Такая нежная любовь - Лиз Ивинг

Естественно, ничего особенного: разнообразные салаты, мясо с кровью, кофе, так как она пришла не ради удовольствия. Действительно, зачем она была здесь? Какой дать честный ответ на этот вопрос?

— Спасибо тебе, что приняла мое приглашение. Должен признаться, до последней минуты сомневался, что увижу тебя.

— Почему?

— Я опасался, как бы ты не вздумала играть роль честной замужней женщины. Впрочем, тебе это совершенно не идет.

— О! Правда? А какая роль мне идет? Никакая. Предпочитаю, чтобы ты была сама собой.

— Волосы по ветру и с эскизами под мышкой? С этим давно уже покончено.

— Я понял.

Принесли салаты. Они начали их пробовать при несколько напряженном молчании. Когда он заговорил, она поняла, что наступил решительный момент.

— Черил! Я ждал этого мгновения много лет.

Ошарашенная, она не могла при этом сдержаться и не уронить свою вилку.

— Как это?

— Я так искал возможность вновь увидеть тебя… Ты исчезла.

— Я всегда жила по тому же адресу, — сухо заметила она, — вплоть до замужества.

— Я не то хотел сказать. В то время я не мог заниматься тобой. А вот потом…

— Как это потом? А сколько лет я должна была тебя, собственно говоря, ждать?

— Не больше двух лет, необходимых для того, чтобы я окончательно осел в Нью-Йорке, открыл свою контору.

— А я? Что, предполагалось, должна была делать я в течение этих двух лет?

— Закончить свою учебу. Разве ты не этого хотела? Впрочем, я не понял, как это ты порвала со мной из-за своего призвания художника, а потом ни разу не притронулась к кисти.

— Откуда ты это знаешь?

— Я съездил повидать твоих родителей. Очень рассчитывал тебя там застать поглощенной работой еще в большей степени, чем в твоей маленькой мастерской. Ну и тогда-то они мне сообщили, что ты замужем!

— Они мне об этом никогда не говорили.

— Какое это имеет значение? В тот момент я понял, что больше никогда тебя не увижу.

— Они не дали тебе мой новый адрес?

— Нет. А зачем?

— Значит, то, что эта избирательная кампания поручена Брюсу, — чистая случайность?

— Могу тебе это подтвердить.

Черил вздохнула с облегчением. В какой-то момент она подумала, что Стефен устроил всю эту мизансцену с единственной целью найти ее. С него бы сталось.

— Ты, вероятно, был удивлен, увидев меня вчера вечером?

— Скорее да!

— Однако создалось впечатление, что ты готовился к такому совпадению.

— Я был совершенно ошеломлен. Слава Богу, что тебе надо было позвонить, так как это позволило мне выйти из моего оцепенения.

За несколько лет он благополучно стал превосходным дипломатом.

— Расскажи мне о твоей карьере. Ты действительно рассчитываешь сразу стать сенатором, минуя палату представителей? Не выставляя себя на пост губернатора? Ты мчишься без остановки.

— Не могу терять время. Я не первый и не самый молодой, поступающий таким образом.

— Ты, случайно, не метишь в президенты?

Он улыбнулся.

— Кто его знает? Только не рассказывай об этом, это пока секрет.

Она кивнула головой, несколько опешив от такого честолюбия. Он пойдет очень далеко, это совершенно очевидно. Она много слышала о нем. Упрямый студент, которого она знала, неослабно следовал той линии, которую сам себе начертал.

— А ты? — спросил он. — Когда выставляешься?

Она поджала губы.

— Не знаю.

— Мое предложение по-прежнему в силе. Если тебе нужно, чтобы я представил тебя директорам картинных галерей…

— Мне ничего не нужно. Ты прекрасно знаешь, что я больше не работаю ни в живописи, ни со скульптурой. Ты сам же это сказал!

— А чего ты ждешь, чтобы за это взяться?

Это он-то задавал такой вопрос? Она чуть было не вспылила, но вовремя спохватилась. В конце концов, она не обязана была отчитываться перед ним, а тем более по подобным вопросам. Такого рода разговор мог бы состояться у нее с мужем.

— Посмотрим, — просто сказала она.

— Кажется, ты владеешь магазинчиком?

— Да, минералов.

— А! По мне лучше так. Я в какой-то момент подумал, что ты торгуешь платьями.

— А что плохого было бы в этом?

— Для тебя? Очень плохо. По крайней мере с камушками ты остаешься в той области, которую любишь.

— Это верно, — мечтательно проговорила она, — только она очень узкая.

— Как дела у твоих детей?

— Хорошо. Кстати, а ты? У тебя есть дети?

Он помрачнел.

— Да… нет, теперь уж нет.

— Как это?

— Я развелся.

У нее не было ни малейшего желания сочувствовать ему.

— И как давно?

— Несколько лет. Тебя что, настолько интересует моя жизнь?

— Невероятно. И не только меня. Я тебя предупреждаю: журналисты набросятся на все подробности твоей частной жизни. Я полагаю, тебе уже об этом говорили?

— Конечно, во всяком случае, я к этому готовлюсь. Да. Уже давно я не вижусь ни с женой, ни с детьми. Это похоже на то, как если бы я все время был холостяком.

— Будь осторожен, может сложиться очень плохое впечатление о твоем прошлом.

Он улыбнулся и положил свою ладонь на ее руку.

— Не волнуйся за меня.

— Правильно, не надо! Я полагаю, что ты все предусмотрел в этом плане.

— Почему ты вдруг такая резкая?

— Я спрашиваю себя: к чему это все нас приведет?

— «Это все»?

— Эта предвыборная кампания.

— К моему избранию, конечно. И ты будешь подругой сенатора штата Нью-Йорк!

Она предпочла не уточнять того, что он подразумевал под этим.

— Теперь ты думаешь только о своей карьере?

— Она увлекательна и отвечает моим чаяниям. Почему тебе хотелось бы, чтобы я оставил ту единственную часть моей жизни, которая никогда меня не разочаровывала?

— В то время как женщины, безусловно…

Он кисло улыбнулся.

— Пусть эти слова останутся за тобой.

Какое-то мгновение она провела в задумчивости, а затем неожиданно вскинула голову.

— На самом деле — почему ты хотел увидеть меня?

— Ради удовольствия.

— Ты обещал мне объяснить при встрече…

— Все объясняется само собой, разве нет? Когда теряешь кого-то из виду на столь долгий срок, то не возобновляешь знакомства по телефону!

— Но мы же провели вместе вчера целый вечер. Чего же тебе еще?

— Встретить тебя одну, такую, как ты есть. Попытаться вновь найти ту, которую я знал когда-то и которая — это правда — сильно изменилась.

— Я тебе это говорила.

— Да, знаю, но не уверен, что ты должна воспринимать это как комплимент.

— Почему?

— Внешне ты никогда еще не была столь красивой, но что-то в тебе увяло. Тот огонь, что пылал в тебе, похоже, угас, придушенный спокойной, правильной жизнью, которую ты ведешь.