Суд присяжных. Особенности процесса и секреты успешного выступления в прениях - Рубен Маркарьян

Адвокат (звали его, кажется, Джефферсон), ответил поучительной историей: «Когда я только начал заниматься адвокатской практикой и вел свое первое дело перед присяжными, от волнения у меня разболелся живот. Сидя на своем месте, я расстегнул брюки, чтобы, пока сижу, стало легче. А когда настала моя очередь выступать, я забыл об этом, встал, и брюки свалились почти до колен, показав мои трусы в цветочек. А присяжные – засмеялись. И пока я, застегнувшись, говорил свою речь перед ними, они улыбались и кивали благосклонно головами. И я выиграл дело! И вот с тех пор я каждый раз пытаюсь заставить их улыбнуться… Каждый раз, можно сказать, я снимаю штаны.»

Конечно, снимать штаны перед присяжными – это гротеск. Но и пример того, что в своей речи вы должны быть, как минимум не скучным и лучше всего заставить присяжных улыбнуться, как бы это ни было трудно в кровавом деле. Как это сделать – каждый решает сам, в зависимости от обстановки. В деле об убийстве матери и двух маленьких деток не до улыбок. Но мне удавалось заставить присяжных улыбнуться, это увеличивало шансы на успех. В одном из дел рассматривался случай убийства одинокой женщины, проживавшей в загородном доме. Мои подзащитные были простые работники – садовник и помощник по хозяйству. По версии обвинения, они убили даму из корыстных побуждений и ограбили. У женщины был молодой любовник – музыкант и певец, который выступал свидетелем и уехал за 10 минут до предполагаемого убийства. Как понятно, моя задача была доказать, что он вполне мог быть убийцей и у него был мотив. В судебном заседании была допрошена также девушка-свидетель – коллега по бизнесу этого молодого любовника. Она сказала, что слышала, как погибшая накануне приезжала к ним в студию и скандалила с ее молодым другом, крича что-то типа: «Бабки не вернешь – сдам тебя бандитам, кровью мочиться будешь».

На вопрос о деньгах молодой любовник отвечал, что действительно его пассия спонсировала его проекты своими деньгами, но суммы он не помнил, так как «личность творческая», а деньги он всегда ей возвращал.

Уличая его во лжи, я сказал, что мотив у этого молодого человека был гораздо серьезнее, нежели чем у двух работяг.

«Погибшая пригрозила, что сдаст его бандитам и он будет мочиться кровью. А он – личность творческая. И ему как творческой личности особенно не хочется мочиться кровью, это неэстетично».

При этих словах двое из присяжных улыбнулись, а одна женщина засмеялась. Парень этот был похож на метросексуала, такого изнеженного и наглого альфонса, в творческом плане из себя ничего не представляющего. Присяжным показалось забавным то, что я сказал, и это заставило их улыбнуться. Так что сразу стало ясно: трое из двенадцати уже будут за меня.

Ну, и еще: чтобы вы просто не наскучили присяжным, которые иногда способны заснуть в суде (и тут нет разницы – суд в ТВ-студии или суд реальный), ваша речь не должна быть монотонной.

«Остерегайтесь говорить ручейком, – пишет П. Сергеич. – Вода струится, журчит, лепечет и скользит по мозгам слушателей, не оставляя в них следа».

Если кто помнит, был в середине 2000-х годов, или, может, есть и сейчас, такой телеканал – МУЗ ТВ. Как мне рассказал один мой клиент-доверитель, известный стилист Сергей Зверев, который именно там раскрутил образ «Звезды в шоке», музыкальный канал умирал. Вообще, видимо, приход Сергея Зверева на этот канал и смена стиля позволили этому каналу выжить. Действительно, я помню, вначале этот канал крутил музыку, клип за клипом. И музыка была вполне себе, и клипы качественные, но аудитория и рейтинги падали. В это время основной конкурент, MTV, как раз наоборот, рос. Вроде тоже музыка, клипы и т. п. – но MTV стал разбавлять сплошную музыку ди-джеями, их комментариями к клипам, странными шутками, а потом пошли передачи, мультики и т. п. И так добивался успеха. Почему? Потому что зритель устает от однообразной, даже очень качественной картинки. Равно как и присяжный устанет от монотонной речи адвоката и начнет клевать носом. То есть он вас не услышит, а раз не услышит, то его мысли при обсуждении вердикта будут путаными и ориентироваться он будет не на логику вашего выступления, а на мысли соседа и свое представление о том, что услышал, но не понял. Или что приснилось. Поэтому говорить надо с такой интонацией, чтобы самые неинтересные вещи звучали разными оттенками, особенно обращать внимание на то, чтобы переходы вашей мысли сопровождались сменой интонации, тем более если вы говорите о различных обстоятельствах дела.

