Трамвай - Михаил Викторович Позняк

на ступеньках, он врезался в дверь и застучал по ней кулаком. Голоса стихли, затем дверь распахнулась. Паша открыл было рот, но так и остался стоять с отвисшей челюстью, глядя на коренастого чернобородого кавказца, перекрывавшего плечами весь дверной проем.

– Что хотель?

– Эээ… А тут раньше был… – Паша безуспешно пытался заглянуть кавказцу за спину, но у него не получалось.

– Быль – сплыль… – равнодушно ответил тот, собираясь закрывать дверь.

– Мила ву цигахь? – спросили из глубины подвала.

– Орсийн…

Коренастый повернулся к невидимому собеседнику и что-то уточнил на неизвестном языке. Затем сдвинулся в сторону и даже чуть подтолкнул Пашу внутрь подвала:

– Слишь, да? Иди туда, а?

Паша вошел, оглядываясь по сторонам. Самодельная стойка с отключенной аппаратурой была сдвинута к стеллажам, на которых стояли теперь какие-то картонные ящики. А в любимом кресле Костика восседал высокий носатый мужчина с аккуратной рыжеватой бородкой. Он с интересом смотрел на Пашу, хотя и чуть заметно поморщился, уловив остатки вчерашних возлияний.

– Привет. Кого-то ищешь? – спросил он без всякого акцента.

– Да, тут раньше был… Ну, это… – попытался сформулировать Паша.

– Про это ничего не знаю, мы это помещение купили вчера, – развел руками тот, – Вот так, вместе со всем, что тут есть. А ты кто? Курьер? Я тебя вроде видел где-то?

Паша с жаром закивал головой, сообразив, что предъявление претензий на оставшееся имущество может привести к непредсказуемым результатам.

– Это хорошо. Как тебя зовут?

– Витя! – почему-то ответил Паша и сглотнул.

– Ну так вот, Витя. Хочешь работать на нас? Точки ты уже знаешь, а мы тебе еще и новые дадим. Будешь, как и раньше кассеты развозить. Платить будем… неплохо.

Мужчина плавным жестом указал на стеллаж, где и вправду в открытой коробке лежали видеокассеты.

Паша машинально шагнул и взял лежащую сверху кассету. И тут же положил обратно. Потому, что какое бы не было у него с утра состояние, этих кассет за прошедший год он перетаскал немеряное количество и прекрасно знал ощущение пластикового футляра с пленкой в руке. А здесь было не так. Всё не так. Снаружи это было кассетой, а внутри… Он совершенно не хотел знать, что у нее внутри.

– Да понимаете, я ведь уволиться приходил, за расчетом. Работу постоянную нашел… – Паша снова сглотнул, чувствуя, как покачивается подвальная комната вокруг него.

– Жаль! – мужчина с некоторым недоумением пожал плечами, – Но ты не теряйся, Витя. Заходи к нам! Шамиль тебе всегда откроет дверь.

– Да. Обязательно. До свиданья…

Паша попятился к двери, затем протиснулся мимо чернобородого Шамиля и буквально выбежал из подвала.

Не зная, что теперь делать, он добрел до парка Прямикова, рухнул там на скамейку и тупо уставился в асфальт. События последних дней выстраивались в какую-то жуткую цепочку, нарастая лишь от плохого к худшему. И еще попавшая в эту мясорубку Аня…

«Вокруг меня чужие люди, у них совсем другая игра. Им не жаль, что она умерла…»

Когда он поднял голову, солнце уже стояло в зените, периодически скрываясь за легкими светлыми облаками. В кронах деревьев шелестел ветерок, словно нашептывая, что лето прошло и уже на подходе тихая московская осень. По аллеям гуляли мамы с колясками, бегали дети. Жизнь продолжалась.

