Хромой бог - Василий Баранов

— Другая невеста тебя ждет. — Они мне указывать будут.

— Роман, сделай хоть что-нибудь. Как человека прошу. — Костя умоляюще смотрел на Ромку.

Древний сдался. Законы создают, что бы их обходить. Смертные полагают, что они сами до этого додумались. Еще Зевс быком прикинулся, Европу украл. Фея со спящей красавицей намудрила. Истоки этого лежат глубже. Древние были первыми хитрецами. Не захотели перемен. Нашли межпространственные пузыри, там и укрылись. Как монета, что закатилась за подкладку кармана. Вот он есть, а не достанешь. Что с вами делать. Если нельзя, но очень хочется, то можно.

— Зина, бинты снимай. Рану обработаешь. — Велел Роман.

Зина сняла бинты, собралась обтереть рану. Приготовила салфетки.

— Не тронь. — Остановил ее Рома. — Возьми стакан, набери воды холодной до самых краев. Сюда неси, смотри не сплесни по дороге.

Зина принесла воду. Такой обряд в старь проводили, Значение его мало кто понимал. Если вода не расплещется, Извечная Сущность в покое пребывает. Миры не сдвигаются. Тогда можно провести легкий сдвиг изначального. В другое время ничего не получится.

— Ставь на тумбочку. Ей рану обработаешь. — Велел Роман.

— Она ж грязная. — Так учит современная медицина. Как увидели бактерии и микробы, так и схватились за антисептики. Заражение не всегда происходит. Идут туристы по лесу, видят ручей. Пить хочется, а другой воды нет. Успокаивают себя: зараза к заразе не пристанет. Пьют. И ничего. Не всегда. Бывает, проносит, а кого и проносит. По кустам бегают.

— Гляди сюда. — Роман протянул руку к стакану, ладонь зависла в сантиметре от поверхности воды. — Вода студеная, прими прохладу семи родников Вселенной, закипи ключами глубинными, прерви ход времени.

Роман и сам не знал, не знала его человеческая частица, что происходит миг инициации его, как малой песчинки с всеобъемлющим Все-Ничто. Бесконечность вливается в крупицу, атлантический океан стекает в наперсток. Галактика меньше пылинки перед Все-Ничто. Внутри Романа замкнулось течение времени. Вода в стакане закипела. Стоящие рядом не ведали о свершении. Кипение прекратилось, вода обратилась в лед, стенки стакана покрылись инеем. Но вот, лед начал таять, обращаясь в воду.

— Зина, он должен выпить три глотка, этой водой промой рану, оботри лоб.

Зина взяла стакан.

— Ледяной совсем. — Она удивилась.

Откуда ей знать, через пламя горячих звезд и стужу космоса прошла эта вода.

Зинаида поднесла стакан к губам больного, тот выпил, потом она обтирала его оставшейся влагой.

— Все, заканчивай перевязку, Зина. — Роман понимал, изменение судьбы произошло. Выполнен сдвиг платформ. Остается только сгладить последствия этих изменений.

— Остатки воды вылей на улице. Не на асфальт, а в землю, можно под куст. Ее нельзя больше никуда лить.

Это так же присуще обрядам простых людей. Она уносит измененную реальность. Не смешиваясь напрямую с другими волами, а фильтруясь сквозь грунт, вылитая вода теряет свою опасную информацию. Можно обмануть судьбу. И концы в воду, так говорят в народе. А тут под куст, так надежнее.

Зина выполнила указания шамана. На лбу парня выступили крупные капли пота.

— Все. Можешь дальше врачевать его. Я пошел. У меня кофе стынет. — Ромка подмигнул Константину. Хотел, поучи.

Ромка ушел. Константин и двое больных, лежавших на соседних койках, провожали шамана взглядами. Не каждый день увидишь, как творится настоящее колдовство.

Настроение у Романа медленно улучшалось. У каждого в жизни бывают моменты, когда к нему лучше не подходить. Но приходит и покой души. Удружили мне родители, думал Рома. Приволокли меня на Землю. Деваться было некуда. Пусть так. Но зачем в Россию. Дерьмовее места не нашли. Стужа, неустроенность. В Индию не могли. В буддийский монастырь. Тепло, всюду фрукты. Сидел бы он сложив пухленькие ножки и ручки. Качал головой и дарил бы всем улыбку. Глубокое спокойствие. Вдали от суеты. Хочешь расслабиться, сел в позу лотоса и все. Ни тебе капель валерианы не надо, ни стакана водки, да что б горбушкой хлеба занюхать. Донести не могли, родители называется.

Прошло минут двадцать, и Костя пришел к Роману.

— Спасибо, Рома. Парень поправится. — Тоже успокоился.

— Не сомневаюсь. Вы по больнице не разносите слухи. Не надо что б болтали. — Прохода не дадут, дядя фокус покажи.

