Брат мой Авель - Татьяна Олеговна Беспалова

Командир сказал Авелю коротко и веско:

– Это не твоя ошибка, брат. Ролик надо удалить.

До отца новость дошла через двое суток, когда Авель уже отправился на первое боевое задание. Отец мог бы предпринять соответствующие меры незамедлительно, но он выжидал полтора месяца, прежде чем вмешаться.

Впрочем, по порядку, но коротко.

В казнях русских пленных Авелю поучаствовать не довелось. Господь не попустил, а действовал Он руками давнишнего отцова вороватого клеврета, который какими-то мутными путями занял в «Кракене» должность эквивалентную должности завхоза. Этот клеврет пытался оберегать сынка знаменитого человека и собственного благодетеля. Он не столько ограждал от опасностей, сопряженных с участием в боевых действиях, сколько, действуя с прозорливостью взрослого и бывалого в разных передрягах человека, оберегал именно от участия в расправах. В самый решительный момент он выдавал Авелю глупейшие на первый взгляд и трудновыполнимые поручения, которые тот, повинуясь армейской дисциплине, вынужден был исполнять.

Бестолковая суета, связанная с исполнением различных глупых поручений, никакого отношения не имеющая к настоящей боевой работе, Авеля раздражала. Он не понимал, что это и есть везение. Однако везение рано или поздно заканчивается, и ровно через месяц после приёма в «Кракен» Авель, как говорится, наступил на мину.

Вернувшись из очередного «поиска» – искали «спящие ячейки», или, иными словами, выявляли среди деревенских сочувствующих русским оккупантам, – они с отцовским клевретом застали сослуживцев за «разборками с москалями». «Москалями» именовались молодые ребята, скорее всего, с соседней брянщины, из тех, что по мелочи приторговывали, наваривая на разнице цен на топливо, алкоголь, табак и прочую бакалею. Продавали парням, мужикам, бабам, идентичным по уровню достатка, точно таким же, как сами. И называйте их как хотите, хоть хохлами, хоть москалями, сути их идентичности это не изменит. По дурости или по пьяни эти «москали», зарулившие в расположение «Кракена» на пикапе, ради куража ли или просто играючи, нарисовали на кузове автомобиля ненавидимую в Украине большую латинскую букву Z. За это их теперь и казнили. Руководил казнью британский инструктор, человек неопределённых лет, смуглый, как индус, испитой и искуренный, как питерский бомж. Казнили их медленно, мучительно. Инструктор, имени которого Авель не пожелал запоминать, привлёк к процессу мучительства всех, кто попался на глаза. В момент появления Авеля все три «москаля» валялись под ногами у своих палачей в луже крови, но были ещё живы. Они не просили пощады. Только смотрели по-звериному. Страшная в своей средневековой жестокости сцена разыгралась возле гаража, под широким навесом, где хранились канистры с дизелем и всевозможные механические приспособления, необходимые для ремонта колёсной техники. Площадка освещалась двумя прожекторами, и утечь с неё незамеченным не представлялось возможным. Испитой взор англичанина был по соколиному остёр, подмечал все нюансы. Такой спуску не даст.

Верный наперсник Авеля тут же вынул из его рук и разрядил оружие.

– Тебе не надо принимать в этом участия, – прошептал он. – Англичанин хочет повязать всех преступлением, потому что казнь русских – это преступление, которое никогда не простится. К тому же они, как мне кажется, и не военные.

Авель сомкнул веки, пытаясь отгородиться от ада. Он затянул тихо, себе под нос песню. Кажется, то была «Дивлюсь я на небо – та й думку гадаю». Ему хотелось слышать только собственный голос и слова Михаила Петренко, а не вопли истязаемых «москалей». Авель чувствовал и присутствие своего опекуна. Тот стоял совсем рядом, навалившись на Авеля плечом.

Через несколько минут Авель не услышал, но почувствовал, что вопли пленных затихли. Тогда он осторожно приоткрыл один глаз, затем второй. Его взгляд уперся в складчатое и смуглое лицо английского инструктора. Тот смотрел на Авеля внимательно. Примерно с тем же выражением посетители в музее рассматривают живописные полотна малопонятных им постмодерновых художников.

Да, англичанин рассматривал Авеля, как неодушевлённый предмет, и это обстоятельство заставило его вспомнить об огромном тесаке за голенищем. Но способен ли он, сможет ли воткнуть лезвие в глотку англичанина?

Пленники лежали в свете прожекторов неподвижно. Авелю уже доводилось видеть мертвецов. Он уже научился отличать неподвижность спящего или впавшего в беспамятство человека от мёртвой неподвижности тела, разлучённого с душой. Всего их было пятеро, но один отличался от четверых своих товарищей. Прерывисто, неровно он всё ещё дышал.

Англичанин проследил направление взгляда Авеля и произнёс:

– One москаль жив. Сожгите его.

И он указал дулом автомата на канистры, выставленные в ряд у стены гаража.

– Какой в этом смысл? – проговорил опекун Авеля. – Остальные мертвы. Истязать их страхом не получится. А этот… Он без сознания. Какой смысл его жечь?

– Humanism? – усмехнулся англичанин.

– Здравый смысл, – возразили ему. – Соляра – необходимый на войне ресурс. Зачем тратить его попусту?

Говоря так, опекун крепко удерживал Авеля за запястье. Он был прав, потому что намерения его подопечного поменялись. Авель более не намеревался отгораживаться от этой ужасной ситуации. Левой рукой он выхватил из-за голенища нож, правую вывернул из клешни своего непрошеного благодетеля.

Авель сделал шаг вперёд, когда кто-то уже выхватил из ряда полную канистру. Самый ретивый или самый свирепый? Англичанин отскочил в сторону, когда Авель налёг грудью на ствол его автомата. Оглушительно щёлкнул предохранитель. Авель подался вправо. Кувырок, оглушительный запах свежей крови. Он смог побороть дурноту. Он сумел одним ударом в шею добить пленного. Прежде, чем потерять сознание, он убедился, что «москаль» мёртв.

* * *

Они говорили по-английски, не подозревая, что Авель понимает каждое слово.

– Кто этот дурачок? Он тоже русак? Ах, у вас тут всё так перепутано. Не поймёшь, где русский, где украинец.

– Это сын богатого человека. Говорят, его отец торгует оружием и имеет фабрику по производству снарядов в Канаде.

– Ну, тогда он точно украинец, но только сумасшедший. Впрочем, все богатые сынки одной национальности. Космополиты! А что такое космополит? Космополит – это слюнтяй и псих в одном лице. Он не выдержал вида крови… ах-ах-ах!!! Он не пожелал видеть настоящего допроса! Бррр…

И англичанин расхохотался.

– Я думаю, Гречишников оботрётся. Это пройдёт у него, – проговорил собеседник англичанина.

– Нет. От него надо избавляться. Отослать к папочке в Канаду.

– Папочка его в Харькове, и это человек с большими связами…

– В Украине все коррумпированы. Продаётся и покупается всё.

– При СССР отец Святослава Евгеньевича Гречишникова занимал высокое место в цеховой иерархии. Джем. Не слышали? Цеховики в то время являлись своеобразной элитой преступного мира. Джем слыл человеком с большими связями в самых высоких кругах. Способность завязывать связи с самыми различными людьми Святослав Гречишников унаследовал от своего отца.

– Украина – очень коррумпированная страна, – повторил англичанин.

– Мы живём