Ошибочная версия - Василий Лазерко

бутылочка вина. А знал он об этом потому, что сам ее там и спрятал. Теперь, наконец, она могла быть только для него одного. Конкурентов на эту драгоценность у него не было. К тому же на столе еще были остатки еды. Значит, выпивон есть и закусь тоже. Не оставлять же это кому-нибудь другому!

Кто — кто, а Мокрый даже мысли отдать вино кому-нибудь не допускал.

Наоборот, он не сразу взялся за нее. Растягивал удовольствие. Не часто выпала такая удача.

О том, что только что произошло на его глазах, Мокрый не думал. Он даже ни разу не взглянул на Ивана. Все мысли у него сосредоточились на выпивке.

Налил себе полстакана вина (он мог бы налить и целый стакан, но решил растянуть удовольствие). Поднял стакан вверх.

— Ну, за все хорошее! — и медленно выпил винцо.

— Эх, хорошо пошло! — Даже причмокнул от удовольствия.

Петруха старался не смотреть в сторону лежавшего на полу Жаркевича. По — своему он даже ему сочувствовал. Но помочь ничем не мог.

«И то хорошо, что с Эльвиркой оттащили от тебя этого монстра. А то забил бы до смерти. А я свидетелем быть не хочу»

Он понятия не имел, из — за чего на его глазах только что, произошел конфликт.

Ни о какой краже часов у Мельникайте он никогда ранее слыхом не слыхивал. Да и вообще никогда не обращал внимания, были ли когда — либо у того часы.

«Тем более, что откуда им у того взяться, — размышлял Петруччо. — Голодранец, он и в Африке голодранец. А тут часы!»

Закусил. Закурил, и, пуская дым под потолок, подумал:

«Вот теперь хорошо. Давно уже такого не было. Но что все-таки делать с Иваном? А, если помрет здесь на моих глазах? Тогда не отмоешься. Все на меня спихнут. Тут больше, кроме меня и его никого нет. Все на меня спишут. Как пить дать, спишут. И окажусь я без вины виноватым».

Рассуждая об этом, он разливал постепенно вино и выпивал его. Пока оно не закончилось. Ведь все в этой жизни когда — то заканчивается.

Подобрал все, что оставалось от закуски.

Охмелел. Потянуло в сон. Не глядя на лежащего Ивана, переступил через него и улегся на диване. Уснул сразу же.

Никаких снов ему не приснилось. Очнулся только рано утром. Голова не то, чтобы болела. Просто она была какая-то тяжелая. И во рту все пересохло. Требовалось «лечение».

Вставая с дивана, он чуть не наступил на лежавшее на полу тело хозяина квартиры. Тот лежал все в той же позе, что и вечером. Лежал тихо. Не стонал. Не двигался. Мокрый даже не сразу определил, что он дышит. Чтобы убедиться в этом, даже наклонился к лицу лежавшего. Но, услышав прерывистое тихое дыхание, успокоился.

Затем встал, перешагнул через тело Ивана и подсел к столу. Слил из всех бутылок остатки водки и вина в один стакан. Получилось совсем не много какого-то пойла.

«Но и за это спасибо, не знаю кому».

Выпив эту бурду, от которой даже его передернуло, он стал рассуждать, что делать дальше. Ничего путного в его все еще тяжелую затуманенную голову не приходило. В итоге такой сложной, не привычной для него умственной работы, Мокрый решил, что будет лучше, если именно он, а никто другой, вызовет для Ивана скорую. У него даже в мыслях не было вызывать милицию. А зачем? Если она понадобиться, то врачи сами вызовут ее. Что- что, а это он знал точно.

Поскольку мобильного телефона у Петруши отродясь не было, и в квартире Жаркевича его также он не видел, то он пошел к соседке Ивана по площадке.

На звонок в дверь из квартиры послышался недовольный женский голос:

— Кого это нелегкая принесла в такой ранний час?

— Слышь, хозяйка! Тут Ивану, твоему соседу плохо. Перепил, наверное. Нужно скорую вызвать. А телефона нету. Дай позвонить.

Дверь приоткрылась. В образовавшуюся щель просунулась женская голова.

— Фу, как же от тебя несет сивухой. Так это вы гулевали вчера вечером?

— Мы, мать. Мы. Телефон дашь? Или сама позвонишь?

— Сейчас, погоди. Принесу.

Дверь закрылась.

Но через минуту открылась вновь.

— На, паразит, звони.

Женщина протянула ему телефон

Мокрый попробовал набрать номер. Но ничего не получилось.

Тогда он снова обратился к женщине:

— Слышь, хозяйка. Не получается у мня. Набери скорую, и скажи, что Жаркевичу Ивану плохо. Может помереть. Пусть приезжают срочно.

Женщина забрала у него свой телефон. Набрала номер скорой помощи.

Когда в трубке послышался женский голос, сказала:

— Тут соседу плохо. Что с ним не знаю. Но его друг — пьянтосина говорит, что он может умереть. Вчера у них в квартире была пьянка. Может от этого Ивану и плохо. А может от другого. Я сама его не видела.

— Назовите свою фамилию.

— Дело не в моей фамилии. Приезжайте быстрее. Записывайте адрес: ул. Орджоникидзе, 12, квартира 27. А моя квартира 26. Ждем.

После этого, не ожидая лишних расспросов соседки, что и как, Мокрый поплелся домой.

Соседка не стала перепроверять слова Мокрого. Она его знала, как периодически появляющегося в соседней квартире собутыльника Ивана. Он ей был неприятен. Но к словам его прислушалась. Жалко было соседа. А еще больше его сестру и мать. Каково им с таким родственничком!

Получив такое сообщение, врачи особенно не торопились с выездом по указанному адресу. Упоминание о пьянке не способствовало ускорению выезда бригады скорой помощи.

Но первый беглый осмотр тела, особенно головы, рук и грудной клетки пострадавшего убедил врача скорой помощи в том, что больному стало плохо не от выпитого. Хотя запах спиртного изо рта был. Да и в комнате витал сивушный запах. И это при открытой форточке.

Врач увидел явственно многочисленные кровоподтеки и ссадины на различных частях тела. Тем более, что пострадавший был без сознания. И во время прерывистого дыхания у него слышались хрипы.

Как только он дотронулся до головы больного, тот, не открывая глаз, застонал, как от резкой боли.

— Срочно забираем его в больницу, — скомандовал он фельдшеру и водителю их машины, который во время оказался здесь. — Несите носилки, сам он не сможет идти. И вообще, не известно успеем ли довезти его до больницы живым.

Пока те ходили за носилками, врач связался с диспетчером станции скорой помощи:

— Это шестнадцатая. Мы на Орджоникидзе, дом 12, квартира 27. Здесь криминальный случай. Пострадавший, Жаркевич Иван Петрович, 31 год, живет один, сильно избит, без сознания. Множественные кровоизлияния на голове, теле и конечностях. Скорее