Большая книга притч - протоиерей Алексей Мокиевский

Закончив службу, священник объявил:

– В следующее воскресенье я буду беседовать с вами на тему лжи. Чтобы вам было легче понять, о чём пойдёт речь, прочитайте перед этим дома семнадцатую главу Евангелия от Марка.

В следующее воскресенье священник перед началом своей проповеди объявил:

– Прошу тех, кто прочитал семнадцатую главу, поднять руки.

Почти все присутствующие подняли руки.

– Вот именно с вами я и хотел поговорить о лжи, – сказал священник. – У Марка нет семнадцатой главы.

Одного пустынника выбрали архиереем. Он долго отказывался, но братья настояли. Тогда он и подумал: «Я не знал, что я достоин, верно, есть у меня что-то хорошее». В это время явился ему ангел и говорит:

– Рядовой монах, что ты возносишься! Там люди нагрешили, и им нужно наказание, вот оттого и выбрали, что хуже тебя не нашлось.

Верующая женщина сказала духовнику, что утром была на исповеди.

– Не могу поверить, что ты можешь совершить тяжкий грех, – ответил ей на это духовник. – В чём же ты исповедовалась?

– Как-то я поленилась пойти на проповедь в воскресенье, еще я когда-то поругалась с садовником. А однажды я выпроводила свою свекровь из дому на целую неделю.

– Но это произошло пять лет назад, не так ли? С тех пор ты наверняка уже исповедовалась.

– Да, исповедовалась. Но я делаю это опять и опять. Мне просто нравится вспоминать это.

Некий солдат спросил однажды одного из старцев, дарует ли Бог прощение грешникам. И старец ответил:

– Скажи мне, возлюбленный, если плащ твой порвался, ты выбрасываешь его?

Солдат ответил:

– Нет. Я его чиню и продолжаю носить.

Старец заключил:

– Если ты заботишься о своём плаще, неужели же Бог не будет милосердным к своему собственному образу?

Один мирянин весьма благочестивой жизни пришёл к авве Пимену. У старца случились и другие братия, желавшие послушать беседы его.

Старец велел благочестивому мирянину:

– Скажи что-нибудь в наставление.

Мирянин отнекивался, но, принуждаемый старцем, согласился:

– Не умею говорить от Писания, но скажу вам притчу:

«Один человек сказал своему другу:

– Я желаю видеть царя, пойдём со мной.

Друг отвечал ему:

– Пройду с тобой половину дороги.

Сказал другому:

– Пойди, проводи меня к царю.

Тот отвечал:

– Доведу тебя до царского дворца.

Он предложил и третьему другу:

– Пойдём со мной к царю.

– Пойдём, – отвечал третий друг, – я доведу тебя до дворца, введу в него, доложу о тебе царю и представлю тебя ему».

Братия спросили, что значит сия притча. Мирянин отвечал:

– Первый друг есть подвижничество, которое доводит до истинного пути; второй – чистота, которая достигает до небес; третий друг – милостыня, которая с дерзновением приводит к Самому Царю – Богу.

Таким образом, братия получили назидание и разошлись.

В одной из восточных римских провинций жил пресвитер Епиктет. За чистоту своей жизни он получил от Бога дар творить чудеса: возвращал зрение слепым, излечивал прокажённых и изгонял бесов из одержимых.

Однажды к нему привезли тяжелобольную пятнадцатилетнюю отроковицу. Её отец, видный государственный сановник, припал к ногам святого:

– Человек божий, сжалься надо мной и не отталкивай меня. Моя единственная дочь больна уже три года и не может пошевелить ни одним членом тела. Помолись за нас, сжалься над нами, ведь мы чада Церкви Христовой и просвещены святым Крещением.

Преподобный Епиктет проникся состраданием к несчастному отцу и усердно помолился Богу о его дочери. Затем он помазал святым елеем больную, которая тот час получила исцеление и самостоятельно встала на ноги. Её же отцу, ликовавшему от радости и благодарившему Бога за чудо, святой Епиктет сказал:

– Если хочешь, чтобы в твоём доме никто не болел, со всеми домашними каждое воскресенье причащайся Божественных Тайн Тела и Крови Господа, предварительно очистив сердце своё надлежащим образом.

Живёт среди людей невероятная история о монахе, который проживал в египетской пустыне. Он был так измучен соблазнами, что не мог больше вынести монашеской жизни. Поэтому решил отказаться от своей кельи и податься, куда глаза глядят.

Когда же он натягивал сандалии, чтобы отправиться воплощать своё решение в жизни, то увидел неподалеку от места, где стоял, другого монаха. Он также обувал сандалии.

