Прогрессивный сатанизм. Том 1 - Мильхар

Посему в стиле "людского способа выживания" помимо фиктивной "ответственности за других", взятой как для самооправдания и индульгирования, принимается политика перекладывания своей ответственности за себя – на этих "других". В минимальном варианте это выглядит типа "ты что, зараза, мне насоветовал? Из-за тебя у меня неприятности!", а в более крупном – виновато Правительство, Несовершенство Мира, Бог, Дьявол, кто/что угодно еще.

Акт передачи ответственности кому-либо персонально, или партиям, группировкам, религиозным или иным формированиям (имеющим свой эгрегор) является тем самым элементом, благодаря которому человек вовлекается в т.н. кармические цепочки, и оказывается в дурацкой ситуации, когда он персонально оказывается ответственен за те действия, которые он даже не совершал лично, но это было сделано от его имени, за счет добровольно отданной им собственной ответственности какой-либо коллективной структуре ("использованной" свободы выбора). Вот тут и получается, что люди расплачиваются за "грехи" своих Руководителей.

На волне взаимного перекладывания ответственности, и как следствия – поисков ответственных за собственные неприятности формируется синдром "бедного деточки" – человек воспринимает себя существом, вечно обижаемым всевозможными обстоятельствами, силами, людьми, правительством, но по сути своей – милым, белым и пушистым. Желая продемонстрировать эту свою пушистость – он сам стремится демонстративно пожалеть других "бедных деточек", которые в сложившихся обстоятельствах выглядят "беднее" его самого.

7. Синдром "Бедный Деточка". Игра в "бедного деточку" занимает собой чуть ли не все время жизни человека, забирая на себя то внимание и силы что не заняты в данный момент непосредственно на Стройке – строительстве Личной Истории, раскармливании Чувства Собственной Важности… способствуя, однако косвенному пополнению ресурсов этих двух штуковин. Иначе говоря – это как бы "игровая форма" сотворения ЧСВ, и приведения человека в людское состояние (людской стиль жизни). В этой игре не столь заметно, что именно получает удовлетворение – все выглядит благородно и возвышенно – наращивая ЧСВ, человек думает, что он осеняет своею благодатью "менее удачливых" сородичей, "братьев меньших", демонстрирует свою Духовность… человечность, в конце концов… Все что угодно – и богатство, и материальная бедность может быть поставлена себе в заслуги, прибавляя собственной важности, называемой обычно Чувством Собственного Достоинства.

Насколько значим для Человека этот аспект его деятельности видно по произведениям его культуры (литературе, кино, все остальное), которые сплошь состоят из прямо-таки дидактического материала для изучения Синдрома Бедной Деточки.

Включаем телевизор – оттуда сопли!

Включаем радио – оттуда сопли!

Открываем газетку – опять они же.

Вечно описываются чьи-либо тяжкие страдания в разной степени "невинного", в разной степени, но все-таки "беспомощного" существа, причем описываются смачно, душещипательно, так чтоб выдавить из сочувствующего зрителя побольше слез и соплей. Требуется чтобы зритель проникся страданиями Героя, сопереживал, сочувствовал ему, прочувствовал себя на его месте… то есть чтобы зритель проникся все той же идеей, что и он тоже являет собой Бедного Деточку, нуждающегося в опеке и защите под сенью какого-нибудь Спасителя.

Тут же в "информационном потоке", льющемся на человека в процессе его социального программирования появляется могучий спаситель… которого тоже в конце приходится пожалеть – "вот ведь как! Такой добрый, сильный, а одино-о-окий… никем не понятый…" Даже вроде бы абсолютно "бездуховные" произведения, сочащиеся "пропагандой войны и насилия" обязательно имеют в себе признаки обсасываемого "бедного деточки", на роль которого подставляется зритель.

И никуда от этого не деться – всяк, родившийся у людей, с самых первых дней получает курс обучения этой "игре", которая из "игры" быстренько превращается в стиль жизни, подменяя жизнь игрой. Начинается с "личного примера" – мол, вот я тебя жалею, теперь ты пожалей меня, затем всякие сказки про злого Волка и бедную маленькую девочку Красную Шапку. Во всех ситуациях предлагается "поставить себя на место" угнетенного, прочувствовать себя в ее шкуре, совершенно оторвавшись от текущей жизни – ведь в данный момент ты не Красная Шапочка, надо бы жить здесь, ан нет – не живут, играют… а жизнь тем временем идет сама собой, повинуясь местным "завихрениям", которым бы следовало уделить своевременное внимание.

