Иллюзия вины - Ник Найт

— Несомненно, подарок. И ты приперлась к нему домой с полным боекомплектом?

— Да. Я установила с ним контакт в онлайне, где убедила его в необходимости личной встречи. С большой неохотой, но он все же согласился. Видел бы ты его глаза, когда он увидел меня на пороге. Тогда я осознала, что он далеко не самый общительный человек и это… я бы сказала, заинтересовало меня в нем. У меня вдруг появилась идея… растянуть себе удовольствие. Я пустила по нему заряд электричества и надежно связала на кровати…

— Постой. Объясни мне, как ты его затащила на кровать? Он же полтора центнера весил? Да и остальных жертв ты же как-то двигала…

— Я? Ты смеешься? Тут бульдозер нужен, чтоб любого из них сдвинуть с места. Я всего лишь удачно оглушала их и помогала упасть именно на спину… у меня бы никогда не хватило сил даже на то, чтобы перевернуть с живота на спину одну из этих куч жира. С Новиком, правда, пришлось немного поимровизировать, но ничего сложного в этом не было. Ему что-то понадобилось в спальне, я проследовала за ним… и помогла ему комфортно прилечь на кровать. Далее я уже его надежно связала и подождала его пробуждения. Сколько же было этих свинячьих визгов, когда он очнулся, — она закрыла одной рукой часть лица, словно, вспоминая какое-то необъяснимое и неадекватное поведение Нейтана Новика, — я едва сдерживала себя, чтобы не перерезать ему глотку.

— Но что-то помимо здравого смысла возобладало над тобой?

— Если честно, я уже была готова пустить ему кровь, но тут я среди его визга разобрала знакомые слова: смертельно болен и аневризма. Меня так же удивило, что он умолял меня не вырезать ему желудок и не посыпать едой. Я уж было подумала, что вы каким-то образом раскрыли меня и всюду развесили мои фотографии, но потом я поняла, что он был одержим моим творчеством. Он изучил всю доступную информацию в интернете, все фотографии его предшественников и с ужасом ожидал, что однажды такое случится и с ним. Нейтан, ты вообще представляешь, насколько мизерный был шанс, что я наткнусь на такой экземпляр? Ну разве не судьба его настигла?

— Так что, мне теперь тебя вместо Кристен называть Судьбой? — ухмыльнулся я.

— Ты, конечно, можешь смеяться, но я верю и доказала на практике, что могу вершить судьбы других людей… приводить их жалкие судьбы к самому правильному финалу. Разве это не прекрасно ощущать такую власть?

— Понятия не имею.

— Вот именно, тебе не дано ощутить такое состояние. Ты лишь заложник обстоятельств. Ты настроен негативно по отношению ко мне лишь потому, что ограничен в своих взглядах. Ты даже не представляешь, что существует нечто такое, чего ты никогда не испытывал.

— Какой ужас… никогда не думал, что услышу от кого-то подобное в свой адрес, — тихо пробормотал я себе под нос. — И… зачем же ты его отпустила?

— А ты чего от меня ждешь? Что у меня был какой-то гениальный замысел с Новиком? Что я это месяцами продумывала?

— Я ничего не жду, Кристен. И даже не предполагаю ничего гениального в твоих замыслах. Мне просто интересно, как ты оправдываешь его полет с небоскреба.

Она на секунду злобно посмотрела на меня, будто я задел ее за живое, а затем выражение ее бледного лица сменилось почти что на обиженное. Казалось, что по ее плану я должен был с интересом обо всем расспрашивать, пытаться понять ее… а я просто безразлично поддерживал разговор. Едва ли мне уже хотелось что-то выяснять. Да, вопросов у меня к ней оставалось много, но я все больше и больше хотел, чтобы все это, наконец, закончилось. И не важно как.

— Ну в таком случае ты не разочаруешься, — медленно произнесла она, словно испытывая боль от своего раненного эго. — Мне… мне просто захотелось… чего-то нового. Стало интересно, смогу ли я убить кого-то на расстоянии. Я долго пугала его и даже сделала пару надрезов на его пузе. Я добилась такого состояния, что он вот-вот мог скончаться от испуга… от шока.

— А еще ты ему скормила клок волос предыдущей жертвы… Седжвик. На кой черт, Кристен, а главное, как?!

— Ох, Нейтан, не будем так спешить с вопросами о смысле… но вот «как»… Это было просто незабываемо, — она вдруг снисходительно засмеялась. — Я пригрозила, что убью его, если он не сожрет эти волосы. Видел бы ты эту умору, как он старался разжевать и проглотить волосы, — Кристен окончательно залилась несдерживаемым смехом.

