Эстетика эпохи «надлома империй». Самоидентификация versus манипулирование сознанием - Виктор Петрович Крутоус

жизни. (Имелась в виду эпоха внедрения земледелия, деления общества на классы и возникновения государства, правового закрепления частной собственности). Цивилизация (от латинского civilus – гражданский, государственный) противопоставлялась предшествующим, более примитивным ступеням истории человечества – «дикости» и «варварству». В этом своем значении понятие цивилизации закрепилось в историко-этнографической литературе. Но в дальнейшем данный термин стал истолковываться в более общем, философском смысле, и ныне выступает членом устойчивой диалектической пары понятий «культура/цивилизация».

Содержательное разграничение указанных двух понятий производится в современной философской литературе по следующим основаниям.

1) Если культура характеризуется уровнем и особенностями творческих достижений социума на определенном этапе его развития, то цивилизация олицетворяет собой факт и степень внедрения культурных завоеваний в реальную практику, в быт и образ жизни членов конкретного общества. Исходя из этого разграничения, говорят о «благах цивилизации» – о защищенности цивилизованного человека от власти природных стихий; от первобытной грубости нравов; о множестве удобств, облегчающих повседневную жизнь человека благодаря развитию научно-технического прогресса.

2) Качественная определенность, свойственная каждой культуре, не всегда достигает высшей ступени своей завершенности и системной целостности. Когда же такое происходит, культура становится основой однотипной с нею и ею порожденной цивилизации. Последняя характеризуется особой полнотой выявления потенций, заложенных в культуре, образованием прочных связей между составляющими ее элементами. Благодаря этому данный общественный организм становится относительно самостоятельным «миром», способным к длительному и устойчивому развитию.

Таким образом, цивилизации выступают в качестве своего рода сверхорганизмов, возникающих на основе определенных культур, при наличии известных исторических условий и предпосылок.

Иногда в качестве ядра данной цивилизации выделяют ее «основной принцип жизни», определяемый соответствующей культурой и технологией. В плане основного принципа жизни различают цивилизации «традиционные», «технологические», «индивидуа-диетические», «общинные» и др. Жизнеспособность цивилизации в этом контексте определяется жизнеспособностью ее ядра, или основного принципа.

Введение понятия цивилизации влечет за собой постановку ряда новых важных вопросов. Вот некоторые из них: продолжительность существования и этапы развития каждого отдельного такого «организма» (зарождение, расцвет, упадок, гибель); множественность одновременно существующих цивилизаций; формы их взаимовлияния, взаимодействий и т. п. Решение этих вопросов помогает преодолеть устаревшую, несостоятельную схему однолинейного развития социальных организмов. Тем самым в философию вводятся представления о сложности и противоречивости процесса мирового развития («цивилизационный подход»), об альтернативности и дополнительности цивилизаций по отношению друг к другу.

Разграничение понятий «культура» и «цивилизация» помогает осмыслить ряд негативных тенденций в развитии социальных организмов. Процесс объективации достижений культуры в виде техники и технологии потенциально чреват отрывом результативной стороны (цивилизация) от стороны процессуально-творческой (культура). Возможно обособление материальной культуры от ее духовного обеспечения. И вообще в обычной жизни следует отличать человека, лишь пользующегося благами цивилизации, от человека подлинной культуры. На противоставлении указанных двух понятий немецкий философ Освальд Шпенглер, автор известного труда «Закат Европы» (т. I, II, 1918–1922), построил концепцию цивилизации как гибели, омертвления культуры, и вообще всю свою «теорию локальных цивилизаций». Отмеченная тенденция может быть вполне реальной; но, с другой стороны, она и не фатальна. Здесь чрезвычайно важен анализ конкретных условий ее проявления.