Во всем объеме "творческой деятельности человечества" можно выделить считанное количество сюжетных схем (6 или 7), в которых всенепременно обыгрывается "бедный деточка" в сочетании с "обижателем" и "спасителем" (тут же воспитывается в зрителе синдром оценщика). По ходу сюжета персонажи могут взаимно меняются ролями, но неизменно, даже самый крутой спаситель/обижатель при этом остается "бедной деточкой", желающей чтоб его хоть кто-нибудь пожалел, и вовремя спас от беды какой – таков нормальный человеческий стиль жизни.

Такой стиль жизни программируется обществом: сопливыми песенками на тему "ах, какой я бедный, почему ты бросила меня", социальными институтами (церковью) в виде "боже, прости меня (маленького, бедненького) за мои прегрешения", анналами литературной классики, где страдания какой-нибудь "бедной Лизы" или "юного Вертера" описываются столь красочно, что уж одно это вызывает жалость и сочувствие к герою-страдальцу, к бедному детке, которого обижают, "не понимают" злые и бездушные враги. Всякого рода героические эпосы тоже фиксируют внимание на "бедно-деточности" справедливого, "хорошего героя", который… "так одинок", или обижаем еще каким-либо образом. И ведь не ради себя он старается, а ради спасения окружающих его "бедных деток" – т.е. всех хороших (подразумевается – тебя, бедный ты наш маленький читатель). И люди приняли роль Бедного Ребенка, взяв за в основу всей своей жизнедеятельности… в общем-то не могли не принять, так сложилось, эта роль воспитывается с самого момента появления деточки…

Такая роль выгодна самому БД! Она дает широчайший выбор поводов для индульгирования! Ведь с бедного дитятки и спросить-то нечего – мал он и глуп.

Его прощать надо, жалеть, оберегать, ему не надо принимать на себя ответственность за свой выбор, за свою жизнь, и на любой случае всегда готово оправдание – не получилось не потому, что не сделал, а потому, что "не умею", "слаб, а они сильнее" – виноваты все кругом, только не сам бедный детка.

Такая роль выгодна обществу! Ведь бедный детка нуждается в руководстве Мудрого Пастыря, и эту роль на себя примеряет и государство, и церковь, и отдельные Бедные Детки (в роли Спасителей) – принимая решения за БД, пользуется его свободой выбора по своему усмотрению.

8. Индульгирование. В широком смысле индульгирование – это то, что подменяет собой адекватное моменту действие, при этом съедающее столько же (или намного больше) персональной силы, сколько требуется для совершения этого действия.

С другой стороны – это основное занятие "Бедной Детки" (и человека вообще) – он оправдывает свое бездействие (называемое неудачливостью) различными "объективными" причинами как то слабость, неумение, враги-интервенты, уделяя этому занятию практически все свободное время и силы. Для самооправдания пригодятся и Партия с Правительством, и Темные Силы, что нас злобно гнетут… Вообще индульгирование – это целый процесс умственной деятельности, включающий в себя перебор массы не существующих, а вероятных событий, переживаний по поводу того, что может вдруг случиться или же могло бы случиться в уже прошедшем (а значит, неактуальном) прошлом. В результате такой деятельности человек перестает жить в том месте и времени, в котором находится в текущий момент! Жить можно только здесь и сейчас, поскольку только на этом участке и можно производить какие-нибудь изменения!

Прошлое не изменишь, а будущее обязательно будет отличаться от всех выдуманных вариантов. Так что получается, что в процессе индульгирования масса силы затрачивается впустую. Мало того, индульгирование вполне способно довести до смерти внезапной – например момент такой, что нужно мгновенно реагировать, а человек стоит раскрыв рот, индульгируя в неверии, что "неужели и впрямь такое может со мной случиться?". Таким способом и под машину попадают, или в других ситуациях "вдруг" оказываются схваченными "параличем" в самый ответственный момент. То не паралич, то привычный, уже ставший неосознаваемым процесс индульгирования.

Еще один из важных аспектов индульгирования заключен в смысле этого иноязычного слова, которое можно перевести как потакание себе, потакание своим "слабостям" по принципу, мол "Да! Вот такой я плохой! (слабый, злой, безвольный)"… То есть человек замечает за за собой те или иные вещи, которые мешают ему жить, но не желая приложить силу на избавление от помех, он эту же силу затрачивает на самооправдание, на потакание своим слабостям.