– Ты кто? – спросил монах незнакомца.

– Я – твоё собственное «я», – послышалось в ответ. – Если и оставляешь своё место из-за меня, то хочу, чтобы ты знал: независимо от того, куда направятся твои ноги, я буду идти с тобою.

Авва Аполлос часто говорил своим братьям, что необходимо кланяться в ноги странствующим инокам, приходящим в их монастырь:

– Поклоняясь братьям, мы поклоняемся не человеку, но Богу. Видел ли ты брата своего? Ты видел Господа Бога твоего.

Авва Аммон был рукоположен в епископа. В этом сане он действовал из благодатного настроения и духовного разума, приобретённых монашеским жительством.

Однажды привели к нему на суд беременную девицу и потребовали от него церковного наказания для неё. Епископ оградил её крестным знамением и повелел дать ей шесть пар полотен, говоря:

– Ей предстоит труд родов. Как бы не умерла она, или не умерло дитя её. А на цену этих полотен, по крайней мере, могут быть совершены похороны.

Обвинители девицы сказали ему:

– Что ты делаешь? Дай ей епитимью!

Он отвечал им:

– Братья! Разве вы не видите, что она близка к смерти? Как же мне возложить на неё ещё что-либо?

Однажды ученики пришли к старцу и спросили его: «Почему дурные наклонности легко овладевают человеком, а добрые – трудно и остаются непрочны в нём?»

– Что будет, если здоровое семя оставить на солнце, а больное зарыть в землю? – спросил старец.

– Доброе семя, что оставлено без почвы, погибнет, а плохое семя прорастёт, даст больной росток и худой плод, – ответили ученики.

– Так поступают люди: вместо того, чтобы втайне творить добрые дела и глубоко в душе растить добрые начатки, они выставляют их напоказ и тем губят. А свои грехи, чтобы их не увидели другие, люди прячут глубоко в душе. Там они растут и губят человека в самом его сердце. Вы же будьте мудры.

Ученики возблагодарили авву за поучение и удалились в размышлении.

Один брат попросил авву Аммона:

– Скажи мне что-нибудь в наставление.

Старец ответил:

– Стяжай такие помышления, какие имеют преступники, заключённые в темнице. Они постоянно осведомляются: где судья? когда придёт? и от отчаяния – плачут. Так и монах непрестанно должен внимать себе и обличать свою душу, говоря: «Горе мне! Как предстану я на суд пред Христа? Что буду отвечать Ему?» Если будешь непрестанно занимать себя помышлениями, то спасёшься.

Однажды пришел некоторый брат к авве Аммою, чтобы получить от него наставление. Брат пробыл при старце семь дней, но старец так не дал ему никакого наставления. Тогда брат собрался в обратный путь.

Провожая его, старец сказал с воздыханием:

– Брат, внимай себе! Что же касается меня, то мои грехи сделались мрачною стеною между мною и Богом.

Один из братьев, живший с другими братьями в монастыре, попросил наставления у аввы Виссариона.

Старец сказал:

– Соблюдай молчание и не сравнивай себя с другими.

Пришёл как-то к своему наставнику послушник и спросил его:

– Как я могу достигнуть сверхчувственной жизни так, чтобы видеть Бога, и слышать, и говорить с Ним?

Наставник ответил:

– Когда ты будешь в состоянии хотя бы на минуту заставить себя войти туда, где не живёт ни одно живое существо, ты услышишь Бога.

– Близко это или далеко? – спросил послушник.

– Это – в тебе, и если ты можешь на время остановить мысли и желания, ты услышишь невыразимые слова Бога, – сказал наставник.

– Как я могу услышать речь Бога, когда я не буду ни думать, ни говорить?

– Когда ты не будешь ни думать от себя самого, ни желать от себя самого; когда твой ум и воля станут спокойными и пассивно отдадутся восприятию выражений Вечного Слова и Духа; когда твоя душа расправит крылья и поднимется над тем, что временно; когда ты отвлечённым мышлением запрёшь на замок воображение и внешние чувства, – тогда Вечный Слух, Зрение, Речь откроются в тебе, и Бог услышит и увидит через тебя, потому что ты будешь органом Его Духа, и Бог будет говорить в тебе и будет шептать твоему Духу, и твой Дух услышит Его голос. Поэтому блажен ты, если можешь удержаться от самодумания и саможелания и можешь остановить колесо твоего воображения и чувств, так как на самом деле нет ничего, кроме твоего собственного слуха и желания, которые препятствуют тебе и не дают видеть и слышать Бога.