Промежутье - Ребекка К. С. Ансари

– После школы мы играли в бейсбол, и у меня тогда первый раз в жизни получился дабл[8]. Отец Зака очень старался, орал за двоих, раз уж мой не смог прийти. После игры мы пошли праздновать в кафешку, а потом решили ещё сходить в кино. Мне было так жалко, что папа застрял на работе, – он всегда любил кино… – Купера слегка замутило.

Отец часто обещал, что, когда сын станет постарше, они вместе посмотрят его любимые фильмы. «Классику», как он выражался: «Крёстного отца», «Касабланку», «Гражданина Кейна».

Гас немного поёрзал на стуле, но его поза выражала сочувствие, а не желание поскорей закончить разговор.

– В общем, фильм кончился и мы пошли на выход. Мы с Заком вспоминали самые смешные места. Его папе, по-моему, кино не очень понравилось, но он всё равно смеялся вместе с нами. И вдруг возле гардероба я заметил одного человека… Он был прямо вылитый мой отец. Серьёзно, я сначала даже подумал: «Ух ты, двойник!»

В сущности, Купер мог бы на этом остановиться. Угадать развязку истории было нетрудно. Но мальчику хотелось выговориться. Гас по-прежнему слушал внимательно, не сводя с Купера глаз, и тот решил, что теперь уже надо рассказать до конца.

– И вот я смотрю на этого чувака, а он приглаживает волосы точно так же, как мой отец. А я думаю: «Круто, даже жесты похожи!» А потом он кашляет, прикрывает рот, и на руке у него обручальное кольцо, точь-в-точь папино. Потом он одевается, а я всё думаю: «Откуда у этого парня папина куртка?»

– Ох, чёрт, – вздохнул Гас.

– А Зак с отцом смотрят на меня, потом на этого типа, потом снова на меня. А вокруг нас ходят люди. Ну, теперь я уже думаю: наверное, папа пришёл сюда за мной. Наверное, дома что-то случилось. И тут я вижу, как он выкидывает остатки попкорна и допивает колу. Он просто приходил смотреть кино.

Купер ненадолго замолчал. От воспоминания о первом из многочисленных обманов отца в горле встал тошнотворный ком.

Гас подался к нему через стол.

– Ну, отец-то тебя увидел?

– Увидел. Он повернулся к выходу – а там я стою как дурак с открытым ртом. Мы все долго-долго топтались на этом уродском пёстром ковре – знаешь, в кино всегда такие кладут. А потом отец просто повернулся и вышел, как будто и не заметил меня.

Гас легонько покачал головой.

– Ну и мы тоже ушли. Я ночевал у Зака, как и планировалось. Всё равно что бездомный какой. Стыдно было ужасно: родной отец меня и знать не хочет! Зак всё пытался меня взбодрить. Мы всю ночь играли на приставке, а его папа испёк нам печенье, но…

– А что было, когда вы с отцом снова встретились?

– Потом, утром, я вернулся домой, а он сидел на кухне за столом и пил кофе. Он на меня просто посмотрел и сказал: «Понимаешь ли, заботиться о вас с сестрой труднее, чем ты думаешь». Как будто это мы во всём виноваты!

– Да уж! А что сделала ваша мама, когда всё узнала?

Купер фыркнул.

– А я до тебя никому про это не рассказывал. В общем, с тех пор отец Зака вроде как назначил сам себя заместителем моего папаши. Он всё время меня зовёт: «Заходи, покидай с нами мяч». Даже уговаривал поехать на рыбалку с ним, его братом и Заком на все выходные. Я понимаю, что он хочет как лучше. Но теперь я к ним почти не хожу.

В доме у Тайсонов Купер чувствовал себя так, будто стоял посреди гостиной в одних трусах. Экспонат в музее неестественной семейной истории.

Он боялся, что и теперь, после откровенной беседы с Гасом, испытает то же чувство. Ведь он вывалил перед новым другом позорный, гадкий секрет, словно кучу зловонного мусора. Но Гасу, кажется, вовсе не было противно. Он и бровью не повёл.

Когда прозвенел звонок, Купер даже немного удивился, осознав, что до сих пор сидит тут. Он ждал привычной волны стыда и отвращения к себе, но в этот раз её не было. В дружелюбном молчании они с Гасом собрали остатки еды, а рассказанная Купером история так и осталась висеть в воздухе.

И ничего страшного не случилось.

Выходя из кабинета литературы, Гас положил руку Куперу на плечо, и они вдвоём зашагали на следующий урок.

Глава 12

В пятницу после уроков в школьном автобусе царили привычные шум и гам, но Купер и Джесс тихонько сидели рядом. Когда-то вечер пятницы был лучшим временем в доме Стюартов: кино, пицца, общий плед, слишком маленький для четырёх человек, ведёрко с попкорном возле дивана. Семейная традиция создавала чувство надёжности, безопасности. Казалось, что даже если на дом обрушится ураган, посреди него всё равно останется островок уюта и спокойствия.

