Гараж. Автобиография семьи - Михаил Александрович Ширвиндт

Окна открыты, я дымлю Ligeros, поглядываю по сторонам и вдруг замечаю, что водитель соседней машины как-то странно принюхивается и крутит головой. Постепенно его нос и взгляд концентрируются на мне, и он удивлённо поднимает брови. Я показываю ему пачку сигарет. Его глаза расширяются. Я беру блок, лежащий на соседнем сиденье, и бросаю в открытое окно его машины. Этот ошалевший взгляд стоил тех двух рублей, что я заплатил в Москве за блок! Пробка рассосалась, машины поехали, но он ещё долго догонял меня на каждом перекрёстке, что-то кричал, махал руками, а я, не разбирая ни слова, благосклонно улыбался в ответ. Пустячок? Да, но, думаю, он, как и я, запомнил его на всю жизнь.

В 1990-е годы отношения Москвы и Гаваны стали ухудшаться, начались перебои с поставками кубинских сигарет. Я при возможности покупал их ящиками, иногда заказывая через знакомых в Казахстане или Армении (там они почему-то ещё оставались), но постепенно все ручейки этой полуконтрабанды иссякли, и начался кошмар! Я понял, что сдружиться с каким-нибудь товароведом в табачном магазине или договориться со стюардессой, чтобы добыть H. Upmann, я ещё в состоянии, но наладить отношения России с Кубой – не потяну! А курить обычные сигареты я уже не мог: попытки перейти на сопоставимые по крепости «Беломор» и «Приму» привели к сильнейшим приступам кашля и, как результат, к эмфиземе лёгких, последствия которой я ощущаю до сих пор, не куря уже 15 лет. Это чтобы вы не подумали, будто я пропагандирую табакокурение.

Галина Борисовна Волчек курила очень много, при этом была натурой, увлекающейся разными модными веяниями – то секретной диетой, то правильным иглоукалыванием. Одно время она практиковала такой метод: утром натощак съедаешь одну рисинку, запивая большим количеством воды, – и всё, болезни как рукой снимет!

Однажды я с сыном Галины Борисовны Денисом Евстигнеевым зашёл к ней днём в гости. Она усадила нас за стол, поставила закуски, заварила чай, при этом себе в чашку налила просто кипяток. Видя наши недоумённые взгляды, она очень серьёзно стала объяснять, что чай вреден, в нём какие-то танины, токсины и прочие гадости, поэтому лучше пить горячую воду.

Денис посмотрел на мать и говорит:

– Мам, вот ты выкуриваешь две пачки сигарет в день, и это нормально, а вред приносит чай! Это как?

Ответа не последовало, а я от смеха чуть не захлебнулся ядовитым напитком!

В итоге Галина Борисовна последние годы очень страдала от постоянного кашля.

Ближайший друг нашей семьи Зиновий Ефимович Гердт ушёл из жизни от рака лёгких, вызванного постоянным курением. У моего папы врачи диагностировали ХОБЛ (хроническую обструктивную болезнь лёгких). Мне удалось уговорить его бросить курить. Он продержался год, практически перестал кашлять, а потом оказался на приёме у какого-то светилы-академика.

– Вот, сын заставил завязать с курением! – пожаловался ему отец.

– Дорогой мой, в наши годы уже ничего нельзя менять, – вальяжно изрёк этот старый м…к, и окрыленный папаша тут же задымил по новой, и болячки вернулись на своё место!

Так что, начав за здравие, я заканчиваю за упокой: курение – зло!

Сам я бросил курить, когда врачи назвали ситуацию с моими лёгкими «последний звонок», причём помогла мне, как ни странно, книжка Аллена Карра «Лёгкий способ бросить курить». Книга, на мой взгляд, пустая и популистская, но в ней есть некий код, или, как говорят киношники, 25-й кадр. Смешно, что на первых страницах написано: «Пока вы читаете эту книгу, нет никакой необходимости сокращать или прекращать курение». В связи с этим я читал её год! Зато, когда закончил чтение, в тот же день бросил курить. Самое удивительное, что с тех пор я ни разу не вспомнил о радости глубокой утренней затяжки. Чудо!

Аллен Карр на волне своей славы написал ещё несколько бестселлеров: «Лёгкий способ бросить пить», «Лёгкий способ похудеть» и так далее. Не успев сочинить «Лёгкий способ бросить жить», он умер от рака лёгких.

Я не знаю статистики, но, думаю, мировая война, объявленная курению в последние годы, дала очень неплохие результаты. Могу сказать, что среди дымивших как паровозы моих друзей почти не осталось курильщиков. Слава богу, что никто из них не прочитал упомянутую выше брошюру «Лёгкий способ бросить пить», но, боюсь, и это не за горами.

Кстати, недавно я оказался на дачном ужине в одной компании, состоявшей в основном из молодых и очень популярных актёров и актрис. Всего за столом сидели человек двадцать. Было вкусно, весело, шумно – тосты, байки, шутки. И вдруг, спустя, наверное, час застолья, я, к своему ужасу, понял, что спиртные напитки пьют только двое – я и одна барышня. Остальные потягивают либо минералку, либо безалкогольное пиво, либо соки. И не потому, что они за рулём или утром важная съёмка. Нет, они просто не пьют.

Да минует меня сия чаша! Или, как говорил герой Папанова Лёлик в фильме «Бриллиантовая рука», «на это я пойтить не могу». Пока.

В гараже

«Ширванг, отъездился!»

А.Ш.: Когда в Москве на Бакунинской улице открыли первый автомагазин, в нём, как в музее, за толстой красной бархатной «змеёй» стояли удивительные экспонаты: автомобили ЗИМ, «Победа», «Москвич-401» – слепок с немецкого «Опеля». Мы ходили туда как на экскурсию и думали: неужели в этой стране есть человек, который за 40 тысяч может купить ЗИМ? Такие люди находились. Помню, как у нас на глазах со двора магазина на новеньком ЗИМе выехал актёр и режиссёр Игорь Ильинский, и мы ему аплодировали. В конце 1950-х я сам, заработав на фильме «Она вас любит», купил автомобиль. Родители обычно дарили мне необходимые вещи типа перелицованного папиного пиджака. Но потом мама решила, что мне нужна машина, и они надыбали половину суммы. Купили мы старенький автомобиль «Победа» у артиста МХАТа Виктора Станицына. Он мог претендовать на новенькую «Волгу», а для этого нужно было избавиться от имеющейся машины.

Мы тогда жили в Скатертном переулке в шикарной восьмикомнатной коммунальной квартире (и считались буржуями – у нас было две комнаты). Кроме нас там обитало ещё пять семей. На общей кухне всегда что-то шкварчало, у каждого – свой столик, своя плита. Туалет – один на всех.

М.Ш.: И телефон тоже один на всех. Аппарат висел в коридоре. Я до сих пор помню его номер: Г47481.

Н.Б.: Когда я в первый раз пришла к Шуре домой в коммуналку, он не знал, чем меня поразить, и встал на голову. На нём были