Гетто в огне - Марек Эдельман

Но самая трудная часть пути еще впереди. В центр гетто ведет только одна дорога — через маленький пролом в пограничной стене, который охраняется с трех сторон украинскими жандармами и «темно-голубыми» (польской полицией). Пять групп боевиков должны проскользнуть через их заслоны. Один за другим, с обернутыми тряпками ботинками, чтоб заглушить звук шагов, группы Гутмана, Берлинского и Гринбаума прокладывают себе дорогу через пролом. Прорвались! Группа Юрека Блонеса идет замыкающей. В момент, когда первый из этой группы появляется на улице, весь стенной разлом освещает немецкий прожектор. Кажется, что это конец, никому не остаться в живых. И вдруг прицельный выстрел Романовича по прожектору буквально парализует немцев. Этого оказывается достаточно, чтоб группа успела перебраться на другую строну.

Мы продолжали сражаться в центральном гетто вместе с другими группами этого района. Тут тоже, как и в районе щеточной фабрики, почти невозможно свободно передвигаться по улицам. Случалось, что целые районы и улицы блокировались огромными пожарами. Пламя охватывало здания и внутренние дворы, с треском горели деревянные части, стены рушились. Нечем было дышать. Черный тяжелый дым и жар исходили от раскаленных стен, от пылающих каменных лестниц.

Пожар смог сделать то, что не удалось немцам. Тысячи людей погибли в пламени. Всюду стояло зловоние горящих тел. Обугленные трупы лежали вокруг, на балконах, в оконных проемах, на сохранившихся лестничных маршах. Пламя выгоняло людей из убежищ, заставляло их бросать подготовленные безопасные укрытия на чердаках и в подвалах. Во внутренних дворах тысячи людей стали легкой добычей немцев, которые упрятали их в тюрьму или уничтожили на месте. Измотанные до невозможности, они засыпали на дорогах, в подъездах, сидя, и их, спящих, фиксировал выстрел проходящего немца. Никто не обращал внимания на старика в углу, которому не суждено проснуться, на вот уже третий день холодную и мертвую мать… хватая пустую грудь, напрасно заходится криком младенец у нее на руках. Сотни людей кончали самоубийством, прыгая с верхних этажей жилых домов. Так матери спасали детей от ужасной смерти в огне. Польское население на Светожерской улице и на Красницкой площади наблюдало эти сцены.

После «показательных уроков» в центральном гетто и в районе щеточной фабрики немцы надеялись, что другие районы больше не будут сопротивляться «добровольной» депортации из гетто. Они объявили крайний срок для сбора, угрожая аналогичными репрессиями. Но на оставшихся в живых ни просьбы, ни угрозы уже не действовали.

Бойцы сопротивления повсюду были начеку. В районах Тоббенс и Шульц они начали с нападений на немецкие подразделения, направляющиеся в центральное гетто. С балконов, окон и крыш они закидывали грузовики с эсэсовцами ручными гранатами, бутылками с зажигательной смесью, стреляли по ним из пистолетов и немногочисленных винтовок. Взрывали даже грузовики, направляющиеся к «арийской стороне». Однажды Розовский и Шиомо, патрулируя свой район, увидели приближающийся немецкий грузовик. Быстро взобравшись на балкон, они сбросили на него 2-х килограммовый порошковый заряд, уничтожив 54 эсэсовцев из шестидесяти.

По истечении пяти дней (крайний срок для «добровольной» эвакуации) немцы начали «осваивать» территорию, но сразу же столкнулись с силами сопротивления. К сожалению, из-за отсутствия электроэнергии не удалось использовать заранее подготовленные ямы-ловушки. Но тяжелые бои продолжались. Боевики, забаррикадировались в зданиях и создавали серьезные препятствия на пути оккупантов. Как и в других районах гетто, каждый дом, ощетинившись, сражался. Особенно тяжелые бои шли в жилых домах: 41, 64 и 67 на улице Новолипки, 56 и 72 на улице Лешно.

В доме 56 по улице Лешно Юрек на своем участке обороны загнан в угол, но продолжает отстреливаться. Группа эсэсовцев окружила его и бросила гранату. Юрек ловко поймал гранату в воздухе и метнул ее назад. Четверо эсэсовцев были убиты на месте.

Представитель командующего этого участка Шиомо находился в доме 72 на Новолипской улице. Внезапно группа была окружена. Казалось, пути к спасению нет. Шиомо быстро срывает с кровати простыню и на ней спускает всех со второго этажа во двор дома.

И в этом районе, как и в остальных, немцы, наконец, достигли цели, поджигая дома один за другим.

Ввиду изменения обстановки ЖОБ решила изменить тактику, чтобы защитить многочисленных мирных жителей. Два отряда ЖОБ (Хохберга и Шнайдмил) перевели, средь бела дня, несколько сотен человек из разрушенных укрытий в дома 37 и 7 по улице Мила. Больше недели не подпускали бойцы фашистов к последним убежищам тысяч людей.

Пылающему гетто пришел конец. В нем просто не оставалось жилых кварталов и, что еще страшнее, не было воды. Бойцы сопротивления прятались в подвалах вместе с жителями.

Вооруженные столкновения происходили теперь, главным образом, ночью. Днем гетто вымирало. Немцы и патрули ЖОБ сталкивались на улицах в кромешной тьме. Выигрывал тот, кто первым открывал огонь. Наши патрули распространили свою деятельность на все районы гетто. Огромные потери несли каждую ночь обе стороны. Немцы и украинцы начали патрулировать улицы большими группами и устраивали на наших людей засады.

Комендант Юргент Струп (слева в центральной группе) наблюдает за горящим гетто. 16.05.1943

Юргент Струп на судебном процессе. Варшава, 1951.

Первого мая командование приняло решение отметить праздник. Несколько боевых групп вышли из укрытий, чтобы выследить большую группу немцев. Вечером этого дня мы собрались вместе. Выступило несколько человек и спели Интернационал. Многие в мире отмечали этот праздник, но никогда прежде Интернационал не звучал в столь трагической обстановке — гибла целая нация. Слова и песня на фоне обугленных руин были символом того, что молодежь борющегося гетто, перед лицом смерти, сознательно идет в последний бой.

Положение сопротивления осложнялось огромными потерями. Не было не только продовольствия и воды, не хватало и боеприпасов. Отсутствовала связь с «арийской стороной» и поэтому Армия Людова не могла нам ничего добавить к прежним 20 винтовкам с боеприпасами.

Теперь немцы разыскивали живых защитников гетто с помощью звукоуловителей и полицейских собак. 3 мая они обнаружили в доме 30 по улице Францисканской большую группу наших бойцов, которые прежде защищали район щеточной фабрики. Бой продолжался два дня, и половина наших людей погибла. От взрыва ручной гранаты погиб Берек Шнайдмил. Но даже в самые трудные моменты бодрость духа не оставляла Абрашу Блума. Он старался поддержать дух своих боевых друзей. Его присутствие среди нас придавало силы и значило больше, чем оружие. Вряд ли можно говорить о победе в условиях, когда погибло так много наших соратников. Но фашистам безусловно не удалось добиться поставленной цели: депортировать живых и сломить нашу волю.