Чего хотят драконы - Тереза Тур

речи её зацепило... Что-то важное. Избранная нужна, чтобы было потомство, способное оборачиваться. И если она не может это сделать, то, получается, её мама...

Нет. Этого просто не может быть. Она вспомнила самого близкого, самого родного человека в своей жизни до того страшного дня. Мама. Мамочка. Всегда спокойная, ласковая, нежная, и... грустная. Почему? В детстве она этого словно бы и не замечала, но сейчас, повзрослев, понимала, что это было именно так. Её мама носила в сердце какую-то боль. Хотелось услышать. Дать выговориться, поддержать, показать, как сильно она её любит. Готова понять, простить, носить в сердце любую, даже самую страшную тайну, но... Но она не может с ней даже поговорить. Отец не позволит. Как будто он чего-то боится. Чего?

Все эти мысли заставили почувствовать то, что она ненавидела больше всего на свете — беспомощность. По щекам неожиданно потекли слёзы.

— Только плакать и способны? — взвился дракон, будто только этого и ждал.

Его тон отравил чудесное утро — единственную возможность оставить в душе хоть что-то светлое. Хотя бы воспоминание. Стефани почувствовала в груди нестерпимый жар, а на кончиках пальцев — колючий холод, вспыхнувший белым маревом.

Она смогла вздохнуть — глубоко, наслаждаясь воздухом, словно изысканным десертом. Распахнула глаза, поймав изумлённый взгляд блондина и...

Дракон отлетел, не рухнув на пол только потому, что позади него стоял стул, в который Истинного вдавило со всего маху.

— Но... как? — растерянно прохрипел он.

— Бешенство, — любезно пояснила Стефани. — Никогда не думала, что это настолько приятно.

Она подхватила сумочку, оцарапав лакированную поверхность изящной вещицы... когтем? Несколько секунд Стефани смотрела на порванное в клочья кружево перчаток, пытаясь осознать факт частичной трансформации. С того самого памятного дня с ней ни разу не происходило ничего подобного, но даже это не могло испортить настроение.

Сила. Счастье! Однако это не повод портить любимую летнюю сумочку. Глубокий вдох. Она представила, что стоит под невесомым искрящим радугой летним дождём, пишет цветущие свечи чёрной сирени. Получилось! Когти втянулись обратно. Перчатки, правда, были безнадёжно испорчены, но это она переживёт. Расправив спину, подошла к стойке и положила банкноту, в несколько раз превышающую стоимость завтрака, даже с учётом того, сколько булочек съел спутник (у Истинного оказался отменный аппетит).

— Сдачи не надо, — улыбнулась она хозяйке, не без удовольствия поймав на себе полные восхищения взгляды посетителей.

— Так ему! — одними губами проговорила та и подмигнула, не смея сказать вслух.

— Постойте! — голос дракона, перекрыл прощальную трель дверного колокольчика.

Стефани слышала, но останавливаться не стала. Вместо этого её каблучки бойко застучали по мостовой. Свобода вовсе не заключается в том, чтобы делать, что хочется, нарушая слово. Свобода — это возможность принимать собственные решения! Что же касается некоторых избалованных зеленоглазых шипящих и Истинных — пусть отправляются назад, в Верхний город. Лелеять обиды и злость на весь мир — удачи им в этом нелёгком деле!

Воздух пьянит ароматом чёрной сирени. Где-то высоко-высоко слышны раскаты грома, и, хотя небо над головой безоблачно, в воздухе сверкающей паутиной уже резвятся сверкающие капли. Стефани подставила им лицо и улыбнулась, ища глазами радугу — дождь шёл, не обращая никакого внимания на яркое, слепящее солнце! От всего этого великолепия она совершенно забыла, что плывёт, пританцовывая посреди улицы, и вдруг...

Слух разорвал визг резко тормозящих на полном ходу колёс — прямо на неё летела машина.

Стефани замерла, словно её заморозил Снежный дракон из детской сказки. Не в силах пошевелиться, она слышала голос отца:

«И тогда дракон заморозил принцессу, чтобы не досталась она Злому волшебнику...»

Она зажмурилась, понимая, что проживает в этом мире последние мгновения. Боль сдавила грудную клетку, ей казалось, она заживо горит в огне, пока её тело сжимают сильные, крепкие... руки? По лицу хлестнула ветка. Аромат сирени. Что-то тёплое и липкое потекло по щеке.

— Вы живы? — зарычал дракон.

— Не знаю, — прошептала Стефани, чувствуя, как подкашиваются ноги.

Она поднесла руку к лицу — порванное вокруг пальцев кружево перчаток окрасилось тёмно-багровой кровью. Кровью дракона.

— Дышите! Слышите? — блондин быстрыми, ловкими движениями сорвал с руки перчатку, и, бросив её к упавшим цветам, достал платок и осторожно приложил к лицу девушки. — Ерунда, — проворчал он. — Царапина.

— Царапина, — как заколдованная повторила Стефани.

— Да погодите вы терять сознание! — с досадой заметил Истинный. — Нам надо задержать машину.

От него исходила сила. И Стефани могла радоваться, удивляясь при этом, что она может хоть что-то испытывать, что эта сила направлена не на неё.

Машину подбросило вверх, и она, потеряв управление, чуть было не протаранила лимонного цвета стену одного из домов. На её фоне чёрный автомобиль казался неведомым чудищем в мирке ярких красок.

— Не уйдёшь, — прошипел дракон.

По бледному виску потекла струйка пота. Рычание мотора, испуганные возгласы разбуженных людей. Кто-то открывал окна, кто-то вызывал полицию...

Вдруг всё стихло. Небо заволокло тучами, словно разгневанный дракон управлял погодой. Ветер подхватил сломанные ветки сирени. Порванная, испачканная кровью кружевная перчатка взметнулась ввысь, словно бабочка-однодневка.

Раздался гром, Стефани подняла голову, а когда опустила, то увидела на месте машины лишь кучку серого пепла.

— Да что такое! — закричал блондин.

— Это... — Стефани не верила собственным глазам.

— Да, да! — раздражённо бросил Истинный. — И машину, и нападавшего. Вот уж чего я точно не планировал!

Девушка задрожала. Ноги отказывались держать, ладони вспотели.

— Испугалась? — неожиданно мягко проговорил блондин.

Он уже не выглядел столь грозно, но это напугало её ещё больше. Слишком быстрая смена настроения. Только что дракон спалил машину вместе с водителем, и вот он уже нежно заглядывает в глаза, переживает.

Мозг буквально взрывался от стремительно происходящих событий. Взрыв накануне. Лилия. Отбор. Отец. Теперь... Теперь вот это.

— Это... Это из-за меня? — она внимательно смотрела дракону в глаза — так, словно он и только он знал ответы на все вопросы. — И... «Изумрудная долина»? Но... Нет. Нет! Этого просто не может быть.

— Всё может быть. Надо искать того, кто всё это затеял.

Его губы коснулись её макушки, и это было так... естественно.

Она подняла глаза, чтобы посмотреть ему в глаза. Прямо. Настойчиво. Он улыбнулся, привлёк к себе и... И Стефани поняла, что сейчас он её поцелует. И замерла в предвкушении чего-то совершенно чудесного, что изменит её жизнь. Того, чего она вдруг