Часы и голоса - Рюрик Ивнев

1967

Озеро Неро

Я не знаю, то детские грезы лиИли мужественные мечты.Выплывает волшебное озероИз убийственной темноты,Расцветает, как дикая лилия,И ласкает глаза страны.Вез него так легко не могли бы мыОщущать наши вещие сны.Боже мой! Это — Русь стародавняя,Это — мать наших дум и забот,Это все, что нас мучило, ранилоИ что в нас никогда не умрет.С фантастическим именем Неро, —Большей милости ты не проси! —Было озеро символом верыВ негасимое пламя Руси.Может быть, мнится мне потому-тоЗдесь знакомым все и родным,—Это озеро перламутра,Каждый камешек древней стены,—Что мой предок с неистовым жаром —Был ли молод он или стар —Кремль ростовский отстаивал яроОт свирепых набегов татар.Я не знаю, но так или иначе —Да святятся эти места,Как Московскою Правдою вынянченнаяЧеловеческая мечта!

1967

Пусть промчится столетий двадцать…

Пусть промчится столетий двадцать, —Можно ль время остановить?Но должны мы себе признаться:Арифметики нет у любви.

Пусть любовь, как подбитая птица,Дух мятежный не в силах спасти,Но не хочет она приземлитьсяИ в небесные глуби летит,

Чтоб в краю ослепительно беломВспомнить прежнюю силу и страстьИ оттуда трепещущим телом,А не мертвою птицей упасть.

1967

Поговори со мною, ветерок

Поговори со мною, ветерок,Верни мне запах смятых трав зеленых,Чтоб в памяти восстановить я могБез напряженья каждый уголокБелян варшавских, вихрем унесенных.Приникни к холодеющим губам,Ворвись мне в душу, освяти седины,И, пролетев по кубикам-годам,По океанам, рекам, городам,Зажги мне снова лампу Аладдина.

1967

«Уходит все в пустые дали…»

Уходит все в пустые дали,И никогда не возвращаетсяНи запах чая, ни миндаля,Ни пряный аромат акации.Уходят поезда российские, Уходят конные и пешие,Уходят дальние и близкие,И протекают воды вешние.Не огорчайся и не сетуй,Что от тебя любовь уходит,И с нею вся твоя планета,Как легкий дым над пароходом.И ты уходишь постепенно,Роняя листья сожалений,Как неоконченная песня,За уходящим поколеньем.

1967

Часы и голоса

Не перечислить всех часов,От нас ушедших без возврата,Как и далеких голосов,Что были близкими когда-то.Но есть один заветный час,И голос есть один заветный,Они не покидают нас,Хотя их близость незаметна.То — час раздумий в тишине,И голос собственного сердца.Ни наяву и ни во снеОт них нам никуда не деться.

30 октября 1967 г.

Москва

«Машины летят, будто птицы небесные…»

Машины летят, будто птицы небесные,Как будто им тесно у нас на земле,Как будто им мало лесов, перелесков,Асфальтовых простынь, зеленых аллей.

Их путь трафаретен: дела и прогулки,Пансионаты и скромные дачи.Но что-то на мысль вдруг меня натолкнуло,Что есть у машин и другие задачи.

На солнце блестя, утопая в лучах егоИ выплывая пловцами стремительными,Они нам дарят свои краски участливо,Как будто в музее картин изумительных.

Лучи фонарей как сигналы надзвездныеВ потоке машин на заре и ночами,Как будто они с дня рождения созданыМиры открывать за своими плечами.

Чтоб мы, наслаждаясь классической радугойИ близостью чьих-то веселых зрачков,Запомнили эти мгновения надолго,А может быть, даже на веки веков.

1970

«Я пью тебя, пленительная жизнь…»

Я пью тебя, пленительная жизнь,Глазами, сердцем, вздохами и кожей.Казалось бы, что все — одно и то же,Как совершенно точный механизм.Но как мы ошибаемся, — о боже!

На самом деле все разнообразноИ каждый день наполнен новизной.По-разному горят в ночи алмазыБездонных звезд — зимою и весной.

По-разному мы ощущаем летоИ ненасытной осени настой.Мы знаем все вопросы и ответы,И все ж кричим мы времени: «Постой!»

12–14 мая 1972 г.

Москва

«Когда закатный луч в обиде…»

А. Зелонджеву в его сейф

Когда закатный луч в обиде,Что он потерян для других…Мы, это только раз увидя,Уже запечатляем в стих.В лесу мы прячемся за ветви, —Должно быть, от себя самих.И то, что нас легко отвергли,Мы снова превращаем в стих.Мы сокрушаемся, но скупо,Когда обидели других.И боль за наш дурной поступокОпять мы обращаем в стих.Но в глубине души нам ясенМатематический расчет:Что стих, будь трижды он прекрасен,Нас от терзаний не спасет.

1972

Запятые

Средь ужаса внезапных катастроф,Смертей, убийств, пожаров, наводненийМы — словно запятые между строфИли, вернее, — призрачные тени.

И если мы сохранены пока,Считайте это чудом небывалым.Так будьте другом каждого цветка,Увядших листьев и травинок малых.

Не разоряйте теплых птичьих гнезд,Не потакайте жалкому невеждеИ, как зеницу, берегите мост,Ведущий от отчаянья к надежде.

1972

«Она сама себя не понимает…»