Папа ищет работу - Валентина Анатольевна Филиппенко

ещё пару обрядов посвящения, подписав договор (между прочим, кровью!), папа вернулся домой — с новым сундуком золота, деревянной палкой — посохом короля, барабаном, бубном и ящиком бананов. Совсем пьяный от стука и успеха, он забыл снять юбку из травы (так и проехал в электричке два часа) и зашёл домой, поприветствовав нас на чужом, африканском языке.

— Привет, — кивнула ему мама.

Папа упал в кресло, осмотрел свои руки и уставился в потолок: «Нужно сочинить что-нибудь королевское… Для барабана».

Весь вечер мы слушали джаз: выстукивали ритмы по крышке фортепиано, по обувным коробкам и пуфику, папа записывал мелодии и переходы, а наутро опять отправился в пансионат «Черешня». Править.

Маму должны были сделать королевой, меня — принцессой. Знакомство с нами папа назначил на субботу, чтобы я не пропустила школу. Старейшины собирались приехать к нам в гости на новогодние каникулы, и папа даже расписал им путь от электричек через метро, но накануне вечером — с четверга на пятницу — случилось невероятное. От тренировок, репетиций и сочинительства порвался папин барабан. Как объяснил ему переводчик, это был один из самых старых и почитаемых инструментов. Старейшины удалились думать, что могло значить это событие. Не приехали к нам ни в субботу, ни в воскресенье, а в понедельник отправили к папе гонца: он привёз три золотых слитка, корешок дерева, комок земли, порванную нитку и карту с адресом племени.

«Это значит, — заключил папа, — что они спешат соединиться с корнями и услышать голос предков, с которыми потеряли связь на нашей земле. А это адрес, куда они приглашают нас на Новый год в гости, чтобы не рвать ценную связь. Вот три слитка — на дорогу».

Золото, конечно, очень бы нам пригодилось, но мама ехать в Африку отказалась. Тем более на Новый год. Я умоляла отпустить меня как принцессу, как представителя папы, но ни слёзы, ни угрозы, ни обещание пойти на уроки итальянского не помогли. Папа сказал, что, как настоящий король, простил своё племя и благословил подданных, потом починил барабан в салоне музыкальных инструментов, отправил его по указанному на карте адресу почтой и вернулся за фортепиано.

И ещё он принёс домой елку. Уже не как король, а просто — как мой папа.

Папа уезжает

Мы украсили дом к Новому году: развесили гирлянды, нарядили ёлку и даже на фортепиано (папа разрешил!) положили гирлянду с разноцветными лампочками. Вечером квартира была похожа на сказочный терем, утром — на актовый зал красивого Дома культуры. В огромном халате, словно в костюме Снегурочки, мама садилась рядом с папой и просматривала газеты. В шутку говорила, что ищет ещё одну работу для себя: папу научит варить супы из золота (ведь вместо папиной зарплаты мы тратили золотые монеты из сундука!), а сама пойдёт в школу преподавателем труда. Папа смотрел на неё с укоризной и обводил новое объявление карандашом.

«ТРЕБУЕТСЯ АДМИНИСТРАТОР НА МЕБЕЛЬНЫЙ ЗАВОД. АККУРАТНЫЙ, ВНИМАТЕЛЬНЫЙ, С ЧУВСТВОМ ПРЕКРАСНОГО. ЗВОНИТЬ ПО НОМЕРУ 49–87–15».

Это же как раз работа для папы! Он у нас и аккуратный, и внимательный, и с чувством прекрасного.

Завод находился где-то очень далеко: сперва нужно было ехать на метро, потом — на автобусе, а после ещё километр идти пешком. Папа бодро надевал в коридоре удобные ботинки и повторял, что любит пешие прогулки. Новогодние каникулы ещё не начались, я опять опаздывала в школу, но мне хотелось поцеловать папу на прощание. Поэтому я второй раз перекладывала в рюкзаке учебники и тетрадки: сперва по порядку уроков, а теперь — по цветам. Розовый, зелёный, фиолетовый, белый и что-то цветное, чему не было пары.

Вернулся папа поздно вечером с большой коробкой конфет и табуреткой.

— Это ты сам сделал? — спросила мама.

— Нет, на заводе подарили. Смотри, какие тут узоры и резьба.

Табуретка была вся в завитушках, цветочках и листиках. Такие обычно стояли на кухнях у бабушек в сериалах.

— Тебя взяли на работу?

Папа кивнул. Сел на новую табуретку и снял ботинки.

— Работа — вахтовая. Неделю на заводе — неделю дома. И жить нужно в маленькой комнатке в квартире рядом с заводом, потому что времени на дорогу из дома и домой не будет.

Часы задумчиво затикали. Я представила, как мы завтракаем в маленькой комнате на подоконнике, а потом я сперва километр иду до автобуса по сугробам, потом еду в автобусе с рюкзаком, а после — спускаюсь в метро. И оказываюсь в школе. Нет! Я на такое не согласна!

Мама тоже что-то обдумывала, а папа вдруг заулыбался, схватил табуретку и побежал к фортепьяно:

— Я вам сейчас сыграю мебельный джаз!

Его пальцы для разминки пробежали по клавишам, а потом как запрыгали, как забегали, как застучали: музыка была очень весёлой, лёгкой, смешной, будто шкаф танцевал чечётку, а диван ему хлопал, полочки подбрасывали друг друга под потолок, а кухонный стол закружился в паре с кроватью.

Раскрасневшийся папа закрыл крышку фортепьяно, обнял маму и сказал, что утром решит, что делать с табуретками.

Всю ночь мне снилось, как папа и мама ездят на работу на табуретках, а я вместе со старым фортепиано отправляюсь в школу на пароходе и самолёте. Я даже расплакалась во сне от досады и обиды. Мама разбудила меня и крепко обняла: «Тебе, наверное, кошмар приснился».

Конечно, кошмар! Вот-вот мы могли уехать жить на завод, или папа мог бросить нас одних НА ЦЕЛУЮ НЕДЕЛЮ.

Утром я проснулась ужасно расстроенной, обиженной на папу, не позавтракала и ни с кем не разговаривала. В школе мне тоже ничего не нравилось: ни стихотворение Пушкина, ни булка с кокосовой стружкой, ни урок физкультуры, на котором мы должны были забраться под потолок по канату, как мартышки по пальме. Казалось, что я приду домой — а мама уже сложила папины вещи, а папа уже на заводе делает эти ужасные табуретки.

Но когда уроки закончились, я вышла из калитки школьного двора и увидела… папу. Он стоял с коньками на плече и улыбался. «Мы идём на каток. — Потрепал меня по плечу. — Кажется, ты с утра расстроилась из-за табуретки. Её больше нет, и я никуда не уеду».

Никаких больше табуреток в нашем доме! Ура!

У папы пропадает борода

Я не верила, что Дед Мороз существует, с пяти лет. Страшную правду пришлось узнать в одно