— Никто не узнает. — Как скоры мы на обещания.

— Ой, ли? Говорилось в одной мудрой книге о случае похожем. Петух не успеет пропеть. А ты предашь меня три раза. Стандартная ситуация. Другой мудрец сказал, дело житейское. Его звали Карлсон. Мне у него бы уму поучится. Кофе с конфетами пить будешь?

Роман думал, начальство из министерства приедет. Проверять станет, опрашивать всех. Виновных надо найти в нарушении. Пусть и нарушения спасли жизни людей. А люди слабы. Кто хочет попасть под раздачу? Надо спихнуть все на других. Самим в глазах вышестоящих оказаться чистыми.

— Не откажусь. — Ну, кто бы сомневался. Из вежливости предложи угощение, сбегутся. Вот уберу кофе в шкаф, банку с сахарным песком туда же спрячу. Никто и не заглянет проведать, не помер ли Рома под бременем тяжких трудов.

После обеда к Роману ввалились двое солдат из наряда.

— Белье из прачечной привезли. Куда его? — Спросил один из ребят.

— Давайте сюда. Посчитаем, разложим. Вы считайте и раскладывайте, а я калека, мне туда сюда бегать тяжело, буду в журнале отмечать. — Молодые, пусть работают.

— Сделаем, командир. — Приучены парни к порядку. Они только служить начали, а он на дембеле, на гражданку списался.

— Материальным ценностям прописан социализм. Социализм — это учет и контроль.

Ребята быстро справились с работой. Шустрые парни знали, что Ромка сам недавно из армии. После спросили:

— У тебя Роман только такие материальные ценности? Других нет?

Вот хитрые парни, на спирт намекают. Ему и не жалко, только попадет ребятам.

— Эти ценности у сестры-хозяйки, к ней обращайтесь. — Ребята поникли.

Рома решил все же побаловать служивых.

— Вот кофе с конфетами угощу.

Кофе он им налил. Сидели за столом. Один из парней спросил:

— Роман, а ты, правда, колдовать умеешь? У нас такие слухи ходят.

— Тебе кролика из шляпы достать? — Так можно до обычного фокусника можно докатиться. Простой шулер.

— Нет, это и в цирке покажут. — Парни ждут чего-то по-настоящему чудесного.

— Могу другой показать фокус. — Роман обратился к тому, что повыше. — У тебя искривление позвоночника второй степени, так?

— Да. — Солдатик чуть удивлен. Искривление разглядели через гимнастерку.

— Снимай китель. Спиной повернись. Править буду.

Парень выполнил указание.

— Вот, не правильно сидел в школе. Я исправлю. Лечебной физкультурой тут не обойтись. Лет через десять замучаешься со спиной. Стой прямо. — Роман ребром ладони проводил по позвоночнику. Чуть слышный хруст. На глазах у второго парня позвонки на спине его друга вставали на место. Спина распрямлялась.

— Ой, — парень почувствовал это движение.

— Я заканчиваю. Потерпи. — Роман знал, боль в позвонках не очень сильная. Но ощущение есть.

Пока высокий одевался, Роман подошел к другому.

— У тебя зуба нет, верхнего слева. Так? — Полечить и этого парня.

— Так. — Когда он улыбался, отсутствия зуба не заметишь. Думал, вставить протез позже.

— Открой рот, пусть твой друг посмотрит. — Роман. Как артист, хотел, что бы публика убедилась, он не жульничает.

С освидетельствованием закончено.

— Закрой рот и не открывай, пока не разрешу. — Роман приложил ладонь к щеке солдата.

Через минуту тот замычал.

— Ты языком пощупай. Чувствуешь. — Парень мотает головой. Роман убрал руку. — Открой рот. А ты посмотри. Что видишь?

— Там зуб показался.

— Вырастет, дня через два отрастет. Все, парни, цирк закончен. Идите службу нести.

Солдаты ушли. Зря он все это сделал. Да что жалеть теперь.

После обеда Роман отправился по палатам. Не забывал свою работу санитара. И еще одно дело у него было. Надо заглянуть к Маше. Девчонка хорошая. Замуж ей надо. Если познакомить с тем сержантом полиции, участковым? Не зря он ему дал монету. Выручит сержанта. И в этот госпиталь его привезут. Глядишь, чудо само собой и произойдет. Он закончил обход палат, когда увидел ее в коридоре.

— Маша. Маша. — Окликнул медсестру.

— Да, Роман Алексеевич. Что-то хотели? — Маша подошла. Она больше не стеснялась своего лица.

— Ты завтра вечером что делаешь? — Роман хотел познакомить ее с участковым.

— А что?

— Да ты не думай. На свидание приглашать не собираюсь, егоза. У меня другое дело. Мне твоя помощь нужна будет здесь, в госпитале.

— А какая? Я с радостью, Роман Алексеевич. — Помочь Роману она готова всегда. Он так много для нее сделал.