А потом ураган сменил направление, и от их мира не осталось и камня на камне.

После того как ушёл отец, мама пыталась сохранить пятничные традиции, но вскоре ей пришлось найти вторую работу. Теперь Джесс готовила сэндвичи с арахисовым маслом и джемом на двоих (себе, конечно, поменьше джема) и упрашивала Купера посмотреть что-нибудь вместе с ней под тем же пледом, который вдруг стал огромным. Иногда Купер отказывался и уходил к себе в комнату, чтобы сделать запись в дневнике или посидеть в интернете. Иногда соглашался, а потом до хрипоты спорил с Джесс, выбирая фильм, в конце концов неохотно уступал и в тысячный раз терпел какой-нибудь эпизод «Выжившего»[9]. Классику они уж точно не смотрели.

Но на сегодняшний вечер у брата с сестрой был особенный план: поговорить с Еленой. Оба они сгорали от нетерпения.

Однако, к немалому удивлению Купера и Джесс, дома их поджидала мама. Она взяла отгул в Центре художественного творчества, потому что «накопилось слишком много дел».

Едва Купер и Джесс переоделись, как мама нашла им занятие. Казалось, она решила сплотить семью при помощи физического труда. Её заданий и поручений хватило не только на вечер пятницы, но и на все выходные: сгрести листья на участке, подмести в гараже, подстричь кусты, посадить луковицы тюльпанов, засыпать землю опилками на зиму, разобрать шкафы с одеждой и приготовить старые вещи, которые надо отдать в благотворительный фонд.

Пока они хлопотали, Елена сидела на качелях и наблюдала за суматохой.

К вечеру воскресенья, когда солнце висело уже над самым горизонтом, дела наконец закончились. Перемыв и убрав посуду после ужина, Купер и Джесс придумали план: мальчик должен был пойти и поговорить с Еленой, а девочка – остаться дома и отвлечь маму игрой в карты.

Купер уже собирался выскользнуть во двор через заднюю дверь, когда мама пришла на кухню попить воды.

– Куда это ты собрался?

– Э-э-э… – Купер вспомнил, как Джесс издевалась над ним, когда застала с телескопом, наведённым на окно Елениной спальни. А вдруг мама решит, что он влюбился в соседскую девчонку? Этого ещё не хватало! – Пойду заполню дневник. Во дворе.

– А где же дневник? – спросила мама, удивлённо выгнув бровь.

– Ой, забыл! Сейчас. – Купер метнулся к себе в комнату, по дороге бросив раздражённый взгляд на сестру. Та с виноватым видом сидела в гостиной и держала наготове колоду карт. Схватив дневник, он снова примчался вниз.

– Сын, там же темно. Почему ты не хочешь посидеть здесь?

– Да всё хорошо видно, мам. – Купер схватил ручку со стола. – Луна очень яркая.

– Ну смотри. Если глаза устанут, сразу иди домой. А то голова разболится.

– Ладно, мам, – сказал Купер и выскочил во двор.

Разумеется, теперь Елены на месте не было – лишь пустые качели ходили ходуном на ветру. Но Купер все выходные изнывал от нетерпения и не собирался снова откладывать разговор. Он закинул дневник на крышку мусорного бака, перевёл дух и торопливо зашагал в сторону улицы. Потом встал на самой границе своего участка, глядя на жёлтый соседский дом. Вблизи он казался ещё больше и солидней. Почти все окна светились, а из трубы поднимался лёгкий древесный дымок. Запах был очень приятный, как будто дом приглашал Купера зайти и погостить подольше.

И вдруг дом как будто дёрнулся и моргнул.

Что-то похожее бывает, когда смотришь фильм в интернете и видео подвисает на секунду, а потом идёт дальше: картинка мигает так быстро, что едва успеваешь заметить. Фасад дома исказился и поплыл; из-под жёлтого сайдинга проглянул грязный, облупленный коричневый бок; на месте новеньких стеклопакетов с белыми рамами возникли чёрные провалы. У Купера заколотилось сердце.

Что за?..

Он заморгал и потёр глаза. Снова ярко-жёлтые стены. Блестящие стёкла. Зелёная трава.

Может, он сходит с ума? Яростный порыв по-зимнему холодного ветра толкнул его вперёд. Он сунул руки в карманы, прижал локти к бокам, вдохнул поглубже и шагнул на дорогу.

Рявкнул автомобильный гудок. Купер отскочил назад, а там, где он только что стоял, с визгом затормозил фургон соседа, мистера Эванса.

– Купер! – воскликнул мистер Эванс, опуская оконное стекло. – Извини! Я тебя видел, но не думал, что ты рванёшь через дорогу прямо передо мной.

Купер едва расслышал мистера