«И в узелок опять связать надежды порванную нить, и в сотый раз себе сказать, что что-то можно изменить…»

Паша встал, разминая затекшие руки и ноги, потряс головой, прогоняя муть и звон в ушах. Остался один, бизнес накрылся, запас денег минимальный. Что-то надо было делать в любом случае. Например, подыскать себе хотя бы временную работу, пока не подвернется что-нибудь подходящее.

Вернувшись домой, он заварил себе чаю покрепче, откупорил банку тушенки и сварил макароны. Постепенно, от сладкого чая и сытной еды начали появляться силы, и даже вернулась какая-то уверенность, что всё ещё получится. Раскрыв газету «Экстра М», которую использовал до этого лишь в хозяйственных целях, он нашел раздел «Работа», продрался сквозь бесчисленных «Дев на раб б/к» и начал обзванивать объявления, хоть как-то соответствующих его кондициям. В следующие пару часов он выяснил, что в охранники его не возьмут, для грузчика он хлипковат, а бегать куда-то за гроши выходило бессмысленно с точки зрения бюджета. Были еще пара мест, где ему так и не сказали, в чем будут заключаться его обязанности, но голос так напоминал интонациями давешнего гуру-экстрасенса, что ехать на собеседования отчего-то не хотелось.

Почесав в затылке, он хотел было встать, но наткнулся взглядом на мамину телефонную книжку, так и оставшуюся лежать на столике рядом с аппаратом.

«Эх, мама, так и не успел я поговорить с тобой…»

Вспомнилось, как он приехал провожать ее на вокзал, и снова накатила грусть.

Но вдруг он встрепенулся от неожиданной мысли. Так, где это может быть? На букву «Л»… А, вот: «Латринская Адочка». Как же ее на самом деле зовут? Аделаида… Семеновна, точно.

Набрав семь цифр номера, он слушал длинные гудки, почему-то заранее решив, что никто не ответит. А, нет, сняли трубку!

– Алло?

– Здравствуйте, это Аделаида Семеновна?

– Да. Но кто вы?

– Это Павел Горелов, я…

– Ах, Павел, сын Лёлечки! Рада тебя слышать! Как твой бизнес? Да что я спрашиваю, наверняка процветает! Ты меня застал в последний момент, мы с мужем уезжаем в Барвиху в гости! Ты их, может быть, знаешь, такие богатые люди, такие богатые! Саша Блинов, хозяин «Гала Рекордз» обещал привезти с собой Пугачеву. Ты же с ним наверняка знаком, да? Да что я спрашиваю, вы же в одной сфере вращаетесь. А еще там будет…

– Аделаида Семеновна, извините, я вам один вопрос задать хотел…

– А? Спрашивай, Павел, спрашивай!

– Понимаете, я остался без работы и теперь хотел бы… Алло? Алло?

Оживление в трубке оборвалось так резко, что Паша с испугом уставился на телефон.

– Сломался, что ли… – пробормотал он, осматривая трубку.

– Павел… – голос Аделаиды Семеновны звучал трагически недоуменно, – Твоя мама говорила мне, что ты владелец студии видеозаписи. Вы меня что, обманывали?

– Нет, всё правильно, я и был… Но теперь…

– Значит, ты не богатый бизнесмен? А я в тебя так верила, так верила! Извини, я ничем не смогу тебе помочь.

Ту-ту-ту… Паша сморщился, словно от горечи последних слов ему свело челюсти. Зря позвонил.

Уже без особого интереса он проглядел еще несколько страниц, и вдруг с изумлением прочитал: «Горелов В.В. рабочий. 203…». Это что же, мама все-таки общалась с отцом, с которым они развелись, когда Паша был совсем еще маленьким? Он вспомнил крупного лысеющего мужчину, который вроде бы даже брал его на руки и кажется, ездил с ним в зоопарк. Или нет. Во всяком случае, номер – вот он, перед глазами. Бери и звони. После Аделаиды хуже точно уже не будет.

Он снова взял трубку и начал нажимать кнопки, стараясь на этот раз ни о чем