Железное сердце Вайолет (ЛП) - Барнхилл Келли

Охотники — все до единого опытные, профессиональные и знаменитые — разинули рты от удивления. В душе добрый король Рэндалл ликовал. И продвинулся.

Как только дракон полностью погрузился в грот, Рэндалл дал команду, и парусиновые занавески внутри упали. Дракон, увидев свое отражение со всех сторон, решил, что его окружили, и со звуком, который был чем-то средним между ревом и хныканьем, положил свою огромную голову на пол и закрыл лоб лапами.

Главный следопыт, стоявший рядом с королем, снял шляпу и покачал головой.

— Если бы я сам этого не видел, сир, — сказал он, — я бы никогда не поверил, что такое возможно. На самом деле, я не уверен, что верю в это даже сейчас.

Деметрий нахмурился.

«То, что это можно сделать, — подумал он, — еще не значит, что так должно быть».

Хозяйка Соколов занялась укреплением ограждения, в то время как два охотника проверяли загон на наличие трещин и слабых мест. Однако и Деметрий, и король знали, что в этом нет необходимости. Дракон не двинется с места до тех пор, пока это не будет необходимо, и если исследования короля верны, ему не потребуется ни пищи, ни воды в течение месяца, самое позднее. Он был хорошо и по-настоящему пойман. Деметрий положил руки на деревянные двери и закрыл глаза. Он ничего не слышал изнутри, никаких признаков голоса дракона… и было ли это от драконьего презрения или от жалкого страха, он не знал.

Король нежно похлопал Деметрия по плечу.

— Это печально и неприятно, я знаю, — сказал он со вздохом. — Но подумай о том, что мы узнаем. — Он положил руку на спину мальчика, когда они с главным следопытом вышли из скалистого грота и направились к своим лошадям на поляне. Конь короля топал и ржал, и если бы Деметрий не был так измучен, он мог бы выяснить причину. По крайней мере, он нашел бы время послушать лошадь. Вместо этого он полез в седельную сумку и вытащил кусок соленого мяса, который задумчиво жевал.

— В самом деле, — продолжал король, — я знал, что это тоже должно быть сделано. Но ох! Мое сердце болит за это существо. Сначала в плену одиночества, а теперь в плену страха. Это кажется ужасно несправедливым.

А согласился ли охотник с королем, я не знаю, мои дорогие. В этот самый момент из зарослей весенней зелени показались всадники из замка Горного короля. Их мечи были обнажены, стрелы наготове, а глаза безжалостно сузились.

— Бросьте оружие, — приказал капитан стражи, приставив острие меча к обнаженному горлу короля Рэндалла.

Глава 18

Вернувшись в замок, Вайолет лежала рядом с матерью на кровати, чувствуя, как жар от тела королевы разливается, словно угли.

— Верни его, — снова и снова умоляла мать. — Пожалуйста, верни его домой. — Вайолет не знала, о ком она говорит — о мертворожденном сыне или о муже.

Замковые врачи, повитухи, маги и аптекари собрались по углам комнаты, тихо совещаясь, словно защищая Вайолет от любой вредной информации. По правде говоря, им не стоило беспокоиться. Вайолет они не очень нравились, и вместо этого она сосредоточила все свое внимание на матери, баюкая горячие, прозрачные пальцы королевы в своих.

— Я так надеялась, — сказала королева, касаясь большим пальцем кончиков пальцев Вайолет и рассеянно глядя в потолок. Повитуха наложила вонючий пластырь на живот королевы, чтобы вылечить инфекцию, и бледно-голубую припарку на грудь, чтобы успокоить разбитое сердце. — Я думала, что надежды будет достаточно. Мне следовало сказать ему об этом до того, как он уехал. Мне следовало бы знать, что у каждой тайны есть жало.

Затем она упала в глубокий обморок, и внезапно запаниковавшая — и нехарактерно настойчивая — группа врачей выгнала Вайолет из комнаты.

