История России. XX век. Как Россия шла к ХХ веку. От начала царствования Николая II до конца Гражданской войны (1894–1922). Том I - Коллектив авторов

Лучшим русским истребителем Великой войны был Георгиевский кавалер Александр Александрович Козаков (родился 2 января 1889 г., погиб в авиационной катастрофе 19 июля 1919 г. в Белых войсках в чине полковника на Севере России). 18 марта 1915 г. в районе Воля-Шидловская он сбил германский аппарат типа «Альбатрос», совершив первый удачный таран в истории авиации, а всего за время Великой войны сбил 32 аэроплана противника (официально подтверждено 17). За бои Великой и Гражданской войны А. А. Козаков получил 7 российских, 3 английских и 2 французских ордена, в том числе и самую почетную французскую награду – Кавалерский крест ордена Почетного легиона. Корнет Георгий Гильшер, в результате аварии лишившийся левой ноги в апреле 1916 г., после излечения вернулся в авиацию и, будучи безногим, в 1917 г. сбил 4 аэроплана неприятеля. Командуя 7-м истребительным авиаотрядом, Гильшер погиб в неравном бою с семью немецкими истребителями 7 июля 1917 г. в районе Тарнополя.

Всего за время Великой войны 269 авиаторов-офицеров стали Георгиевскими кавалерами, в том числе 108 награждений было произведено за разведки и 87 – за воздушные бои. 14 летчиков, произведенные в офицеры из нижних чинов, имели 4 степени солдатского Георгиевского креста и орден Святого Георгия 4-й степени или Георгиевское оружие. Из 14 человек лишь двое были дворянского происхождения, один – гражданин Франции, а все остальные происходили из крестьян, рабочих или интеллигенции. Трое погибли в боях Первой Мировой войны в 1917 г., а из 10 оставшихся в живых русских летчиков шестеро воевали в Белых армиях, причем трое из них перелетели из Красной армии к Белым, а один – эмигрировал в Англию и служил в Королевских ВВС. Один из перелетчиков, крестьянский сын – Григорий Федорович Фомагин (1890 – после 1960), имел за Великую войну 5 солдатских Георгиевских крестов, Георгиевское оружие, ордена Святой Анны 4-й, 3-й и 2-й степени, Святого Станислава 3-й и 2-й степени и Святого Владимира 4-й степени и прошел путь от рядового до поручика. Эвакуировавшись из Крыма, он эмигрировал в Югославию. В числе этих 14 человек был выдающийся русский изобретатель и инженер Степан Андреевич Ноздровский (1888 – после 1960) – один из основоположников отечественного точного приборостроения. С 1918 по 1920 г. он воевал в армии А. В. Колчака, после крушения которой был как военный специалист мобилизован в Красную армию. С 1921 г. он работал в Академии им. Н. Е. Жуковского и в 1924 г. первым в мире запатентовал принцип построения гироскопического стабилизатора – прибора, и поныне являющегося базовым в системах управления ракетами всех классов. В 1950—1960-е годы Степан Андреевич был преподавателем Московского авиационного института.

М. С. Нешкин, В. М. Шабанов. Авиаторы – кавалеры ордена Святого Георгия и Георгиевского оружия периода Первой мировой войны 1914–1918 годов. – М.: РОССПЭН, 2006.

T. Darcey; A. Durkota; V. Kulikov. The Imperial Russian Air Service. Famous Pilots and Aircraft of World War I. Mountain View: Flying Machines Press, 1995.

Несостоявшийся триумф. Военные планы 1917 г.

В 1917 г. немецкое командование решило перейти к стратегической обороне на всех фронтах. На Восточном (Русском) и Кавказском фронтах наступило затишье. На русском фронте перед 140 русскими дивизиями стояли 63 немецких, 41 австрийская и 2 турецких. На румынском фронте 24 румынские и 9 русских дивизий противостояли 20 австро-немецким дивизиям, 8 болгарским и 2 турецким.

Россия имела превосходство в числе войск, армия пополнилась почти двумястами новыми батальонами, была полностью перевооружена, хорошо экипирована, боеприпасы – и снаряды и патроны имелись в изобилии. Теперь на одно легкое орудие боезапас составлял 3000 снарядов, а на тяжелое – 3500. Новые боевые корабли, вступающие в строй в 1916 – начале 1917 г., позволяли России вернуть инициативу на Балтийском море и полностью контролировать Черное море. Начавшая действовать в январе 1917 г. железная дорога на Мурман открыла путь неограниченных поставок от союзников в действующую армию. В Русской армии с 1916 г. активно работали инструкторы из Бельгии и Англии, обучавшие наших военных управлению поступающими от союзников бронеавтомобилями и самолетами. Новое поколение офицеров и генералов выдвинулось во время войны. Молодые, решительные, патриотичные, они умели обращаться со сложной техникой и понимали законы современной войны значительно лучше своих предшественников, делавших карьеру во многом благодаря выслуге лет и протекции в высших сферах.

