Гетто в огне - Марек Эдельман

Когда, в конце февраля 1943 года немцы сообщили рабочим об «эвакуации» столярной фабрики и магазина Халлмана, лишь 25 из более 1 000 рабочих дали согласие на депортацию. Ночью две отчаянные боевые группы подожгли склады и магазин (в этой акции принимал участие наш товарищ Фриздорф), причинив немцам ущерб более чем на 1 000 000 злотых. В очередной раз тщательно подготовленная немецкая акция была провалена. Фашисты распространили коммюнике, обвинив в поджоге парашютистов. Но еврейской общине уже не надо было объяснять, чьих это рук дело и кто заставил немцев утереться.

В начале марта немцы снова обратились к рабочим щеточной фабрики с предложением зарегистрироваться на «эвакуацию», но ни один из 3 500 рабочих не зарегистрировался. ЖОБ, со своей стороны, не могла остаться безучастной. Все фабричное оборудование, загруженное в железнодорожные выгоны «Умшлага», было подожжено специально подготовленными бутылками с горючей смесью замедленного действия (с плавкими предохранителями).

Немцы чувствовали себя в гетто все более неуютно. Они стали все чаще встречать враждебное отношение не только со стороны боевых групп, но и от общины в целом, охотно выполнявшей все команды ЖОБ.

Авраам Гепнер (1872–1943). Член варшавского Юденрата, возглавлявший снабжение и оказание помощи нуждающимся. Имел связь с еврейским подпольем и помогал в подготовке к восстанию. В апреле 1943 года был убит немцами.

ЖОБ расширяла свои действия, и гетто поддерживало ее. Пекари и торговцы поставляли ей продовольствие. Богатые платили ей налог и основали фонды, для закупки оружия и боеприпасов. ЖОБ определила сумму взноса, которая будет возмещена еврейскими агентствами общины. Каждому пришлось добровольно или принудительно оплачивать нужды обороны. Юденрат пожертвовал 250 000 злотых. Экономический отдел заплатил 710 000 злотых. В течение первых трех месяцев в фонд обороны поступило примерно десять миллионов злотых. Эти суммы были ввезены на «арийскую сторону», где наши представители организовывали закупку оружия и взрывчатых веществ.

Оружие было доставлено на территорию гетто под видом обычной контрабанды. Подкупленные польские полицейские закрывали глаза на тяжеленные пакеты, в определенных местах перебрасываемые через забор гетто. Люди ЖОБ немедленно принимали их. Еврейские полицейские, охранявшие границы гетто, никого уже не пугали. Нашими активистами по связи с «арийской стороной» были Зигмунд Фридрих (доставивший первую партию оружия), Михаил Клепфиш, Целеменский, Фейгеле Пелтель (Владка) и многие другие. Михаил Клепфиш, в сотрудничестве с польскими группами PS и WRN, организовал крупномасштабные закупки взрывчатых веществ и горючей жидкости (например, 2 000 литров бензина), и после доставки в гетто создал фабрику по производству «коктейлей Молотова» и ручных гранат. Технологический процесс был примитивен и прост, но привлечь к этой работе пришлось многих уволенных с закрытых предприятий. К началу восстания на каждого бойца приходилось в среднем: один пистолет с 10–15 патронами, 4–5 ручных гранат, 4–5 бутылок с зажигательной смесью. Каждый участок обороны имел 2–3 винтовки. На все гетто имелся лишь один пулемет.

Перед ЖОБ теперь встала задача удалить из общины всех, сотрудничавших с немцами информаторов. Были вынесены смертные приговоры почти всем еврейским агентам гестапо. Те, кого мы не успели достать, сбежали на «арийскую сторону» и не смели возвращаться в гетто. Однажды, когда в гетто неожиданно появились четыре агента гестапо, за полчаса трое из них были уничтожены, а четвертый тяжело ранен. Известный гестаповский агент, доктор Альфред Носсиг, был также уничтожен, а на его труп положено удостоверение, выданное ему гестапо в 1933 году.

На встрече командиров ЖОБ в первые дни апреля мы решили расширить нашу деятельность на всю часть города, находящуюся в введенье Юденрата. Был создан специальный комитет. В это же время ЦК Бунда создал свой комитет, в который вошли М. Оржех, доктор Л. Файнер, Бернард Гольдштейн, С. Фишграунд, Целеменский, Самсонович, и для работы на «арийской стороне».

Немцы, по-видимому, поняли, что оставшихся евреев не удастся убедить покинуть гетто добровольно. Поэтому в гетто были вновь созданы патрули со специальными нарукавными повязками. Одновременно немецкие фабричные охранники заключили в тюрьму несколько десятков евреев, арестованных на улицах гетто за мелкие правонарушения. На следующее утро их должны были депортировать в лагерь Пониатов. Но командование ЖОБ решило иначе. В 5.30 утра, вооруженные боевики ЖОБ появились в «доме охраны», где содержались жертвы. Напуганные полицейские освободили арестованных евреев. Немецкое подразделение, находившееся по соседству, побоялось вмешиваться.

Поэтому немцы изменили метод. Арестованных на улицах сразу же загружали на грузовики и направляли в «Умшлаг». Но еврейские боевики оказались оперативнее. Они отбили арестованных между специальными блоками (так называемом «меж-гетто»), где были развернуты боевые группы ЖОБ.

В период, непосредственно предшествующий окончательной ликвидации гетто, Бунд имел четыре боевые группы, расквартированные в так называемых казармах, (1) в районе фабрики щеток, во главе с Юреком Блонесом; (2) в районе фабрик Шульца, под руководством В. Розовского; (3) две группы в центральном районе гетто, во главе с Л. Грузальц и Давидом Хохбергом.

Наконец немцы решили любой ценой завершить ликвидацию гетто Варшавы. 19 апреля 1943 года в 2 часа ночи от передовых постов наблюдения поступили первые сообщения о приближении немцев. Стало ясно, зачем немецкие жандармы помогали польским полицейским создавать плотное кольцо наружного оцепления с интервалом 25–30 метров. Во всех группах была объявлена тревога и уже в 2.15, то есть спустя 15 минут, все группы заняли боевые позиции. Мы также оповестили всех жителей о надвигающейся опасности, и большинство жителей гетто перебрались в заранее подготовленные укрытия в подвалах и на чердаках зданий. Мертвая тишина окутывала гетто. ЖОБ была начеку.

В 4 часа утра немцы, группами по трое, четверо или пятеро, чтобы не привлечь внимания боевиков и не вызвать подозрения у жителей, начали проходить в район «меж-гетто». Здесь они формировались во взводы и команды. В 7 часов в гетто вошли моторизованные соединения, включая несколько танков и бронетранспортеров. Вне границ гетто расположилась артиллерия. Теперь эсэсовцы были готовы начать наступление. Парадным строем, чеканя шаг они вошли на совершенно вымершие улицы центрального гетто. Их триумф, казался полным. Как если бы великолепно оснащенная современная армия распугала горстку обнаглевших пьяниц, чтобы сопливые мальчишки уразумели наконец, что бессмысленно противостоять такой армаде с парой-другой винтовок и пистолетов.