Гаманчо (сборник) - Наталья Пяткина-Тархнишвили

Летом он разъезжал на хромированном «харлее», знакомиться на нём было ещё эффектнее. Девчонки висли на нём все поголовно – от восемнадцати до пятидесяти пяти. Он был большой спец в женской психологии, все «их бабские уловки» знал наизусть. О семье он не думал. Влюблялся ненадолго, месяц-три – не больше. Уходил красиво, улыбаясь, одаривая прощальными подарками. Заводил интрижки на работе. То запирался с кассиршей, заинтересовавшей его огромной грудью, то пил на раздевание в кабинете с секретаршей, то соблазнял замужнюю женщину, собственного финансового директора – словом, действовал по обстановке, инстинктивно и стремительно. О нём все мечтали, на корпоративных вечеринках девчонки плакали – так его хотели.

Кирилл давно накопил деньги на хорошую квартиру, но не покупал, подыскивал. Игорь обещал сделать дизайн, но считал, что квартира должна для этого быть стоящей. Кирилл отправлял ему фотки просмотренных квартир, Игорь браковал – пока не то. Жил в двухуровневой съёмной квартире в центре, на Караванной. После Али он тяготел к историческому центру. Понятие «престижно» сформировала она.

Кирилл увидел Аннушку сразу. На такси он подъехал к зданию Публичной библиотеки Нью-Йорка, группа собиралась на ступенях. Девять часов утра, он вышел из такси с кофе в руках, в капюшоне – романтика видеофильмов. Вставать в такую рань ему было лень, и только ради Игоря он сделал над собой усилие. Гид стоял в окружении человек шести-семи, все оживленно беседовали. Кирилл сразу был против индивидуальных экскурсий. В группе можно было затеряться. Можно было не задавать вопросы гиду, а ходить, глазеть, фотографировать, слушать музыку в наушниках.

Подошёл, все поздоровались. Экскурсия планировалась на три часа, потом обедать. Все хотели непременно увидеть ещё Собор святого Патрика. Кирилл про себя подумал, что мог бы обойтись просмотром одной Библиотеки.

Она была молчаливой и казалась неприступной, недоступной. В длинной юбке и драповом цветном жакете она показалась Кириллу похожей на фотомодель-иностранку. Он её тайком издалека фотографировал. Перед отъездом он специально купил самый дорогой полу-про Nicon за тысячу долларов и теперь держал его на виду, как заправский фотограф. …Как она шла, как смотрела на небо, как достала блокнот и ручку из сумки и что-то записала. Без каблуков, сумка через плечо, наискось, как носят студенты.

Она была загадочной, и Кирилл даже предположить не мог, откуда она, кто. Он был удивлён, заинтересован. Его, по-честному, давно никто из девушке не удивлял. Всё было одно и то же, все «так же», как в анекдоте. А вот она не была похожа ни на одну из его женщин. Кто же она?

День приобрёл другой окрас, он уже нравился ему. Кирилл слушал гида, балагурил, стал активнейшим участником экскурсии. Словом, как мог, привлекал её внимание.

Она присела на диванчик под картиной, было решено сделать перекур минут на десять. Он и ждал, и стеснялся. Никогда он не знакомился в таком месте, да и девушки были совсем не такие. Она писала в блокнот. «Даже в туалет не пошла, как другие», – подумал он. Присел рядом.

– Вы записываете что-то? Путевые заметки?

– Скорее, наблюдения.

– Можно с вами познакомиться?

– Анна, – просто ответила она и протянула свою тонкую руку.

Он был так рад, был готов на любой подвиг в эту минуту. Экскурсия пролетела незаметно. Кирилл шутил, был вежлив и услужлив с дамами, отличался умом и сообразительностью. Пытался за всех расплатиться.

Пришло время прощаться. Все поблагодарили гида и в приподнятом настроении после отличной экскурсии стали расходиться. Кирилл снова подошёл.

– Анна, можно Вас проводить? Не устали? Может, пройдёмся немного?

– Давайте, спасибо, я с удовольствием. Культовые достопримечательности вокруг просто сводят с ума. Ощущение величия. Правда? Вам уже удалось побывать на Манхэттене, в Музее современного искусства?

– Нет. Хотите, вместе пойдём?

– Если честно, хотелось пойти одной. Слишком много эмоций. Не объяснить. Я думаю, что мне понадобится целый день для этого.

– Я не буду мешать, могу держаться в стороне. Завтра у меня по плану музей… мм… этого, угольного магната, Соломона, фамилию не помню, но мой друг Игорь сказал, что это самый необычный музей Нью-Йорка и здание у него космическое.

– А, Гуггенхайма? Я там тоже ещё не была. Скорее, не здание, а его архитектура. Знаете, его построил известный архитектор Райт, и здание действительно дерзкое, оно похоже на рвущийся в высь космический корабль, ну или на перевёрнутую пирамиду, – сказала Анна и почему-то рассмеялась.

– Надо мной смеётесь? Пойдёмте со мной завтра. Я в вопросах живописи и скульптуры не силён, а впечатления с вами будут ярче. Соглашайтесь, Анна, я прошу.

