Хромой бог - Василий Баранов

Двое одиноких пацанов ведут разговор про жизнь, по-пацански.

— Нет, не женат. Я здесь как год, приезжий. — Ясно, решил перебраться в город покрупнее. Отыскать мечту на развалинах мира. Еще один скиталец в дороге к своему дому.

— А что однокомнатная? — Роман понимал. Сержант и такое жилье считает раем.

— Больше нет. — Сержант не претендовал на дворцовые покои.

— Купил бы себе. Кругом новые дома строятся. Купи там себе двушку.

— Купила нет. Зарплата не та. — Вот и говори, не в деньгах счастье. Они фундамент для счастья.

— Вы, полицейские, приработать можете. — Роман усмехнулся. Забавно, что думает этот парнишка об использовании власти, маленькой, но власти.

— Ты это о чем? — Парень возмущается. Всех людей в форме грязью мажут.

— Так, неудачно пошутил. Вас в сериалах как показывают? То вымогаете, то девками приторговываете. Реклама вашей работе, место доходное, служи и будешь, как сыр в масле кататься.

— Таких у нас не так много. Больше наговаривают. — Тебе хочется в это верить, сержант. Деньги — соблазн большой. За тридцать серебряников и любимого учителя можно предать.

— Сергей, а давай, купи себе квартиру. — Самому Роману это было без нужды. Помочь парнишке он мог, даже не почувствует такой малой траты.

— Я сказал, денег нет. — Сержант с удивлением смотрел на собеседника. Он же объяснил, денег у него на такие покупки нет.

— Я дам тебе денег. Я не жадный. Захочешь, вернешь в далеком будущем, а забудешь — не беда. — В его распоряжении не только сокровища Древних. Полезные ископаемые многих планет в его власти. Золото, алмазы. Редкие металлы.

— Денег? Откуда они у тебя детдомовского? — Смеется над ним этот Роман.

— Я зачем здесь сижу? Место хорошее. Наркота по вечерам влет идет. — Роман лукаво улыбнулся. Как прореагирует этот полицейский?

— Может тебя обыскать, для порядка. — Сергей принял шутку.

— У меня родственники отыскались. Люди не бедные. Мне самому не надо, я не привык к большим деньгам. А они дали. Вот могу поделиться. — Не шутил, правду сказал.

— Ты себе купи квартиру, машину. Твои родственники не обрадуются тому как ты разбазариваешь их деньги.

— Квартира есть. Я в этом бараке несколько дней всего живу, а сердце прикипело. Палат дворцовых не хочу. Сносить будут, с тоской на другое место поеду. Первое мое собственное жилье, понимаешь. Тебе на квартиру денег дам. Моя родня не контролирует эти деньги. Они их не интересуют.

— Взятку предлагаешь? — Не серьезно все это. Сидят и травят баланду.

— Считай, во искупление грехов жертвую. Если не прошлых, то будущих. В рай билетик загодя покупаю. Помочь хорошему человеку. Помощи от полиции мне не надо, как на духу говорю.

— С чего решил, что я хороший. — Вот ведь как разговор повернулся.

— В людях разбираюсь. Над предложением моим подумай, я не шучу. — Роман подумал, оказывается это приятно иметь возможность помочь ком-то.

— Пойду я, а ты дыши воздухом. — Сказал Сергей. Пустые это разговоры.

— Погоди минутку, не торопись. У тебя служба не простая. Я решил сделать тебе подарочек, на счастье. Видишь, монетка пятирублевая. Ее на счастье подарю тебе. — Роман достал из кармана монету и протянул Сергею. В легкой дымке, в белесом тумане видел он тело сержанта, лежащее на земле. Кровь на мундире. Так проходит слава мирская, так закончится скоро твой поход за лучшей жизнью. Роману стало жаль его. Был шанс изменить судьбу. Бог судьбы, Кайрос, откорректирует свои записи в информационном поле.

— С каких щей? — Пять рублей — не деньги. И за сувенир не примешь. Таких монет полно.

— Поверье раньше было. Были монетки пятикопеечные, медные. Их на глаза покойнику клали, что б закрыть. Потом монетки снимали. Их берегли на счастье. Если идешь на суд или экзамен, положи под ступню в обувь, непременно выручит. Времена настали другие, а мудрость поколений сохранилась. Ты эту монетку, в карман возле сердца положи, в обувь это по старым приметам. Время другое. По новому живем и обычаи осмыслить следует иначе. Я в левый карман твоего кителя положу, ты не вынимай его. Счастье придет.

— Ты, часом, не гадалка. Заговоренными амулетами торгуешь. — Забавно. С чего бы это, дать пять рублей. Интересный парень живет в этих бараках.

— Не гадалка. Я — шаман. — Признался Роман.

— В шаманы как тебя занесло? — Сколько талантов прячется в этом жилом квартале.

— Наследственное это. От родни передалось. Помни, монетку не вынимай, не тобой положено, не тебе брать. Иди.

