Проклятие Огненной Лошади - Виталий Михайлович Егоров

но ничего серьезного, затрагивающего ее сердце, она еще не испытывала.

А теперь в груди у нее зарождалось доселе незнакомое ей чувство. При воспоминании о Смирнове внутри у нее волнами накатывало тепло, перед глазами мелькало его лицо в улыбке с ямочками на щеках, она хотела быть рядом с ним, не отпуская его ни на минуту из своих объятий. Мила своим острым умом стала понимать, что впервые в жизни по-настоящему влюбилась.

Она задремала и, когда ее за плечи потрогала мама, резко подняла голову:

– Что случилось, мама?

– Иди к телефону, тебе кто-то звонит, – сказала мама и с тревогой предположила: – Может быть, из милиции?

Звонил Смирнов:

– Мила, это я, Эдуард.

– Что случилось? – встревоженно спросила она.

– Да ничего, я звоню с работы. Просто хотел услышать твой голос.

– И я про тебя думала.

– Мила, я так сильно скучаю по тебе.

Мила посмотрела в сторону матери, которая с тревогой слушала телефонный разговор, и зашифрованно ответила:

– А я, думаешь, нет?

– Мила, я тебя люблю.

Она еще раз глянула на маму и ответила:

– И я тоже.

– Мила, тебе неудобно говорить, рядом мама?

– Какой ты догадливый!

– Ладно, Мила, до свидания. Целую тебя крепко и крепко.

– И я тоже. До свидания.

Когда Мила положила трубку, мама поинтересовалась:

– Кто такой?

– Знакомый.

– Опять знакомый! – схватилась мама за сердце. – Мила, ты определись со своими знакомыми, а то я скоро в гроб лягу от переживаний.

– А это хороший знакомый, – ответила Мила, чмокнув маму в щеку. – Очень хороший человек.

Она направилась в свою комнату, сделав несколько неуверенных шагов, остановилась и повернулась к матери:

– Мама, я влюбилась.

– В очередной раз?! – в сердцах бросила женщина.

– Мама, это впервые.

– Да ладно, «впервые»! Кто у нас на этот раз?

– Мама, это серьезно. Я первый раз в жизни чувствую, что люблю. А он милиционер.

– Господи! – схватилась за голову мама. – Милиционера нам не хватало! В каком звании, при какой должности?

– Старший лейтенант. Это тот, который привез меня из Сочи.

– Час от часу не легче! Это тот, кто тебя под конвоем привел?

– Не под конвоем, а на руках он меня привез домой.

– Влюбилась, значит?

– Да, мама.

– Ой, Мила, смотри!..

12

На второй день Смирнов решил встретиться со следователем, который будет вести дело Кравцова. Этого следователя Смирнов знал уже давно, вместе раскрывали не одно убийство, поэтому он решил поговорить с ним насчет Милы, надеясь на его понимание. Когда Смирнов пришел в прокуратуру, следователь находился на месте.

– Здорово, Андрей, – поприветствовал он прокурорского работника. – Как продвигаются наши дела?

Следователь отвлекся от печатания и обратил свой взгляд на опера:

– Привет. С чем пожаловал?

– Как с нашими делами? Нужна какая-то помощь?

– Все чередом. Отправил в суд убийство двух бродяг, которое раскрывала ваша группа, сейчас доканчиваю дело по убийству с изнасилованием гражданки Сташковой. В принципе все нормально, пока помощи не требуется.

– Дело Кравцова тебе же передали?

– Да, мне. Вы же его привезли, он в изоляторе?

– Да, в изоляторе. Андрей, я хотел попросить тебя об одном одолжении.

– Давай говори.

– По делу проходит одна девушка, зовут Ерофеева Людмила. Я хотел попросить за нее, чтобы ее как-то вывели из дела.

– А что, она участвовала в убийстве? Я не в курсе, еще не изучал дело.

– Нет, не участвовала. Убийца рассказал ей о совершенном преступлении.

– И что от меня требуется?

– Пустить ее свидетелем.

– А пусть будет свидетелем, – легко и просто ответил следователь.

– Но там же ей может грозить статья за недоносительство или укрывательство.

– Да чепуха все это, – махнул рукой следователь. – Мне самое главное – дело конкретного убийцы отправить в суд. А она пусть дает показания, что подозреваемый рассказал ей про убийство, а она не поверила ему. Она же труп не видела? Откуда она могла знать в точности, что совершено преступление – только предположение. А предположение к делу не пришьешь.

– Да, конечно. Труп она в глаза не видела.

– Ну, вот и все. Пусть завтра придет ко мне и даст показания, что подозреваемый все ей рассказал, а она ему не поверила. Пойдет по делу свидетельницей. Вот и все – делов-то куча!

– Спасибо тебе, Андрей, – поблагодарил следователя опер. – С меня причитается.

– Да оставь! – махнул рукой следователь и поинтересовался: – А почему ты за эту девушку ходатайствуешь? Родственница?

– Да, дальняя, – соврал оперативник.

– Ну, приведи завтра свою родственницу на допрос.

Придя на работу, Смирнов позвонил Миле.

– Привет, это я, Эдуард.

– Приве-е-ет! – радостно протянула она.

– Мила, я поговорил со следователем, ты пойдешь по делу свидетельницей.

– Ой, серьезно? Так быстро!

– Завтра приеду за тобой, и мы с тобой поедем в прокуратуру. Я следователю сказал, что ты моя дальняя родственница. Если спросит – подтверди.

– А сегодня?

– Что сегодня? Следователь сегодня занят.

– Да не это! Сегодня ко мне не придешь? Мамы не будет допоздна.

Смирнов бросил взгляд на часы, которые показывали одиннадцать, немного подумал и, унимая накатившееся вдруг волнение, ответил:

– Жди, милая. Через час буду.

Предупредив дежурного, что пошел работать на территории, он на крыльях любви полетел к своей Милочке.

На следующее утро Смирнов свозил Милу к следователю, тот в присутствии опера допросил ее в качестве свидетеля, а в конце объявил:

– Все, гражданка Ерофеева, пойдете по делу свидетелем. Скажите спасибо своему родственнику, который ходатайствовал за вас…

Следователь обвел взглядом Смирнова и Милу и с хитринкой в глазах поинтересовался:

– …Вы точно родственники? Такое ощущение, что я вижу перед собой жениха и невесту.

Мила, не зная, что ответить, бросила взгляд на Смирнова, тот смущенно признался:

– Невеста же и есть родственница.

Кравцов с адвокатом выбрали свою линию защиты, напирая на то, что убийство случилось по неосторожности. Обвиняемый твердил, что дома изготовил обрез для баловства, с другом выехал в лес, чтобы проверить оружие в действии, и случайно застрелил его. Испугавшись, он оставил труп у лесной дороги, а сам с бывшей одноклассницей поехал в Сочи.

Во время следствия Милу еще два раза вызывали в прокуратуру, чтобы устранить небольшие противоречия.

Все это время Кравцов сидел в следственном изоляторе, он несколько раз отправлял ксивы Миле с признаниями в любви, но она ни на одну из них не ответила, отправляя тюремного посыльного обратно ни с чем. Составляя очередное письмо, Кравцов скрежетал зубами от ревности и злости, понимая, что она бросила его.

После приезда из Сочи отношения Смирнова с женой испортились вконец.

Однажды жена пришла к начальнику угрозыска. Она всплакнула прямо в кабинете милицейского руководителя и рассказала