Разум за Бога: Почему среди умных так много верующих - Тимоти Келлер

4Итог довода Макки основан на рассуждениях Дэниэла Ховарда-Снайдера в тексте «Бог, зло и страдание» (Daniel Howard-Snyder, “God, Evil and Suffering,” inReason for the Hope Within,ed. M.J. Murray, Eerdmans, 1999), c. 84. Статья

5Ховарда-Снайдера сама по себе прекрасный образец логики, показывающий, почему в настоящее время философы воздерживаются от решительных заявлений о том, что существование зла и страданий опровергает существование Бога. По сути дела, книга Макки (1982) может быть последней значимой работой, в которой наблюдается это явление. Пример с мокрецами и проблемой зла рассматривается у Элвина Плантинги в «Обоснованной христианской вере» (Alvin Plantinga,Warranted Christian Belief,Oxford, 2000), c. 466–467. См. также «Частично прожитую христианскую жизнь» Элвина Плантинги (“A Christian Life Partly Lived,” inPhilosophers Who Believe,ed. Kelly James Clark, IVP, 1993), c. 72.

6К. С. Льюис,Просто христианство(С. S. Lewis, Mere Christianity, Macmillan, 1960), c. 31.

7Элвин Плантинга, «Частично прожитая христианская жизнь» (“A Christian Life Partly Lived,” inPhilosophers Who Believe,ed. Kelly James Clark, IVP, 1993), c. 73.

8Уильям Лейн, «Евангелие от Марка» (William Lane,The Gospel According to Mark,Eerdmans, 1974), c. 516.

9Там же, с. 573.

10Джонатан Эдвардс заключает: «Страдания, которые Христос претерпел в человеческом облике на кресте… были наименее тяжкими из Его страданий… Если Он вытерпел только их, то, несмотря на весь их ужас, непонятно, почему даже их предчувствие произвело такое воздействие на Христа. Многие мученики приняли столь же суровые муки, как и Христос… но не испытали такого же душевного потрясения». См. «Агония Христа» в «Трудах Джонатана Эдвардса» (“Chist’s Agony”,The Works of Jonathan Edwards,vol. 2, E. Hickman, ed., Banner of Truth, 1972).

11В истории богословия не раз вспыхивали споры о том, действительно ли бесконечно великий и вечный Бог испытывал «страсти», радость, боль и горе. Одна сторона настаивала на «бесстрастности» Бога и утверждала, что весь язык Библии в данном случае метафоричен. Другая, подобно Юргену Мольтману («Распятый Бог»), твердо придерживалась мнения, что Бог способен испытывать чувства. Компромиссный взгляд предложил Дон Карсон в «Трудном учении о любви к Богу» (Don Carson,The Difficult Doctrine of the Love of God,IVP, 2000), c. 66–73. Утверждая, что Бог терпит горе и боль, Карсон отстаивает свою позицию, делая многочисленные оговорки и стараясь соблюсти баланс.

12Эссе(Albert Camus,Essais,Gallimard, 1965), с. 444. Переведен и процитирован Брюсом Уордом в работе «Прометей или Каин? Альбер Камю о западном стремлении к справедливости» (Bruce Ward, “Prometheus or Cain? Albert Camus’s Account of the Western Quest for Justice,”Faith and Philosophy,April 1991; 213).

13Дж. P. P. Толкин,Возвращение короля,глава «Кормалленское поле». (Перевод Н. Григорьевой, В. Грушецкого. –Прим. пер.)

14Возможно, именно по этой причине Джордж Макдональд сказал: «Мы не знаем, сколькими радостями жизни мы обязаны неразрывно связанным с ними горестям. Сама по себе радость не открывает глубочайшую истину, хотя глубочайшая истина должна быть не менее глубокой радостью» («Фантастес», George MacDonald,Рhantastes: A Faerie Romance,Eerdmans, 1981), с. 67.

15Федор Достоевский, «Братья Карамазовы», глава 34. Думаю, следует отметить, что Достоевский вовсе не имел в виду, что само зло можно оправдать. Бог может воспользоваться злом, чтобы принести еще большее благо, тем не менее зло остается злом, следовательно, оно недопустимо и не имеет оправданий.

16К. С. Льюис,Расторжение брака(С. S. Lewis,The Great Divorce,Macmillan, 1946), с. 64.

3. Христианство – смирительная рубашка

«Христиане верят, что им известна абсолютная истина, в которую должны верить все, иначе пусть пеняют на себя, – говорил Кит, молодой художник из Бруклина. – Такое отношение ставит под угрозу свободу людей».

«Да, – соглашалась Хлоя, еще одна молодая художница. – У подхода "одна истина для всех" слишком много ограничений. Христиане, с которыми я знакома, по-видимому, лишены свободы думать за себя. Я считаю, что каждый человек должен сам решать, что является для него истиной».

