Введение в теоретическую лингвистику - Джон Лайонз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
1.3.9. ЗАКОН ГРИММА
Примеры системных соответствий между звуками эквивалентных слов в разных языках были отмечены еще ранними компаративистами. В 1822 г. Якоб Гримм, вслед за датчанином Расмусом Раском, указал на ряд звуковых соответствий в индоевропейских языках. В частности, он заметил, что в германских языках: (i) звуку f обычно соответствует p других индоевропейских языков (например, p в греческом и латинском); (ii) звуку p соответствует b; (iii) звуку th соответствует t; (iv) звуку t соответствует d и т. п.; см. таблицу 1, в которой представлены — несколько упрощенно и не полно — некоторые звуковые соответствия между готским (самым ранним из германских языков, имеющим достаточно представительные письменные памятники), латынью, греческим и санскритом:
Таблица 1
Готский f p b θ t d h k g Латинский p b f t d th k g kh Греческий p b ph t d th k g kh Санскрит p b bh t d dh ś j h(Знак θ в готском обозначает глухой фрикативный звук типа английского th в словах thick, thin и т. п. — в отличие от звонкого фрикативного в английских словах then, there и т. п.; сочетания букв th, ph, kh, dh, bh, используемые в нашей транскрипции для греческого и санскрита, обозначают придыхательные смычные; о различиях между фрикативными согласными и придыхательными смычными см. § 3.2.6.) Примеры слов, иллюстрирующих указанные соответствия:
гот. лат. греч. скр. fotus pedis podós padas 'нога' taíhun decem déka daśa 'десять'NB: в латинском языке с обозначает звук k.
Для объяснения этих соответствий Гримм постулировал закон передвижения согласных в доисторический период германских языков. В соответствии с этим законом исходные индоевропейские придыхательные согласные bh, dh и gh перешли в непридыхательные b, d и g, исходные звонкие b, d и g перешли в глухие р, t и k, а исходные глухие р, t и k перешли в f, θ и h соответственно. Следует иметь в виду, что данная выше система звуковых соответствий не вполне точно передает закон германского передвижения согласных в формулировке Гримма. Во-первых, вместо терминов традиционной грамматики мы используем термины современной фонетики — «звонкий/глухой согласный» (см. § 3.2.6); во-вторых, мы проводим фонетическое различие между исходными индоевропейскими и германскими придыхательными; в-третьих, в данной нами формулировке не учитывается второе верхненемецкое передвижение согласных, которое Гримм считал частью общего процесса, происходившего в течение многих столетий. Кроме того, наша формулировка не точна еще и потому, что она ограничена соответствиями только между готским и тремя другими индоевропейскими языками. Тем не менее она передает суть того, что впоследствии получило название «закона Гримма», самого известного из звуковых законов сравнительно-исторического языкознания, и поэтому для наших целей вполне достаточна.
Гримм и его современники видели, что соответствия, подобные описанным выше, выполняются далеко не для всех слов. Они, например, отмечали, что если слова со значением 'брат' абсолютно регулярны с точки зрения звуковых соответствий (ср. гот. broθar : лат. frater; b = f, θ = t), то для слов со значением 'отец' звуковые соответствия выполняются лишь частично (ср. гот. fadar : лат. pater; f = р, но d = t). Однако подобного рода исключения их не смущали, так как они не считали звуковые соответствия строго обязательными во всех случаях. Сам Гримм писал по этому поводу: «Передвижение звуков объясняет большинство случаев, но для отдельных случаев может и не выполняться; некоторые слова сохраняют свою исходную форму, и звуковые изменения их не затрагивают».
1.3.10. МЛАДОГРАММАТИКИ
Примерно пятьдесят лет спустя группа ученых, считавших себя революционерами в науке и с удовлетворением принявших ироническое название, данное им их противниками, — «младограмматики» или «неограмматики», предложила принципиально новый подход к исследованию языка. Основной принцип младограмматиков Вильгельм Шерер сформулировал следующим образом (1875 г.): «Звуковые изменения, наблюдаемые в истории языков, подчиняются незыблемым законам, а кажущиеся исключения всегда объясняются действием других законов». Тезис о том, что все звуковые изменения могут быть объяснены действием законов, не знающих исключений, был весьма смел, но теперь он уже вполне отвечал духу времени. В самом деле, период между 1820 и 1870 гг., отмеченный колоссальным числом исследований, посвященных звуковым изменениям в самых различных ветвях индоевропейской языковой семьи, ознаменовался блестящими и разнообразными открытиями, объяснившими многие звуковые соответствия, которые казались ранним компаративистам нерегулярными и случайными.
1.3.11. «ЗАКОН ВЕРНЕРА» И ДРУГИЕ «ЗВУКОВЫЕ ЗАКОНЫ»
В 1875 году датский лингвист Карл Вернер опубликовал статью, получившую широкий отклик, в которой было показано, что соответствия типа «готское d = латинское t» (например, гот. fadar = лат. pater), противоречившие закону Гримма, становятся регулярными и хорошо объяснимыми, если переформулировать этот закон с учетом места ударения в соответствующих санскритских словах; см. таблицу 2 (ударение отмечено знаком ´):
Таблица 2
Санскрит bhrā́tar- pitár- Готский brōθar fadar Латинский frāter pater 'брат' 'отец'1.3.12. ИСКЛЮЧЕНИЯ, ОБЪЯСНЯЕМЫЕ ЗАИМСТВОВАНИЯМИ
Многие очевидные исключения из звуковых законов можно объяснить тем, что соответствующие слова, якобы нарушающие определенный звуковой закон, были заимствованы из соседнего родственного языка или диалекта уже после завершения действия данного закона. Примером может служить латинское слово rufus 'красный'. Данные других индоевропейских языков и применение соответствующего звукового закона (на котором мы не будем останавливаться) заставляют ожидать в данном слове b вместо f. Однако в латыни есть другое слово с тем же смыслом — ruber, содержащее ожидаемое b (оно принадлежит к другому словоизменительному типу, но это для нас сейчас не важно). Наличие в латыни этой пары слов можно с большей степенью вероятности объяснить тем, что слово rufus было заимствовано из близкородственного диалекта, где, по имеющимся свидетельствам, в данном слове ожидается именно f.
1.3.13. РОЛЬ АНАЛОГИИ
Многие исключения из звуковых законов младограмматики объясняли с помощью другого важного фактора — аналогии. Давно было замечено, что в развитии языка значительную роль играет тенденция создавать новые формы по аналогии с привычными и регулярными языковыми моделями. (Та же самая тенденция лежит в основе создания детьми, говорящими по-английски, таких форм, как flied вместо flew 'летел', goed вместо went 'шел', tooths вместо teeth 'зубы' [ср. детские формообразования в русском языке: сплишь, ребенки, хорошéе и т. n.].) Поскольку считалось, что вследствие этой тенденции язык засоряется неправильными формами, аналогия рассматривалась как один из факторов, вызывающих «ухудшение» языка в века упадка и необразованности. Бытовало мнение, что, подобно тому как родители и учителя должны поправлять детей, образующих по аналогии неправильные формы, грамматисты должны обращать внимание взрослых носителей языка на образуемые ими по аналогии неправильные формы, если последние грозят получить широкое распространение. Однако в XIX в., когда внимательному изучению подверглись классические и новые европейские языки во все периоды их развития, стало ясно, что «аналогия» — это важнейший фактор изменения языков во все времена, а не только в века упадка и распада.