— Только на минутку, принцесса, — сказала старшая медсестра. — Подожди минутку, — и старуха вытерла тыльной стороной ладони морщинки на глазах и закрыла дверь. Вайолет в одиночестве прошла по многочисленным коридорам замка и вышла во двор конюшни.

Деметрий должен быть там. Но это было не так. «Вот крыса», — подумала она.

В замке тем временем поднялся шум. Советники созывали экстренные собрания; маги, волшебники и святые мужчины и женщины вели молитвы; писцы работали круглосуточно, чтобы писать объявления, брошюры и прокламации. Придворные и фрейлины, библиотекари и ученые собирались небольшими группами вокруг замка, разговаривая приглушенными голосами и вытирая глаза. Элитная команда из четырех солдат была снаряжена, снабжена и отправлена на поиски короля, чтобы привести домой.

Я, со своей стороны, удалился в свою комнату. Было что-то… странное в болезни королевы и отсутствии короля. Странная одновременность вызывала смятение в моей душе. Что-то, что я не мог точно определить — скользкая, коварная ухмылка, всегда недосягаемая. И мне стало страшно. Я сказал себе, что создаю утешительное место для историй для тех, кто хочет ускользнуть из скорбящего замка на минуту или две. Но это была ложь.

Итак, Вайолет осталась одна.

И она была несчастна.

Вайолет села на твердый гравий и прислонилась к грубым доскам конюшни. Огромное солнце опустилось за стену замка, но меньшее было высоко и полно, его яркость была тонкой, ясной и согревающей. Девочка крепко зажмурилась, смутно ощущая красное свечение под веками, и позволила бледному теплу проникнуть сквозь кожу в кости.

И тут она услышала его.

— Вот так, — сказал голос. — Вот.

Вайолет села и открыла глаза. Она была одна. Кто говорил?

— Эй? — спросила она, вглядываясь в листья, потом в подлесок и тени. Там никого не было.

Второй голос.

— Ты уверен? Ты ведь и раньше так думал.

— Нет, — сказал первый голос с ноткой раздражения и раздражения в центре звука. — Нет, это совсем не то, что я сказал. Прежде чем я сказал «может быть». Есть большая разница между «возможно» и «определенно». Теперь я знаю точно. Определенно.

Второй голос фыркнул.

— Вздор! — сказал он.

— Кто там? — спросила Вайолет, поднимаясь на ноги. — Чего ты хочешь?

— О-о-о, ты только посмотри на это, болтун, — сказал первый голос. — Она тебя слышит. Теперь ты это сделал.

— Она не может, — сказал второй голос. — Никто из них не может. Большие люди глухи, как железо.

— Замолчи, бестолочь.

— Я тебя слышу, ты же знаешь, — Вайолет сделала шаг назад, чтобы посмотреть на крышу, когда услышала вздох и грохот, а затем ничего. Только тишина.

— Эй? — позвала она.

Во дворе было тихо. Даже поле, деревья и подлесок притихли, хотя это была хрупкая и неприятная тишина, как будто весь мир собрался с силами. Но для чего? Вайолет не знала.

Ее кожу покалывало и зудело. Стало жарко, потом холодно, потом снова жарко, и она знала, так же точно, как знала, что небо чистое и день прохладный, она знала, что за ней наблюдают.

— Отлично, — сказала Вайолет громче, чем раньше. Она резко повернулась на каблуках. — Ну, пожалуйста. — Девочка пошла по усыпанному гравием двору. Но едва завернула за угол конюшни, как снова услышала первый голос.

— Видишь? Я же говорил, что она нас услышит. И я сказал тебе, что она — та самая, та самая. Или, во всяком случае, одна из них.

Глава 19

Король и его охотники не двигались. И хотя лезвие на горле доброго короля безжалостно вонзилось в его плоть — так глубоко, что крошечная капля крови, яркая, как рубин, сверкнула в верхней части лезвия, прежде чем лениво просочиться вниз — лицо короля оставалось непреклонным и отстраненным. Деметрий не мог оторвать глаз от капли крови. В самом деле краснота крови и весь ужас происходящего — вот и все, что он мог видеть. Они затмили весь мир. Очень медленно он сжал кулаки.