Повелитель сумерек - Бертрис Смолл

Лара медленно поднялась со стула и вышла из большого зала, держа руку на своем огромном животе.

В родильной комнате были большие окна, располагавшиеся цепочкой по всему периметру. Из них открывался поражавший своей красотой вид на горы Теры и на фьорд внизу. Считалось, что новорожденный, в какое бы время суток он ни появился на свет — днем или ночью, должен приветствовать мир, в который он входит. В комнате был камин, чтобы обогреть ее, если понадобится. В эту ночь в нем ярко горел огонь. Посреди комнаты стояло родильное кресло из крепкого ясеневого дерева — большое, широкое и удобное, с мягкой спинкой. Сиденье с отверстием в середине тоже было обито мягкой тканью, чтобы младенец не пострадал, когда будет падать из тела матери через отверстие прямо в руки повивальной бабки. На столе стояла корзина из ивовых прутьев с удобной постелью для новорожденного, вода и пеленки. Кроме того, графин сладкого фрина и стаканы. Все было готово для встречи наследника теранского престола.

Лара уже сидела голая в кресле, когда в комнату вошла Аминта, повивальная бабка семьи домунов. Она приветствовала свою пациентку широкой улыбкой:

— Здравствуйте, домина! Значит, пришло время нашему следующему доминусу появиться на свет? Посмотрим, на сколько продвинулось дело. Мила, подними кресло повыше.

Служанка с помощью крепкой ручки-рычага подняла сиденье выше. Аминта вошла под него и стала осматривать Лару. Повивальная бабка была маленького роста, что в ее профессии являлось огромным преимуществом. Большинству повитух приходилось подползать под родильное кресло, Аминте же достаточно было немного пригнуться.

— Ну, госпожа, вы уже далеко продвинулись, но, в конце концов, это у вас уже четвертый ребенок, верно? — сказала Аминта, выходя из-под кресла. — Боли возникают регулярно?

Лара кивнула. Хотелось бы ей, чтобы этот ребенок был действительно четвертым, а не шестым, хотя, конечно, мало кто знал, что он шестой.

Она прогнала от себя мысли о своих предыдущих родах и сосредоточилась на ребенке, который появлялся сейчас на свет. Боль усилилась. Лара постоянно сообщала Аминте о своих ощущениях. Наконец повивальная бабка встала на колени под креслом и сказала Ларе, когда та может начать тужиться.

— Я вижу голову мальчика! — взволнованно сообщила Аминта. — Госпожа, его волосы блестят, как золото!

Лара взглянула на ночное небо. С начала родов прошло уже несколько часов. Начинался рассвет.

— Тужьтесь, госпожа! Ах, вот и он! Голова и плечи освободились. Ох, какой он красивый! — восхитилась Аминта.

«Это мой сын! Наш сын!» — подумала Лара. Ей не терпелось взять его на руки. Интересно, как назовет его Магнус?

— Тужьтесь, госпожа! Он идет! Он идет! — говорила Аминта дрожащим от волнения голосом. — Мила, приготовь теплое масло, чтобы очистить его! Еще один толчок, госпожа!

— Добро пожаловать в Теру, мой сын! — громко крикнула Лара, полностью вытолкнула младенца из своего тела и услышала его громкий крик. — Ох, скорее дай мне увидеть его, Аминта!

Повивальная бабка подняла повыше вопящего младенца. Она сияла от радости.

— Он так похож на доминуса, госпожа! И нос! И высокие скулы, и лоб! — Она подала ребенка Миле. — До чего рад будет доминус, госпожа! — сказала Аминта. — Но теперь мы должны выполнить оставшуюся часть дела.

Лара вдруг снова закричала, и на этот раз только от боли. Испуганная и встревоженная ее криком повивальная бабка снова нагнулась, заглянула под родовое кресло и ахнула от изумления.

— Там еще один ребенок! Тужьтесь, госпожа! Вы должны тужиться!

— Нет, другого быть не может! — гневно сказала Лара.

— Он есть, госпожа, и он не станет ждать. Он идет! — ответила Аминта.

Лару пронзила такая боль, какой она еще никогда не испытывала. Против своей воли она закричала и кричала еще много раз — то от муки, то от ярости. У Теры может быть лишь один наследник! «Этне!» — мысленно позвала она свою хранительницу-фею.

«Успокойся, Лара», — посоветовал ей тихий голос Этне.

«Я не понимаю, что происходит! Я желала сына для Магнуса. Одного сына, не двух!»

«Значит, будет только один сын», — заверила ее Этне.

«Второй ребенок — девочка? Дочь? Я не просила себе дочь — только сына! — По лицу Лары потекли слезы. — Найди мне Калига, Этне! Он должен знать, что произошло. Найди Калига! Найди мою мать! Я должна говорить с ними!»

«Я приведу их к тебе, мое дитя. А пока дай родиться этому младенцу», — сказала Этне.

— Тужьтесь! Тужьтесь! — говорила Ларе Аминта.

Лара вложила все свои силы без остатка в последний толчок, — и ребенок вылетел наружу из ее напрягшегося тела. Ее последний крик боли разнесся по комнате и смешался с сердитыми воплями младенца.

— У вас дочь! — крикнула ей Аминта и внезапно замолчала.

— В чем дело? — спросила Лара. — Покажи мне девочку.

Аминта подняла новорожденную, чтобы мать смогла ее увидеть.

Лара изумленно смотрела на свою дочь: у девочки были черные курчавые волосы и бледная кожа.

— Ну и ну! Она похожа на мою двоюродную бабку! — сказала Илона, королева лесных фей, появляясь посреди комнаты в своем обычном лиловом облаке. — Когда-нибудь она станет красавицей. Мой зять будет очень доволен, дочка.

Она наклонилась и поцеловала влажный от пота лоб Лары.

Глава 18

Какая двоюродная бабка? — спросила Лара.

Аминта тем временем уже передала девочку Миле и занялась своей пациенткой.

— Сестра моего деда, — спокойно объяснила Илона. — Она была дочерью его матери и мужчины-человека, бледного, как луна, с волосами черными, как ночь, и темно-лиловыми глазами. Она стала водяной феей, хранительницей прекрасного пруда, имела много любовников и среди людей, и среди мужчин народа фей. Ее звали Марцина. — Сердце Лары билось с бешеной силой. Ее мать лжет. Почему? Но Лара не могла обвинить ее при Аминте и Миле. — Она не первая темноволосая фея в нашем роду, — продолжала рассказывать Илона. — Были, конечно, и другие, потому что время от времени в нашей семье рождаются дети с темными волосами. И конечно, у матери твоего отца в детстве тоже были темные волосы. А теперь я пойду приведу Магнуса, дочка.

— Госпожа Персис здесь, — сказала Лара.

Илона сладко улыбнулась.

— Она будет очень завидовать, что я раньше ее увидела наших новых внуков! — Илона зло рассмеялась и вышла из родильной комнаты.

— Еще потужьтесь, госпожа домина, чтобы вытолкнуть плаценты! — скомандовала Аминта. — А потом мы начнем готовить вас и ваших детей к приходу гостей.