Иногда понятие цивилизации получает, в соответствии с еще фергюссоновской традицией, некоторое нормативное толкование. В нормативном контексте к числу «цивилизованных» могут быть причислены лишь те страны и народы, которые обладают такими признаками, как развитая система земледелия, ирригационная и градостроительная техника, монументальная архитектура, письменность и т. п. Прочие же народы (скажем, кочевники-скотоводы) могут быть отнесены к категории «варварских». Оппозиция «цивилизация/ варварство» не лишена исторического смысла и определенной научной правомерности, но нельзя не заметить ее существенный недостаток: односторонность европоцентристской, техницистско-урбанистической ориентации. И эта оппозиция становится абсолютно неприемлемой, когда она используется, по сути, в идеологических целях – для дискредитации (создания ценностно-сниженного образа) тех племен и народов, которые обладают специфической традиционной культурой, альтернативной по отношению к европейской культуре и ее стандартам.

Каждая культура, тем более высокоразвитая, представляет собой сложное, внутренне дифференцированное целое. В общей системе культуры можно выделить ряд подсистем (или субкультур) соответственно социально-стратификационному составу данного общества: культура городская и сельская, элитарная и массовая, молодежная и др. С полным основанием могут быть выделены и такие культурные слои, как: актуальный слой, классика, архаика; официальная и неофициальная (прежде всего традиционно-фольклорная, или народная культура, а также культура андерграунда – не признаваемая и третируемая официально, внесистемная) и т. п. Учет этой внутренней неоднородности и дифференцированности культуры позволяет преодолевать абстрактный схематизм и неоправданные генерализации в суждениях о культуре.

Важное место в философии культуры занимает вопрос о формах и закономерностях развития культур (и, соответственно, цивилизаций). Движущей силой их развития являются те постоянно возобновляющиеся противоречия, о которых уже говорилось выше: между биологическим и социальным началами в человеке, между обществом и природой, а также между подсистемами, компонентами, аспектами внутри их самих.

Развитие культуры детерминировано состоянием целого ряда важнейших подсистем общественного целого, таких, как экономика, социальная сфера, политика и т. д. Однако зависимость культуры от этих подсистем не всегда прямая, чаще – сложно-опосредованная. Благодаря этому культура обладает относительной самостоятельностью по отношению к факторам общесоциального порядка. На воздействие указанных детерминант культура реагирует не прямо и непосредственно, а как сложноорганизованная система, т. е. преломляя внешние стимулы через призму внутренних системных связей. Культура обладает такой собственной логикой развития, которая лишь в конечном счете соответствует общему ходу социального развития. Искать прямых параллелей, прямых соответствий между прогрессом техники, форм производства и т. д., с одной стороны, и развитием форм культурного творчества – с другой, не приходится.

Особо следует подчеркнуть автономию культуры по отношению к политике и идеологической сфере. Культура представляет собой общее достояние всех классов, слоёв общества, она есть общий арсенал творчества самых различных социальных субъектов и составляющих их личностей. Прямое вторжение политики и идеологии в культуру, тем более подчинение её им, наносит огромный вред. В постсоветской России политизация и идеологизация ареала культуры, вопреки чаяниям, не только не уменьшилась, но даже возросла в степени (лишь поменяв прежний знак на противоположный, да несколько «осовременив» формы проявления). Подобные тенденции создают реальную угрозу разрушения единого культурного пространства. Преодоление агрессивного идеологизма, искусственной политизации неполитических общественных сфер, защита автономии культуры в составе социального целого является одной из самых актуальных задач современного российского общества.

Стержневым вопросом философии культуры всегда был и остается вопрос: кто является творцом культуры? Есть культурологи, считающие, что созидание и развитие культуры – дело немногих избранных, наиболее творчески одаренных и продуктивных личностей. Но такая позиция явно одностороння. Творцами культуры являются все ее реальные носители – как гениально одаренные и талантливые личности, так и масса личностей обыкновенного масштаба, создающая необходимые материальные и духовные предпосылки для функционирования общественного организма, а также для творческой деятельности высокоодаренных участников культурного