— Ты совсем выжила из ума, — произнес я в воздух. — А как у тебя оказался… целый клок волос от Линды Седжвик? Ты же вроде более утонченно работаешь со своими жертвами, по одному волоску собираешь…

— Ой, да просто в процессе увлеклась и голыми руками случайно вырвала ей половину прически… я даже не хотела так. Но раз уж вырвала, то решила, что пригодится… и пригодилось же, — все еще весело рассказывала она.

Несколько секунд я помедлил, пытаясь совместить в голове такую непринужденную интонацию повествования с жесточайшими зверствами, о которых шла речь, но у меня так ничего и не вышло. Я решил не зацикливаться на этом и, дождавшись, когда Кристен перестанет смеяться, нарушил тишину.

— Разве… испуганные визги Новика не должны были услышать все жильцы? Что-то никто не жаловался на посторонние звуки.

— Так я ему потом рот заклеила, он мог только мычать. Громко… но только мычать. В конечном итоге, наигравшись с ним вдоволь, когда он уже был согласен на что угодно, только бы я прекратила это… я дала ему выбор. Либо я делаю с ним здесь и сейчас то, что делала с остальными, либо он… делает бомбочку с большой высоты. На второй вариант его было убедить довольно легко. Потому что я ему детально и во всех красках объяснила, что с ним сделаю, если он не спрыгнет и к тому же убедила, что он и так сдохнет от своей аневризмы, если не сегодня так завтра.

— Прелестно. Ты прирожденный переговорщик.

— Ты не замечал, как некоторые люди относятся к смерти? Он же умер бы в обоих случаях. Я просто предлагала ему более быстрый и безболезненный вариант.

— Безболезненный?

— Ну я же не изверг, живьем его потрошить! Я всегда вначале горло перерезаю… в качестве анестезии, — после этой фразы она как-то совсем уж по-дьявольски улыбнулась. — Вот он бы ничего и не почувствовал… но нет же, он выбрал сам себя убить. Я совершенно не понимаю его поступка.

— Не удивительно. У тебя не возникало мысли, что он просто совершил смелый поступок? Сделал это сам, без чье-либо помощи. Как и все в своей жизни.

— Я и говорю, что это бессмысленно. Он набрался смелости, совершил храбрый поступок, сам себя убил… и ради чего все эти мучения? Результат ведь один и тот же в конечном итоге.

— Ты само очарование.

— Ты уже, кажется, говорил, спасибо, — вновь улыбнулась она, уже менее зловещее.

— Конец у всех один и тот же. Важно лишь то, что мы испытываем до наступления этого конца. И Новик, отказавшись от твоего… милосердия… продлил себе возможность испытать что-либо… почувствовать. Сейчас он уже ничего не чувствует.

— Значит, ты хочешь сказать, что нет никакой разницы в том, что испытывает человек до наступления своей смерти? Не важно, страдает он или счастлив? Главное, пусть живет и что-то чувствует?

— Не совсем. Возможность что-то испытывать, ощущать… дается нам один раз. И как только мы лишаемся этой возможности, второго шанса нам никто не дает. Я не буду спорить, что иногда лучше умереть, чем испытывать муки… но, на мой взгляд, это был не случай Новика. Ему было еще что поделать в этой жизни. Ты у него эту возможность отобрала.

— Да, его жизнь была в моих руках и я определила ее исход, не нанося ему смертельных повреждений лично, — Кристен пропустила большинство моих слов мимо ушей.

Я лишь безнадежно вздохнул и посмотрел в ее глаза. Она сделала два шага вперед и остановилась прямо под светом единственной люминесцентной лампы.

— Твои глаза, — тихо произнес я, — Новик видел их…

— Видел… я видел глаза… они мне сначала понравились, показались такими добрыми… один глаз был голубым, другой зеленым… но потом… будто что-то вселилось в них… я не могу забыть глаза, на меня будто хищник смотрел как на маленькое беззащитное животное… Животное, которое вот-вот станет едой для хищника! Это ужасно. Вы представляете, как лев смотрит на свою жертву, прежде чем разорвать в клочья?…

— Он заметил, что они у тебя разные. Он пытался сказать мне тогда что-то, но я списал это на больное воображение. Что с твоими глазами?

— Гетерохромия. Такая врожденная особенность из-за недостатка меланина. Должна сказать, что мне даже повезло с ней. Знаешь, днем одеваешь на один глаз голубую линзу и ходишь с голубыми глазами, а во время творчества снимаешь линзу. И если бы меня кто-то увидел вблизи за работой, то где-нибудь в полицейском участке он в первую очередь стал бы описывать мои разноцветные глаза…