Ладья Авалона - Ксения Данилина

— Они не узнают! — рассмеялась Алиса. — Ну, идемте!

— Уговорила, — Сергей едва не подорвался на месте, но заставил себя вести себя степенно и достойно, как и полагалось рассудительной Гвен. — Но торт не буду — мы все на диете!

Алиса беззаботно рассмеялась и повела новую подругу домой, по пути рассказывая маленькие сценки из их игр, интересные факты, которые они установили в своем историческом кружке, о поделках, которыми занималась вместе с сестрой. Сергей поддакивал ей, рассказывал в свою очередь эпизоды из личных данных, вычитанных в листочке Светлого, а в глубине души досадовал на себя за то, что так бесстыдно пользуется наивной девочкой.

Квартира Алисы была в одном из старых четырехэтажных домов, где во дворе на клумбах сидели петунии, подъезд был увит многолетними наслоениями отмерших стеблей дикого винограда и хмеля, в сетчатой загородке между старенькими гаражами квохтали куры, а на лестнице пахло щами и свежим хлебом. Маленькая, с низкими белеными потолками квартирка давно не видела ремонта — стены были оклеены советскими еще бумажными обоями, вытершиеся и потемневшие там, где чаще всего к ним прикасались руки, на полу прихожей и кухни лежал тощий клетчатый линолеум, а в гостиной — старый паркет, от времени потускневший и исцарапанный. Мебель вся так же была куплена в те годы, когда Алисы, вероятно, еще не было на свете — польская мебельная стенка, темная до черноты, с круглыми медными ручками, где в стеклянном буфете с зеркальной стенкой стоял неизменный парадный сервиз с эмалевыми розами, колонна мраморных слоников, расписанные гжелью фигурки и сувениры поновее, привезенные из разных концов света. На прогибающихся полках стояли поверху энциклопедии «Аванты» и толстые словари английского и немецкого языков, пониже эффектным бастионом Пушкин с Достоевским, а внизу — хаотичное нагромождение дешевого чтива в виде детективов и женских романов, четыре книги Клайва Льюиса, «Хоббит» и первые три романа об Анжелике. В углу притулился на тумбе телевизор, напротив — ярко-малиновый диван перестроечного периода, пухлый, с массивной спинкой, местами уже протертый и с ободранными кошкой боками.

Комната, в которой жили сестры, разительно отличалась от гостиной. Все свободное пространство стола и стеллажей занимала косметика, баночки, тюбики, шкатулочки, подставки под кольца, брелочницы, мягкие игрушки и подарочная мелочевка. Одним из углов стола владела здоровенная швейная машинка, в другом окопался бумагами и самоклейками-напоминалками компьютер. Из больших ящиков торчали края канвы и кое-как набросанные мотки мулине, в пустой коробке из-под диска лежал разноцветный бисер, под столом виднелись обрезки ткани и рыжий тапок. Двухъярусная кровать обвешана вешалками с разной одеждой — один строгий брючный костюм, фентезийная юбка с оборками и какое-то сказочное платьишко с неоконченной вышивкой. Венчал этот хаос календарь с полуобнаженной красавицей и драконом кисти Бориса Вальехо[9].

Воодушевленная девочка показала Сергею все свои начатые и оконченные работы — вышивки крестиком, гладью и бисером, сшитые и связанные чехольчики, подставки и прочие милые мелочи. Поначалу он побаивался, что она либо выведет его вопросами к области, которую он вовсе не знал, либо вся эта невинная похвальба затянется на долгие часы, а шанса узнать что-то по делу так и не представится. Но случилось непредвиденное — они оба так увлеклись болтовней на общие темы, сплетнями о друзьях и событиях, что Сергей не заметил, как пролетело время. Алиса угощала его чаем, домашним печеньем и вареньем, показывала ему оформленный своими руками альбом, рассказывала о семье и друзьях. Много было фотографий в костюмах прошлых эпох, в старинных декорациях. Описывая одну из сходок в каком-то заброшенном особняке, девочка спохватилась и включила компьютер, чтобы показать какие-то фотографии, которых не было у нее, но были у одной из подруг. И в эту минуту тренькнул птичьим голосом дверной звонок. Извинившись, Алиса побежала к двери. Сергей послушно сидел на табурете перед загружавшейся страничкой соцсети. Прошла минута, а девушка все не возвращалась. Из-за расположения комнат Сергей не видел, с кем она разговаривает, но ему хорошо был слышен высокий голос пришедшей женщины, одной из соседок. Она сначала попросила о чем-то, а затем принялась что-то весело говорить Алисе. Кинув взгляд на монитор, Сергей увидел, что, к его счастью, Анжелика не вышла со своей страницы. Мгновенье он медлил, затем так быстро, как только мог, принялся копировать ее переписку и скидывать в текстовый документ. В одном из диалогов он увидел несколько раз повторившуюся фамилию Данилина и сердце у него забилось еще чаще, но он взял себя в руки и не стал вдаваться в чтение сейчас. Потом, в номере «Солнечного берега» у него будет достаточно времени, чтобы все прочесть. Алиса, судя по раздосадованному тону и односложным ответам, все пыталась выпроводить соседку. Еще минута — файл на флэшке, а флэшка в кармане у Сергея. Он успел удалить созданный файл с рабочего стола и из корзины, свернул переписку старшей сестры и сделал вид, что заинтересован лежащей на столе книгой о бисероплетении.

