Дырка для ордена; Билет на ладью Харона; Бремя живых - Василий Звягинцев

Сам не зная зачем, сообщил Саше:

— Теперь пойду за вашим мужиком.

Ухмыльнулся погнуснее, вышел в коридор.

К туалетному тамбуру приближалось сразу несколько человек, мужчин и женщин.

Едва успел сунуть пистолет за пояс.

Первый импульс — бежать! И он бы успел, но тогда буквально через минуту все будет раскрыто, начнется визг, крики, паника, засуетится экипаж парохода и охрана.

В этом беспорядке и Майю могут ликвидировать, если есть еще сообщники, и сами скроются, не дожидаясь появления «печенегов».

Уже впоследствии, излагая людям Тарханова картину происшедшего и осмысливая свое поведение, Вадим не переставал удивляться, как у него все четко и связно получалось.

Наверное, прав был доктор Максим, когда обнаружил у него врожденные качества спецназовца высокого класса. Так сказать, латентные способности.

Галстука на нем не было, а светло–синие костюмные брюки и пиджак при слабом освещении вполне могли сойти за флотские.

Он повернулся к двери туалета и начал заново прилеплять свое объявление.

За его спиной сгрудились двое мужчин и сразу три дамы.

— Извините, господа, — обернувшись не сразу, изъявив голосом и тоном некоторое раздражение специалиста по поводу претензий клиентов, — засор фановой трубы. Написано ведь, чтобы всякую дрянь в слив не бросали. Корзины для того есть. А теперь простите. Или вон там, на баке, то есть в носу, другой гальюн имеется, на первой палубе, опять же. Или в этот, по очереди…

Он ткнул пальцем в дверь напротив и, посвистывая, отправился по своим делам.

Теперь там — без него разберутся. И в запретную дверь не полезут.

А хрип и горловые спазмы Саши, которой раскисший кляп уже до глотки достал, свободно примут за клокотание той самой таинственной фановой трубы.

Обратно к своему столику он вернулся — и в принципе расчет времени это позволял — обычным путем.

Куда пошел, оттуда и вернулся.

Как нормальный перебравший мужик, которому хватило остатков ума навестить туалет, использовать два пальца, сполоснуть после процедуры рот, умыться, покурить, опершись на борт над прохладной рекой, пришел он практически в порядке.

За те самые десять минут, в которые нормально джентльменский туалет и укладывался.

Слегка бледный, конечно, зато повеселевший, взбодрившийся, почти забыв о недавней ссоре с подругой. Или готовый, несмотря ни на что, понять и простить.

Налил полный стакан газированной сельтерской воды, которая в сифоне непременно подавалась на любой стол за счет заведения.

— Майя, иди сюда! Наверное, ребятам уже охота и одним побыть…

Избито, но на эффект разорвавшейся бомбы это все же походило.

Две поднаторевшие в своем деле, трезвые, патентованные заплечных дел мастерицы отправились на дело, до ужаса простое дело, и не вернулись. А клиент вот он, вернулся, почти протрезвев, словно они вообще ходили по разным дорожкам.

Выражаясь банальным слогом романов эпохи романтизма, сказать, что Герасимов был ошарашен, — значило не сказать ничего!

Он был испуган, ввержен в недоумение, разозлен, а более всего — желал немедленно исчезнуть с этого места и с этого парохода, куда занес его черт, спрятавшийся под личиной одного хорошего знакомого. Богатого и влиятельного человека.

«Как же так? — смятенно думал сейчас Герасимов, — там же и вопросов никаких не возникало! Девки такие, что и самого прокурора из кабинета вынесли бы, не споткнувшись. А этого пьяницу и трогать не требовалось. Толкни пальцем в спину — и он уже за бортом».

Но вот взял и вернулся. Особенно потому невероятно, что он все–таки вернулся. Их нет, а он вернулся.

Если бы там случилась серьезная разборка и он в ней победил, справился с жуткими бабами (без единой царапины, кстати!), чего ж ему возвращаться? Ни один профессионал в подобной ситуации так бы не поступил.

А вдруг это просто идиотская случайность — ну, просто они разминулись.

Или, хуже того, навязанные ему в напарницы сучки, передумав или испугавшись, просто убежали. Или — их перекупили… Что бы там ни было, все плохо, плохо, плохо…

Бежать, бежать! А куда? И как?

Майя, передумавшая за эти минуты всякое, поскольку тоже ощущала взгляды и флюиды, исходящие от своих внезапных собутыльников, даже не выходя из роли, с облегчением встала, чтобы возвратиться на свое место.