Как говорил Р. Харрис в своей книге «Школа адвокатуры» и которую переводил лично П. Сергеич, часто цитируя в своем труде: «Модуляция голоса – самая прекрасная из всех прелестей красноречия. Это музыка речи, о ней мало заботятся в суде, да и где бы то ни было, кроме сцены; но это неоценимое преимущество для оратора, и его следовало бы развивать в себе с величайшим прилежанием».

Харрис, писавший книгу в Англии еще в XIX в., не напрасно упомянул сцену. Зрители в театре уйдут со спектакля, если им станет скучно. Если не освистают и не закидают тухлыми яйцами.

Изъясняясь современным языком и применительно к моему опыту участия в телепроекте «Суд присяжных», расскажу такой случай: как-то режиссер программы, объясняя нам, участникам проекта, как надо себя вести во время съемки суда (в большей степени обращаясь к артистам, играющим свидетелей и подсудимого), озвучил такую мысль: «Представьте, что вы – воюете. Воюете за внимание телезрителя. Ваше оружие – слово и качество его произношения. Вы воюете против телезрителя, который сидит у экрана, вооружившись пультом. Если вы будете скучны, он вас выключит. Переключит на другой канал, туда, где взрываются дома, падают с моста машинки, раздеваются донага красотки… Его палец на спусковом крючке – кнопке пульта дистанционного управления. Нажать на нее – дело одного мгновения. Ваша задача – как можно дольше удерживать его от этого шага. Еще лучше, чтобы он пульт отложил. А еще тот телезритель, кто перешел к нам с другого канала, щелкая пультом, должен остаться у нас и не идти дальше. Если он сразу не поймет, о чем тут речь или что тут какое-то движение, хоть и словесное, то он уйдет дальше».

Понятное дело, режиссеру нужны цифры рейтинга, он хочет удержать внимание зрительской аудитории. А вам в речи перед присяжными нужно их внимание. Представьте, что они с пультом. Будете говорить монотонно – вас выключат.

Еще вспоминается одно дело, когда моего подзащитного обвиняли в убийстве мужчины путем отравления, а его, умирающего, обнаружила пришедшая с работы жена. Она вызвала «скорую» и полицию, но муж умер, пока они ехали. Так как у женщины был мотив на убийство мужа, я попытался убедить присяжных, что это она вполне могла отправить на тот свет своего обожаемого, чтобы завладеть наследством. Никаких доказательств, в общем-то, не было, за исключением одной детали, которая и стала для меня спасительной соломинкой. Женщина вернулась домой в 21.00, что зафиксировала камера наружного наблюдения у подъезда. Сама она точно описала время прихода в квартиру, так как начались вечерние новости по телевизору. А вот звонок в «скорую помощь» зафиксирован в 21.10.

Я, готовясь к программе и своей речи перед присяжными, купил накануне песочные часы на 10 минут. Выйдя выступать, я вначале попросил судью разрешить поставить эти часы на стол прокурора так, чтобы присяжные видели часы (стол прокурора был рядом со скамьей присяжных).

В самом начале речи я отметил, что женщина увидела умирающего мужа в 21 час, а врача вызвала в 21.10. Много это или мало? Я поставил часы и начал излагать свои доводы по существу дела, говорил об отсутствии доказательств, об их порочности, развеивал миф о достаточности мотива и так далее, но периодически напоминал присяжным: «Вот я уже сколько наговорил тут всего, а жена все думает, звонить в „скорую“ или нет… Вы меня уже устали слушать, а женщина все колеблется, достаточно ли яд впитался в кровь ее супруга.» Когда я закончил речь, в часах еще оставался песок, и я сказал: «Видите, я уже речь закончил, все вам сказал, а 10 минут не истекли даже. А погибший еще корчится, а жена его чего-то ждет, не звонит.» Стоит ли говорить, что присяжные не могли удержаться от того, чтобы не смотреть на песочные часы, они были полны внимания к речи, им было интересно, когда же кончится песок, как время важного футбольного матча на табло стадиона. Кто спит на стадионе? Никто! Конечно, в комнате для совещаний присяжные только и говорили о том, как жена могла так долго не вызывать помощь мужу, все остальные аргументы их мало интересовали.

Все это я пишу вам, но очень правильную оговорку сделал П. Сергеич. Я бы очень хотел, чтобы вы помнили об этом. Как бы ни были умны Пороховщиков или я, каким бы опытом мы ни обладали, правда в том, что манипулировать мнением двенадцати человек вы сможете на 100 %, только если вы гипнотизер, а они все подвластны гипнозу.