Разумеется, Алиса ничего не заметила. Какое-то время Сергея еще грызла совесть за не очень красивый поступок, но он поначалу утешал себя мыслью о том, что эти данные могут спасти одного человека от самоубийства, а еще через полчаса он уже с головой ушел в рассказы Алисы о ролевках, на которых она бывала, и чистая детская радость затмила собой все остальное.

Час спустя за ними зашли друзья Алисы, и они отправились встречаться с Трисс и Эовин. Находясь все еще под впечатлением времени, проведенного с девочкой, Сергей думал о предстоящей прогулке с легким восторгом, но с не меньшим удовольствием он желал заняться полученными документами, да и похвастаться маленьким достижением с остальными. Вика, усевшись на стуле в углу веранды, разучивала сольную партию, стараясь не обращать внимание на надоедливых зрителей. Артур был обнаружен в компании серьезного паренька в кафе напротив отеля.

— Это Рустем Скоробогатов, — представил он юношу. Рустем к башне идти отказался, но довольная физиономия болтливой Эовин выдавала какую-то артурову задумку.

Выйдя за пределы города, они свернули в поле на едва угадываемую тропинку. Она повела их сначала к ближайшим холмам, волнистым и мшисто-бархатным от свежей зеленой травы. То тут то там под ногами выныривали желтые головки диких нарциссов, низкие темно-синие ирисы и поляны небесно-голубых мышиных гиацинтов. Ветер, с гулом проносившийся над холмами, нес с собой лошадиное ржание и запахи поля, дороги и теплого хлева. Затем тропинка стала отчетливей и круто взяла в гору, за массивный валун, усыпанная прошлогодней листвой, потянулась с одной каменистой гряды на другую. Идущим она казалась довольно ровной и пологой, но, вдруг открывшийся из-за поворота вид побережья убедил их в том, что они незаметно для себя поднялись уже на высоту около трехсот метров. От внезапно открывшейся голубой бездны захватило дух. Замерев на краю и вцепившись руками в извивистый ствол дикой сливы, девушки смотрели на убегающие из-под ног острые вершины кипарисообразных тополей, сосен, перемешанных с молодой зеленью вязов, лавровишен, самшита, к подножию сливавшихся в один мягкий зеленый ковер, перечеркнутый убегающей в голубую дымку кривой каменистого пляжа и белой полосой прибоя. А дальше, сколько хватало глаз, до горизонта лежало сине-зеленое блюдце моря с серебристой стрелой солнечной дороги. Теплый поток ветра, шепнувший откуда-то сверху из расселины, окутал их пряным запахом розмарина.

— Я б взлетел… — мечтательно прошептал себе под нос Сергей, завороженно пожирая глазами открывшееся пространство. Услышавшая его Вика улыбнулась его словам. В самом деле, только бы раскинуть руки и позволить ветру поднять тебя над солнечной зыбью закатных лучей…

Но они продолжили подниматься еще выше, и с каждым десятком шагов грешники предвкушали, какая картина откроется им на следующем уступе. А дорожка все шла вверх, петляя под плотной, сплетающейся кроной низкорослых деревьев и кустарников. То и дело вспархивали вспугнутые птички и пригревшиеся на камнях юркие ящерки. Вскоре среди обрамлявших тропку валунов начали встречаться фрагменты, напоминавшие каменную кладку, а под ногами появлялись ровные пластинки, напоминавшие о мощеной дороге. Заметив заинтересованные взгляды музыканток, заговорил Халдир.

— Да, здесь когда-то было небольшое поселение, — сказал он, поглаживая серьгу. — Причем поселение не имело никакого отношения к военным постройкам. По остаткам фундаментов кажется, что планировка была абсолютно хаотичной… Конечно, здесь бы следовало провести раскопки, — шедший позади него Тристан весело хмыкнул, — и составить планы. Может быть, есть какой-то центр или связь…