Они пожали друг другу руки и расстались.

Сергей шел, осматривая дворы, и думал. Странный этот Роман. Выдумал. Монетка. Шаман. Деньги на квартиру. Много у нас людей со странностями. У каждого свои тараканы в голове.

Роман вернулся в свою квартиру. Разделся, лег спать. Сон для него лишь дань привычке. Вселенные не спят. В такие часы он искал единства со своими предшественниками. Вот так шаманы разговаривают с духами предков. Не так уж он был далек от истины, называя себя шаманом. Только вместо бубна — костыль, маленькая червоточина, так он назвал своего деревянного помощника, в первый раз выходя из своего универсама. Он слышит звон. Палуба "Скитальца". Капитан Свен заряжает пистолет. Будут стрелять по мишеням. Стрелять из этого? А из бамбуковой палки не пробовали? На грех и палка стреляет. Данька зажимает эту штуковину в руке. Даня, а корабельную пушку слабо зажать в ручонке? Выстрел. Глазенки у тебя в раскос. Мимо. Снова стреляет. Матросы правы, тебе в кита с двух шагов не попасть. Без божьей воли на то вы ничего не можете. Роман гонит волну по правому борту "Скитальца", задерживает ее, позволяет ударить в корпус в момент выстрела. Данька чуть качнулся, пуля попала в цель.

— Молодец, Дэн. У тебя получается. — Хвалит капитан юнгу. — Надо закрепит успех. Заряжай пистолет.

— Никакой благодарности! — Ворчит Роман. — Если успех, то это ваша заслуга, а если неудача — боги виноваты. Не благодарные! Я вам не нанимался корабль раскачивать. Сами справляйтесь.

Но Роман знает, Данька будет стрелять прекрасно. Древний вновь качнул лодку сознания мальчишки.

Ночь завершается. Тоска перед рассветом, час, когда жизнь готова покинуть тело. Четыре часа после полуночи. Среди ночи Павла Павловича разбудил телефонный звонок. Он не вправе выключить это орудие пыток. В любой момент в госпитале может потребоваться его помощь.

— Алле. — Павел трясет головой, пытаясь сбросить сон. Смотрит на часы. Опять крадут самые сладкие минуты сна.

— Павел Павлович, это Константин. — Костя сегодня дежурит в госпитале. Обычно справляется сам с самыми сложными проблемами.

— Что случилось, Костя? — Звонок в такой час не сулит ничего хорошего. Сменить место работы. Уйти в частную клинику. Там больше платят. Как там в старой песне? Немножко люблю, немножко боюсь, а в общем, хочу другую. Не уйти ему с этой работы, не сможет.

— Сложный случай. Привезли больного. — Говорит Костя в трубку. — Летчик, разбился. По кускам собирать надо. Я боюсь, один не справлюсь. Множественные внутренние повреждения. До утра не дотянет.

— Еду, Костя. — Впрочем, уже утро. Дотянул летчик. Потерпи чуток, еду.

Павел Павлович быстро оделся, выскочил во двор, где под окном стояла его старенькая машина, завел мотор и поехал. Случай, видимо, крайне тяжелый. Костя запаниковал. Заехать к Роману? Чем черт не шутит. Обещал помочь. Через двадцать минут он звонил в дверь квартиры номер два.

Ромка проснулся. Кого нелегкая несет в такой час. Подхватил костыль и захромал к двери.

— Кто?! — Костылем бы им по шее.

— Роман, это я, Павел Павлович. — По голосу можно догадаться, в госпитале что-то случилось.

Ромка открыл дверь.

— Помощь твоя нужна, срочно, — прямо с порога сказал Павел. — Там тяжелый случай. Летчик разбился. До утра не дотянет.

— Шалить заставляешь. Проходи. Я оденусь, и пойдем. — Не его это дело, людские проблемы решать. Созвездия, галактики, сверхновые звезды. А люди? Мелкотравчатость какая-то. Родители удружили, засунули на эту планету. Привык он к ним, к людям. Вот и возись теперь.

Они заезжали на территорию госпиталя.

— Павел Павлович, в операционной сразу буду смотреть. Время поджимает. — Заявил Роман. — Я возле вас в операционной посижу. Ты мне стульчик поставь. Я по ходу подскажу.

Роман мог увидеть любого, кто был на грани жизни и смерти. Чувствовал дыхание, биение пульса.

— Ладно. Я в твоих фокусах не разбираюсь. Сделаю. Лишь бы помогло. — Талант врача дает надежду, а не гарантию.

Больного быстро подготовили к операции. Проводить ее должны Павел Павлович и Константин. Роман в уголочке присел на стул, костыль приставил к стене. Несколько метров до операционного стола.

— Готовы, врачеватели? Приступайте. — Велел Роман. Все, что нужно было перед мысленным взором. Не надо чутких приборов контроля, яркого света операционной.