На апрель – май 1917 г. Ставка готовила генеральное наступление от Риги до устья Дуная и на Кавказском фронте – высадку морских десантов на Босфоре. Союзники, в свою очередь, планировали мощное наступление в Бельгии, Италии, на Салоникском фронте на Балканах, в Месопотамии и Палестине. Численное соотношение сил Антанты и Центральных держав теперь было почти пять к двум.

К вступлению в войну на стороне Союзников готовились Соединенные Штаты, в итоге вступившие в войну в апреле 1917 г. На Петроградском совещании в январе 1917 г. союзники скоординировали свои планы, четко определили сроки начала кампании и высказали убеждение, что при слаженности действий всех стран Антанты победа над Центральными державами будет достигнута к ноябрю 1917 г. Так думали и англичане, и французы, и итальянцы, и бельгийцы, и русские.

Свидетельство очевидца

«Перспективы кампании 1917 г. были более радужными, чем в марте 1916… – писал полковник Нокс. – Русская пехота была утомлена, но не так, как 12 месяцев назад. Запасы оружия, боеприпасов и техники были больше, чем накануне мобилизации 1914 г., и намного больше, чем весной 1915 или 1916 г… Ежедневно улучшалось командование. Дух армии был здоровым. Солдаты после зимней передышки забыли бы перенесенные испытания и наступали бы снова с тем же подъемом, как в 1916 г. Нет сомнений, что если бы ткань нации в тылу не порвалась, русская армия снискала бы себе новые лавры побед в кампании 1917 г. По всей вероятности она оказала бы на противника нужное давление, чтобы сделать победу союзников возможной к концу года». – A. Knox. With the Russian Army. 1914–1917. L., 1921. Vol. 2. – P. 552.

«С военной точки зрения не было никаких причин, – писал, анализируя недавнее прошлое, тогдашний министр вооружений (1917–1918 гг.) сэр Уинстон Черчилль, – препятствующих тому, чтобы 1917 год стал годом окончательного триумфа союзников, а Россия получила вознаграждение за перенесённые ею бесконечные страдания». Но всё вышло иначе.

Литература

А. М. Зайончковский. Мировая война. Т. 1–3. М., 1938.

А. А. Керсновский. История Русской армии. Т. 3. М.: Голос, 1994, Генерал Н. Н. Головин. Военные усилия России в Мировой войне. Т. 1–3. Париж, 1939.

История Первой Мировой войны. 1914–1918 / Под ред. И. И. Ростунова. Т. 1–2. М.: Наука, 1975.

Мировые войны ХХ века: В 4 кн. Кн. 1. Первая мировая война. Ист. очерк / Отв. ред. Г. Д. Шкундин. М., 2002.

У. С. Черчилль. Мировой кризис. Т. 1–6. М.: Principium, 2014–2015.

Дж. Киган. Первая Мировая война. М.: АСТ, 2004.

1.4.5. Дипломатическая поддержка войны. Планы послевоенного обустройства

Основной задачей России в период Мировой войны было ее доведение до победного конца. Как вспоминал один из сотрудников МИД того времени, русские дипломаты допускали, что Россия выйдет из войны ослабленной. Однако они считали, что если Россия окажется верным союзником, эта общая победа «откроет перед нею настолько блестящие перспективы в международном отношении, что, несомненно, будущая Россия быстро заставит забыть все испытания военного и послевоенного времени».

Первая Мировая война стала невиданной в истории схваткой, потребовавшей от всех ее участников максимального напряжения сил. Каждый из них знал, что ждет его в случае поражения. Каждый хотел быть до конца уверенным в своих союзниках. Поэтому одна из главных целей русской дипломатии на первых порах состояла в укреплении сплоченности Антанты, которая к началу войны еще не превратилась в полнокровный военно-политический союз. На конференции в Лондоне в августе 1914 г. союзники взяли на себя обязательство не заключать сепаратных соглашений с противником и не выдвигать своих условий на мирных переговорах без общего согласия. Позже к этому соглашению присоединились вступившие в войну на стороне Антанты Япония и Италия.

Требовалось решить и другую важную задачу: определить и согласовать с союзниками цели войны. Уже вскоре после ее начала Сазонов представил им набросок проекта послевоенного устройства Европы. Россия стремилась главным образом к тому, чтобы ослабить Германию и Австро-Венгрию до такой степени, чтобы с их территории никогда больше не исходила угроза войны и порабощения славянских народов Европы. Предлагалось ликвидировать Германскую империю как таковую, вернуть Франции Эльзас и Лотарингию, а Дании – Шлезвиг-Гольштейн. Территории Австро-Венгрии, населенные югославянскими народами, предполагалось передать балканским государствам.