Вадим тем временем продолжал игру, чтобы дотянуть без дальнейших эксцессов до прихода «печенегов».

Десять минут еще?

Сильно пьяный человек может освежиться и взбодриться, но отнюдь не протрезветь. Алкогольдегидрогеназа[56] работает в заданном биохимией режиме.

Вот он и наплескал себе бокал уже настоящего шампанского, качнулся вперед через проход, потянулся, желая чокнуться с Герасимовым.

— Правда, извините, ребята, это по моей вине вам напрягаться пришлось…

Вроде как бы у него в глазах двоилось.

А по времени «печенеги» уже совсем на подходе. Да не их ли это движок гудит слева и спереди в ночном небе, подсвеченном вдали московским заревом?

— И — сидеть! — Отбросив бокал, он выбросил вперед руку с пистолетом, который в ракурсе снизу вверх должен был показаться Герасимову еще больше и страшнее, чем на самом деле.

— Что, почему? — растерянность клиента была полной. Поскольку — эффект внезапности.

— Одно движение — стреляю без предупреждения.

За остальными столиками народ продолжал добросовестно веселиться, не обращая внимания, что там рядом делается. Если кто и оглянулся, подумал, наверное, подносит человек товарищу зажигалку стилизованную. Прикурить, в смысле.

Для полной убедительности Ляхов снова, как и перед Сашей, медленно потянул пальцем спуск.

Простой прием, но страшно эффективный. Когда клиент видит перед носом оружие с открытым курком, Смерть из некоей мистической абстракции переходит в технологическую реальность, измеряемую только несколькими миллиметрами до срыва шептала.

— Если что, вся обойма вылетит тебе в лоб, остановить не успею…

Далекий, мало кем услышанный свист мгновенно превратился в обвальный грохот.

Палуба «Утехи» осветилась жутким галогеновым светом мощного прожектора вертолета, который завис над ней в двух десятках метров, и с неба прогремел искаженный мегафоном голос:

— Капитан причаливает к пирсу, остальные на местах. Все контролируется. Любое резкое движение — огонь открываем без предупреждения.

До десятка ребят в черных светопоглощающих комбинезонах, с автоматами и какими–то еще специальными устройствами приняли швартовы и мгновенно рассыпались по палубам и отсекам парохода, стараясь при этом не слишком нервировать людей, честно заплативших за отдых.

— Семнадцатый, вы где? — опять вопрос из мегафона.

«Ох, надрать бы этим орлам задницу, кто и чему их учил?» — подумал Ляхов и отозвался, не выходя из тени дымовой трубы. А зачем ему рисоваться в этом спектакле?

Командир группы в шлеме с поднятым черным забралом слишком уж шумен и резок.

— Я рядом, подойди сюда…

Очевидно, инструкции были даны конкретные, поскольку офицер подошел без дополнительных вопросов.

А пока кто–то продолжал кричать в мегафон, покрывая шум возбужденно–перепуганной толпы:

— Господа, сохраняйте спокойствие. Московская полиция. Произведено задержание опасных преступников. Для честных граждан никаких проблем. Продолжайте отдыхать. Через три минуты все будет как было.

— Полковник Половцев, — раздраженным голосом назвал себя Вадим. — Чего вы этот цирк устроили? Теперь поднимай вертолет, бегом ищи на реке катер или моторку, должна где–то быть. А, все равно без толку, тут до берега сто метров. Ушли. На пирсе ждать надо было, втихую. Ладно, пошли, покажу, кого забирать надо.

Защелкнули наручники на Герасимове, извлекли из гальюна его спутниц. Одну в порядке, вторую по–прежнему без сознания.

И через три минуты вертолет действительно косо ушел с пирса, оставив в плавучем ресторане почти все как было.

Глава шестая

Соответствующие инструкции относительно обращения с полковником Половцевым и его спутницей, принимающие во внимание его чин и статус, у старшего опергруппы наверняка были, поскольку он с должным тактом осведомился, куда их доставить.

Вадим уточнил, кто именно десантников сюда направил, и, когда услышал, что в отсутствие полковника Неверова и капитана второго ранга Кедрова задание было получено от подполковника Стрельникова, успокоился окончательно.

— В таком случае отвезите нас в дачный поселок рядом со Сходней, задержанных же изолируйте положенным образом. До утра. Перед первым допросом я сообщу следователю необходимые обоснования.

— Будет исполнено, господин полковник. Тем более мне приказано вам передать: «Отдыхайте, сколько сочтете нужным. После чего соблаговолите подъехать по известному адресу. Если дорогу не помните, перезвоните. Машину пришлем».