кровавые.

Боярство было им раздавлено. Особенно сильно пострадали более знатные боярские роды; а уцелевшие бояре смирились до последней степени: в своих челобитных царю они уже раньше называли себя уменьшительными именами (например, холоп твой Иванец, Федорец и пр.), а теперь стали называться уничижительными именами (Ванька, Федька). Постоянный страх унижает людей, портит нравы их, делает их малодушными, скрытными, льстивыми, лукавыми. Сильно измельчали духом люди, стоявшие вокруг грозного царя под конец царствования его; о людях, верных царю и отечеству, о людях, смело говорящих истину, не слышно стало.

На грудах тел казненных бояр, на потоках крови, часто безвинно пролитой, грозный царь, окруженный опричниками, стал страшен не только боярам, но и всему народу, а под конец и самому себе.

Личность Грозного сохранилась в народной памяти. В народных песнях он является в грозном величии завоевателя татарских царств и судьи, карающего измену. В одной песне говорится:

Как зачиналася каменна Москва,Тогда зачинался и Грозный царь,Что Грозный царь – Иван, сударь Васильевич.Когда ходил он под Казань-город,Под Казань-город и под Астрахань;Он Казань-город мимоходом брал.Полонил царя и с царицею,Выводил измену из Пскова,Изо Пскова и из Новгорода.

«В жизни и смерти людей волен Бог да царь», – говорил уже тогда народ. Власть царя от Бога – Богу одному он должен и ответ давать за свои деяния. Так смотрел на свою власть царь, так смотрел на нее и народ. Лютые казни в глазах народа были такою же Божией карою за грехи, как голод, мор, пожары и тому подобные бедствия. Но все же в песнях вспоминается, что лютые казни Грозного царя не всегда были справедливы:

Он грозен, батюшка, и милостив.Он за правду жалует, за неправду вешает.Уж настали злые годы на московский народ,Как и стал православный царь грозней прежнего:Он за правды, за неправды делал казни лютые.

Говорится в песнях и о смерти царя, между прочим, следующее:

На святой Руси – в каменной Москве,В каменной Москве – в золотом Кремле,У Ивана было у Великого,У Михаила у Архангела,У собора у Успенского,Ударяли в большой колокол.В соборе-то в УспенскомТут стоял нов кипарисов гроб,Во гробу-то лежит православный царь,Православный царь Иван Грозный Васильевич.В головах у него стоит животворящий крест,У креста лежит корона его царская.На ногах его вострый, грозный меч.Животворящему кресту всякий молится.Золотому венцу всякий кланяется,А на грозен меч взглянет, всяк ужаснется.

Царствование Феодора Ивановича (1584–1598)