Действительно ли вера в абсолютную истину – враг свободы? Большинство людей, с которыми я встречался в Нью-Йорке, убеждено в этом. Христианство именует некоторые убеждения «ересью», а некоторые обычаи – «безнравственными». Оно изгоняет из своих сообществ тех, кто преступает его догматические и нравственные границы. Современные наблюдатели считают все это угрозой для гражданских свобод, поскольку подобные решения скорее разобщают, чем объединяют население. Кроме того, происходящее выглядит культурной ограниченностью, неспособностью признать, что для каждой культуры характерны свои представления о действительности. И наконец, подробные уточнения, во что именно должны верить христиане, напоминают их закрепощение или, по меньшей мере, инфантилизацию. М. Скотт Пек рассказывал о беседе с некой Шарлин, которая сказала о христианстве: «В нем мне нет места. Для меня это была бы смерть!.. Я не хочу жить ради Бога. И не буду. Я хочу жить… ради самой себя»1. Шарлин считала, что христианство подавило бы ее творчество и развитие. Того же мнения придерживалась и общественная деятельница начала XX века Эмма Голдмен, которая называла христианство «механизмом для выравнивания рода человеческого, для того, чтобы ломать волю человека, лишать его способности сметь и действовать… стальной решеткой, смирительной рубашкой, не позволяющей развиваться и расти»2.

Подробные уточнения, во что именно должны верить христиане, как будто бы делаются для их закрепощения

В конце фильма «Я, робот» (2004) робот по имени Санни выполняет программу, заложенную его создателями. И понимает, что у него больше нет цели. Фильм заканчивается диалогом Санни с другим персонажем, детективом Спунером:

Санни: Я достиг своей цели И теперь не знаю, что делать дальше.

Детектив Спунер: Думаю, тебе придется найти свой путь, как делаем все мы, Санни… Это и значит быть свободным.

В данном случае под «свободой» подразумевается отсутствие главной цели, ради которой нас создали. Будь у нас такая цель, мы были бы обязаны стремиться к ней и достичь ее, и это ограничивало бы нашу свободу. Истинной является свобода самостоятельно придавать смысл своей жизни и выбирать цель. Верховный суд закрепил эту точку зрения в законе, когда заявил, что «суть свободы» – это «давать свое определение существованию, значению вселенной»3. Стивен Джей Гулд соглашается:

Мы существуем, потому что одна стайка рыб имела своеобразное строение плавников, впоследствии преобразившихся в ноги сухопутных существ, потому что кометы обрушились на землю, истребив динозавров и тем самым дали млекопитающим шанс, которого в противном случае могло и не представиться… Как бы мы ни мечтали о более «возвышенном» объяснении, его не существует. Но несмотря на то, что поначалу это объяснение расстраивает, оно не ужасает, а в итоге создает ощущение свободы и радует. Мы не можем пассивно улавливать смысл жизни в фактах природы. Объяснения нам приходится создавать самим…4

Христианство выглядит врагом сплоченности общества, культурной адаптивности и даже подлинной индивидуальности. Но эти доводы построены на ошибочных представлениях о природе истины, сообщества, христианства и самой свободы.

Истина неопровержима

Французский философ Мишель Фуко писал: «Истина – атрибут этого мира. Она создается только благодаря многочисленным ограничениям, в том числе регулярному применению силы»5. Вдохновившись словами Фуко, многие скажут, что любые притязания на истинность – это борьба за власть. Претендуя на обладание истиной, мы пытаемся обрести власть над другими людьми и контролировать их. Фуко был учеником Ницше, и к чести обоих следует отметить, что с таких позиций они анализировали действия и левых, и правых. Если бы кто-нибудь заявил в присутствии Ницше, что «все должны проявлять справедливость по отношению к бедным», он задал бы вопрос, по какой причине это было сказано – из любви к справедливости и бедным или для того, чтобы поднять революцию и обеспечить себе контроль и власть.

Однако заявление о том, что любая истина – лишь оружие в борьбе за власть, не выдерживает критики по той же причине, что и заявление о культурной обусловленности любой истины. Пытаясь объяснить их все одной, другой или третьей причиной, неизбежно оказываешься в невыгодном положении. К. С. Льюис пишет в эссе «Человек отменяется»:

Но нельзя продолжать «объяснять и оправдывать» вечно: вскоре обнаружится, что придется искать объяснение самому объяснению. Нельзя продолжать «видеть насквозь» все, что есть вокруг. Сквозь что-то смотрят, лишь когда разглядывают нечто, находящееся за ним.

В прозрачности окна есть смысл потому, что улица и сад за ним непрозрачны. А если бы можно было смотреть И сквозь сад?.. Совершенно прозрачный мир невидим. «Видеть все насквозь» – значит ничего не видеть6.