Иноземец - Кэролайн Черри

Мятежники, если бы добрались до системного уровня, могли бы без помех пролететь на самолете прямо сквозь все линии обороны Мосфейры.

Могли разрушить всю компьютерную сеть Мосфейры. Могли вывести из строя все — от системы подземных дорог до наземной антенны связи со станцией впрочем, надо думать, Мосфейра, будучи в здравом уме, давно поняла, что пайдхи попал в беду, и сменила коды.

Но это не означает, что связаться абсолютно невозможно. Его просто переадресуют на другую маршрутизацию, пока не проверят.

Он выискивал и клевал, по клавише за раз, набивая начальный текст.

«Простите не имел связи…»

Банитчи стоял в передней части салона и говорил с Илисиди и одним из ее людей, которые сидели впереди. Теперь он возвращался вдоль прохода, цепляясь за спинки кресел, оберегая сломанную лодыжку.

— Да сядьте уже, черт вас побери! — заорал Брен, опомнился и вежливо добавил: — Нади.

Банитчи добрался до кресла рядом с ним, через проход, и с глубоким вздохом опустился на сиденье. Лицо его покрывали бисеринки пота. Но для человека, которого терзает мучительная боль, вид у него был не такой уж несчастный.

— Я только что связывался с Табини, — сказал Банитчи. — Он рад, что с вами все в порядке, он был абсолютно уверен, что вы в одиночку усмирите мятежников.

Пришлось засмеяться. Оказалось, смеяться больно.

— Он посылает свой личный самолет. Мы повернули на Алучжисан. Сенеди пока справляется хорошо, но говорит, что его шатает и что он ничуть не пожалеет, когда прибудет смена. Мы передадим пленников местной охране, пересядем в отличный чистый самолет и кто-нибудь нас покормит. А Табини тем временем переправляет войска по воздуху до самого Байри-маги, оттуда три часа поездом до Майдинги, а до Фагиони и Уигайриина — два часа. Вот увидите, потом он объявит амнистию — если, он говорит, вы сумеете представить хасдраваду что-то разумное насчет этого корабля, чтобы успокоить волнения. Вы ему нужны при дворе. Сегодня же вечером.

— Сегодня же вечером и с ответом. — Брену больше уже не хотелось смеяться. — Банитчи-чжи, атеви никогда не ссорились с этими чужаками на корабле. А вот у нас, на Мосфейре, с ними не все благополучно. Вы ведь знаете, что наше появление в этой солнечной системе было делом случая… но наша высадка — нет. Мы были на этом корабле пассажирами. Экипаж улетел на корабле, а нас оставил здесь. Они сказали, что хотят найти место, где можно построить поселение. Мы отнюдь не радовались, что они улетают, а они вовсе не радовались, когда мы пригрозили, что высадимся здесь. Прошедшие двести лет могли и не улучшить наших отношений с этими людьми.

— Они прилетели забрать вас отсюда?

— Некоторых атеви это осчастливило бы, не так ли?

— Но не Табини.

Да уж, только не Табини. Небольшая вышла бы радость для этого столпа Западной Ассоциации. Вот почему на самолете вместе с ними убитые: страх перед землянами — лишь одна составляющая здешней заварушки.

— Ассоциация испытывает значительные напряжения, — серьезно говорил Банитчи. — Консервативные силы. Завистники. Амбициозные политики. Пять администраций сохраняли мир под руководством айчжиин Шечидана и диктатом пайдхиин…

— Мы не занимаемся диктатом.

— Под железным кулаком рекомендаций пайдхиин. За которыми стоит космическая станция и такая техника, что нам только мечтать.

— Космическая станция, которая срывается с орбиты и проливает огненный дождь на столицы провинций как минимум раз в месяц — об этом мы уже говорили, Банитчи. Об этом я говорил с людьми Илисиди в подвале. И совсем недавно я говорил об этом, хоть и в сокращенном варианте, с господином, лежащим в хвосте самолета, который сломал мне руку, — огромное спасибо вам, нади, но у нас нет намерения захватить вашу планету в этом месяце. — Он кипел, голова шла кругом, нить разговора терялась. — Вам их бояться нечего, Банитчи. По крайней мере, того, что они сюда спустятся. Они не любят жить на планетах. Они хотят, чтобы мы вернулись на станцию, обслуживали и ремонтировали ее — задаром, чтобы они могли улетать куда хотят, а мы ремонтировали им корабль и обеспечивали припасами.

— Значит, они заставят вас вернуться на станцию? — спросил Банитчи.

— Они не смогут до нас добраться, я думаю. У них нет транспортного средства, которое могло бы совершить посадку, а потом вернуться. Они будут дожидаться, пока у нас появится такое средство. — Отдельные куски начинали складываться перед глазами Брена в безумную картину, сломанная рука болела невыносимо. — Будут, будь я проклят. Пилотская Гильдия вступит в переговоры, начнет торговаться. Они же страшно боятся вас.

— Нас? — изумленно спросил Банитчи.

— Как потенциального противника. — Он откинул голову на подголовник. Для космических путешественников время идет иначе. Только не спрашивайте у меня, как и почему. Но они привыкли мыслить масштабами больших промежутков времени. Очень больших. Вы непохожи на них, а они не сумеют вечно держать вас в оковах планетной гравитации. — Он рассмеялся, сухо и коротко. — Вот из-за этого и началась вражда между нами в самом начале, из-за того, что некоторые из нас предлагали договориться с атеви. А Пилотская Гильдия сказала: нет, давайте потихоньку смоемся, они нас и не заметят.

— Вы шутите, нади.

— Не совсем, — сказал он. — Поспите немного, Банитчи-чжи. Мне надо поработать на компьютере.

— Чем вы будете заниматься?

— Связью на большие расстояния. На чрезвычайно большие расстояния.

Илисиди стояла, наклонившись через плечо Сенеди, Банитчи и Чжейго стояли за спиной у Брена. Он занимал кресло второго пилота — шнур связи был короткий.

— И что это вы делаете? — спросила Илисиди.

— Я нажал клавишу ввода. Только что. Это разговор.

— В числах.

— В основном.

— Как выбраны эти числа?

— Согласно старинным таблицам, нанд' вдова. Они не изменились с той модели — которую, уверяю вас, мы давным-давно передали атеви.

Он следил за лампочкой входного сигнала — ждал, ждал. Наконец желтый огонек мигнул, и у него подпрыгнуло сердце.

— Привет, Мосфейра.

— Они нас слышат? — спросила Илисиди.

— Не то, что мы говорим сию минуту. Только то, что мы набиваем.

— «Набиваем»? Уродливое коверкание языка.

— Ну, пусть будет «вводим», нанд' вдова.

Огоньки мигали попеременно. Личный идентификатор — введен. Самолет шел на автопилоте, и Сенеди отвлекся от управления, чтобы посмотреть, как ползут по маленькому экрану буквы и цифры; все они кончались двоеточием остальная часть строки не помещалась на экране.