– Ну хорошо. Во сколько встречаемся?

– В 10.30, с бутербродами.

Кирилл острил, как мог.

Пока они шли, он купил цветы, какой-то небольшой сине-зелёный букетик в сиреневой волнистой бумаге, протянул ей.

– Вам… Аня.

– Спасибо, что не розы, я их не люблю, – услышал в ответ.

Она поднесла букет к лицу и закрыла глаза, вдыхая неуловимый запах.

– Жалко, что не могу вас сейчас сфотографировать, получилось бы забавно. Вы красиво закрыли глаза.

– Отчего же? Сфотографируйте. Я спрячусь в цветах.

Она наклонила голову к цветам, лица стало не видно, он почувствовал себя счастливым. Сделал снимок. Очень удачный, искренний. Эта фотография потом на год стала его заставкой на копьютере – и дома, и в офисе.

С этого момента Кирилл находил всё произнесённое ею чудесным, красивым, замечательным, умным, креативным, утончённым. Вслушивался он не во всё, но её манеры и достоинство произвели на него впечатление. Он смотрел на неё как на дорогую статуэтку, редкую, из другого мира, лишённого пошлости, вызывающих декольте, резинок от чулок, тяжёлых духов, накрашенных лиц, показной страсти. Он смотрел на неё и улыбался от вдруг откуда-то появившегося, нового чувства, которого он сам не понимал.

В ресторане она аккуратно ела тёплый салат с рыбой, рассказывала о художниках, о своих впечатлениях. Обычно балагур, он говорил мало. Белое вино, белые скатерти, вечерний Нью-Йорк. Видеофильмы с Аль Пачино и Де Ниро, чёрт побери! Не хотелось с ней расставаться. Сам Кирилл ел неаккуратно, даже немного разлил соус. Анна тактично не замечала. Уверенно на английском общалась с официантом, совсем не скромничая при заказе. Просидели часа два-три, время шло незаметно.

Экскурсионное утро. Встал рано, уделил внимание внешнему виду – в первый раз с момента приезда. Хотелось ей понравиться. Известные ему способы явно не подходили. Вечером возвращался Игорь, поэтому Кирилл решил пригласить Анну на завтра к ним. Он знал, что Игорь понравится ей и сможет много любопытного рассказать о том, что её интересовало. Это доставит ей удовольствие и подкрепит его образ.

Приехал раньше, в десять. Эллипсоподобное здание музея действительно напоминало перевёрнутую пирамиду. Купил кофе, присел. Вечером Кирилл позвонил гиду, знакомой Игоря, попросил не приходить: «Вы не беспокойтесь, я с девушкой, она большой знаток. Гонорар оставьте».

Анна подъехала ровно в десять тридцать, на голове платок, ей шло. Длинная лёгкая синяя юбка, чёрный пиджак. Как ему нравился её силуэт! Вот она движется спокойно, не спеша. И балетки, которые Кирилл раньше ненавидел, на ней ему очень нравились. Маленькая оранжевая лаковая сумочка в руках. «Какая же она стильная!»

Сезанн, Поллак, Серра, Уорхол, Гоген, Клее, Пикассо, Джакометти, Брынкуша, Миро, Леже, Делоне – всё это он видел и не видел, он просто слушал звук её голоса и смотрел на неё. Он не оглядывал встречающихся девиц, они утратили для него смысл. Рядом с ним шла та самая, лучшая девушка, – она была «так стройна, так хороша, так умна».

Они спускались по спиральному пандусу, иногда подходили к краю и смотрели вниз, она рассказывала о картинах, скульптуре, о том, что её родители тоже интересуются искусством. Он подумал, что это хорошо, – никто из его знакомых девушек и женщин не рассказывал о своих родителях.

– Кирилл, ну как вам крупнейшее в мире собрание полотен конца девятнадцатого – начала двадцатого столетий? Скульптура? Что-нибудь понравилось? Вот какое самое яркое впечатление?

– Знаете, наверное, лучшая экскурсия в моей жизни. Здесь есть ресторан, или буфет? Пойдёмте перехватим чего-нибудь?

– Кирилл! Вы думаете о еде в таком месте?

Она рассмеялась, он смутился и покраснел.

– Просто шесть этажей залов… Кофе же можно выпить с бутербродами! И минералки.

– Да пойдёмте, конечно! Голодный вы мужчина!

Аннушка рассмеялась.

Просидели в кафе больше часа. Кирилл поехал провожать её на такси домой. Долго прощались. Смущаясь, смотрели на небо. Кирилл даже не знал, что сказать. Просто улыбался и держал её руку в своей. Договорились, что на следующий день Кирилл заедет за ней к пяти и они поедут в гости к Игорю, которого Кирилл представил как «мой друг, выдающийся архитектор и дизайнер». Анна рассмеялась: «Кирилл, неужели в самом деле?» Её взгляд он считал таким скромным, чистым, искренним. У них с Игорем была своя маленькая алкогольная теория по поводу женского взгляда. И они часто в середине совместной попойки говорили, что во всех многочисленных женских взглядах надо обязательно встретить тот, свой, как бы доверчиво спрашивающий: «А что потом?»