Ковент-Гарден - Юлия Боднарюк

мог видеть девушку. Она слилась с чёрной тенью, мучительно осознавая, что так пройдут ещё долгие годы. Даша боялась пошевелиться. Крепкий мороз, который она прежде не замечала, теперь проник в каждую клетку тела. Дашу терзал озноб, леденели уши и щёки. Она машинально растёрла их варежками.

Надо бросить кота. Ей нельзя рисковать. Ей надо предупредить маму. Да, надо плюнуть на кота.

Когда Даша мысленно произнесла последнюю фразу, внутри растеклось жгучее отвращение к себе. И тут же она будто почувствовала в своих руках Брысю – большого, тяжёлого, пушистого. Сидя у неё на руках, кот внимательно смотрел на Дашу своими зелёными глазами, будто ожидая чего-то от своей хозяйки. А может, он уже тогда боялся, что она однажды предаст его.

«Если у меня просто мания преследования – кажется, это так называется, – если следы машины обычное дело, а огонёк в окне мне просто померещился, мой Брыся умрёт от голода».

Плечи и голова Даши так и клонились к ледяной каменной стене, её придавило к земле, к опоре. Но маскируясь в непрозрачной зимней тени, держась за стену, Даша сделала ещё несколько шагов вперёд. Она вглядывалась в свои окна, что она хотела там увидеть – подтверждение или опровержение своим мыслям? Ей показалось, что из окна во двор смотрит кот. Будто громадный кулак стиснул её горло, перекрыв кислород и вызвав головокружение.

«Может, кто-нибудь догадается, вспомнит, выпустит. Может быть, они, если они в квартире. Зверь же… Не звери же они… Он выживет, если только выберется из дома», – летели, сменяя друг друга, мысли, и только одна никуда не торопилась: «А если нет?».

«Я сейчас придумаю, как тебе помочь, котик!» – Даша выбралась из дворов на улицу и дошла до книжного магазина на углу. Надо было спокойно всё обдумать и принять решение.

Вечером в магазине всегда было много народа. Люди в толстых тяжёлых пальто и телогрейках стояли у прилавка, листая книги, перебалтываясь с продавщицей, школьники толкались у витрины с марками. Даша встала в уголок, за створку двери, уткнулась в стеллаж с книгами. Кто-то из ребятишек рядом громко заверещал, и продавщица пригрозила вывести его из магазина.

«Исследуем возможные маневры», – Даша старалась думать холодно и отвлечённо, подражая отцу, который любит повторять, что если не мыслить трезво, то лучше вообще не мыслить. – «Если мне не мерещится, если меня на самом деле ждут, то выходить во двор рискованно, в парадное вообще опасно. Чёрный ход наглухо заколочен. Остаётся окно. Второй этаж, кот может спрыгнуть, но только как открыть окно и как его выманить?»

Дверь за спиной Даши вдруг вздрогнула, зазвенело разбитое стекло. Возмущённые оклики, возня, срывающийся вопль: «Тётя, я не хотел!». Девушка обернулась, когда продавщица, изловчившись, схватила за воротник шумного мальчугана и грозилась вызвать милицию. Он болтался тряпкой, а потом, улучив момент, вывернулся из продавщицыных рук и дёрнул к дверям. Даша быстро вышла за ним на улицу.

– Эй, постой! – она окликнула мальчишку, который был уже достаточно далеко. Он обернулся, потряс головой и прибавил шагу.

– Я видела, что ты не специально! – крикнула Даша вслед.

– А я специально, тётя! – он развернулся на каблуках и осклабился. Из-под низко надвинутой ушанки хитро блеснули хулиганистые глаза.

– А вот я живу в доме, где стёкла не бьются, – выпалила Даша, одновременно удивляясь тому, какую чепуху она способна нести. – И вообще, какая я тебе тётя!

– Врёшь! – заинтересовался паренёк.

– Не вру. В этом доме живут военные и стёкла там особые, их даже из пистолета не пробить.

– А из снайперской винтовки? – мальчишка подошёл ближе.

– Не из чего. Я же говорю – специальные стёкла из металлической пыли. Они секретные, если хочешь знать.

– А где этот дом?

Даша назвала адрес.

– А, спорим, я разобью? – парень вытащил из кармана рогатку.

– Спорим!

– Нет, не годится. Будет считаться, только если стекло разобьётся, а если просто попадёшь – не в счёт!

– Тогда такой, – он притащил увесистый булыжник. – А по какому бить?

Даша прикинула, где может находиться кот.

– Видишь, на втором этаже три тёмных окна? По среднему, – и, заметив искру недоверия в глазах паренька, добавила, – что смотришь так? Это мои окна. К тому же ты его не разобъёшь!

– Давай, смотри!

Стекло осыпалось вниз, как сверкающий дождь. В окнах замелькали лица, мальчишку как ветром сдуло. Впрочем, Даша этого не видела – она уже была на улице. С холодным, как ночь, спокойствием выждав где-то полтора часа, девушка пошла обратно. Она сняла с головы меховую шапочку и спрятала её в сумку, меховой воротник пальто подняла и поверх воротника низко повязала голову платком, заменявшим ей шарф. Глянув в зеркальце и убедившись в том, что выглядит изрядной кулемой, никак не похожей на молодую девушку, Даша решительно направилась к дому.

Огонёк папиросы действительно маячил в окне лестничной клетки, теперь уже Даша не могла ошибиться. Не отвлекаясь на раздумья о том, кому он принадлежит, Даша пристально следила за оранжевой точкой. Вот она погасла. Как долго теперь придётся ждать?

Недолго! Вспыхнула спичка, и девушка метнулась через двор и прижалась к стене своего дома. Если курильщик на лестнице действительно наклонился с папиросой в зубах к огню, то теперь уже не мог её увидеть из парадного.

Даша долго не могла заставить себя подать голос. Она повторяла «Брыся, кис-кис» и «Брыся, иди ко мне», но из горла не вырывалось ни звука.

«Возьми себя в руки. Осталось чуть-чуть, последнее. Дальше можно будет дать волю страху и бежать».

– Брыся, – позвала Даша. – Брыся, иди ко мне!

Она запрокинула голову. Разбитое окно испускало в чёрный кривой четырёхугольник неба едва заметный белесый пар. Через несколько минут над карнизом показалась круглая мохнатая мордочка.

– Иди ко мне, – позвала Даша, с ужасом представляя, сколько времени уйдёт на уговоры.

Кот прыгнул в снег.

Кот сидел тихо, только изредка пытаясь просунуть любопытную морду между пуговицами. От него шло ровное тепло. «Теперь главное – билеты!» – чувствуя тяжесть кота на руке, которой она придерживала его под пальто, Даша спешила к вокзалу.

2013 г.

Мрак

Автобус мчался с такой скоростью, что Джерри не удивился бы, раздайся позади полицейская сирена. На поворотах свисающие с ярко-желтых поручней петли наклонялись на 45 градусов. Но водитель не сильно рисковал – даже полиции не было на этих окраинных улицах, особенно безжизненных в едком оранжевом свете.

Водитель заложил еще один лихой вираж (Джерри готов был поклясться, что на этот раз оба левых колеса уж точно оторвались от земли) и, резко сбросив скорость, въехал