Страсть искажает все (СИ) - Михалина Юлия

— Я вижу. — Усаживаясь за стол, хмыкнул Чернышевский. — Хотя думал, ты женился, семейная жизнь замотала.

— Я? — Садясь следом, ополчился Игорь. — Ни за что в жизни!

— Гляжу, годы идут, а ты не меняешься.

— Жизнь такая. — Грустно улыбнулся Шторм. — Олег, не обижайся.

— Чего мне обижаться? Не дурак, понимаю, что у всех нас своя жизнь и свои способы выживания. Ты вон повышения по службе и погоны зарабатываешь, а я…

— А ты авторитет на зоне. — Сортируя документы, продолжил Штормин.

— Этого мне не хватало. — Зажмурившись, мрачно протянул мужчина. — Тоже в курсе?

— О, еще как! Слава о Волкодаве быстро распространилась как в криминальных кругах, так и в структуре. Лихо ты, Чернышевский! — Взглянув на друга, с уважением бросил Игорь. — Не ожидал.

— Шторм, давай без этого. — Отмахнулся Олег. Указав на внушительную папку на столе: — Если ты, конечно, не приехал запоздало разгребать дело об убийстве Туза.

— Шутки шутишь? Это дело давно ушло в небытие. Но ты прав, я приехал к тебе не совсем как к другу, но по не менее важному делу.

— Погоди-погоди! — Поднимая ладони вверх, прервал Чернышевский. — Я понимаю, что у тебя карьера и всё такое, но для начала скажи, что-то о Ритке за эти годы было известно?

— Вот, Чернышевский, что ты за человек такой? — Наигранно вознегодовал Шторм. — Не беги впереди паровоза. Я все по порядку расскажу.

Напрягшись, мужчина вопросительно уставился на друга. Ожидал всякого. Боялся одного — услышать, что больше не ради кого дожидаться окончания срока.

— Известно, что твоя Ритка все шесть лет провела в борделе Сизого. — Заметив, как руки Олега сжались в кулаки, а на скулах заиграли желваки, Игорь осадил: — Спокойно. Если у тебя по-прежнему есть желание помочь ей, должен выслушать не перебивая.

— Слушаю. — Кивнул Чернышевский, сосредоточив внимание на друге.

— Дело, по которому ты срок мотаешь, шито белыми нитками.

— Охренеть, Америку открыл! — Не удержался мужчина.

— Поверь, всё гораздо сложнее, чем ты думаешь.

— Например?

— Например, сидишь за убийство человека, который на самом деле жив-здоров.

— Что?

— Во всяком случае, был жив на момент суда. К этому времени, возможно, и отошел в мир иной. За ним не убудет.

— Ничего не понимаю. — Отказываясь верить, встряхнул головой.

— Олег. — Поддаваясь вперед, Штормин заговорщицки проговорил: — Тебя тупо посадили, потому что нужно было посадить. Ты всем мешал. Городков оказался вовремя подвернувшимся поводом, не более того.

— То есть, выходит, что все шесть лет я сидел ни за что?

— Увы. — Шторм развел руками. — Скажи спасибо, что они решили поднапрячься и, провернув столь сложную схему, но оставить тебя в живых вместо того, чтобы пришить на злополучном заводе.

— Как же так? — Поднявшись, Чернышевский схватился за голову. — Жизни стольких людей пошли под откос потому, что кому-то так захотелось?

— Олег, возьми себя в руки! — Осадил Игорь. — У нас есть реальная возможность освободить тебя условно-досрочно. Здесь — Ткнув в папку, — Собрана куча информации по нашему делу. И если хочешь получить заслуженную свободу, ты должен сесть и выслушать нас.

— Нас? — Удивленно уставившись на друга.

— Да, Олег. Нас.

Игорь встал, повернулся к двери, откуда вошел сам Чернышевский. Дверь словно по команде отворилась и в комнату ступил мужчина средних лет с засеребрившимися от седины волосами. В сером деловом костюме. Хмурый, серьезный. Взглядом приковывая к месту. Мужчина, в котором чувствовалась порода, и который явно был не последним человеком среди больших людей мира сего.

— Познакомься, Олег. — Представляя вошедшего, Штормин разом подтянулся. — Мой непосредственный начальник, руководитель главного управления отдела по борьбе с коррупцией и организованной преступностью — генерал-майор Андрей Михайлович Одинцов.

Подходя поближе и протягивая Олегу руку, чиновник с ухмылкой подметил:

— Можно просто — Вотан.

2010 год

Вотан. Человек, которого в первую очередь должна волновать судьба Риты, но который уже шесть лет чего-то выжидал. Довыжидался. Еще немного и его идеально продуманные планы полетят к чертям собачьим!

— Так, всем нужно успокоиться и трезво посмотреть на ситуацию. — Стараясь сохранить самообладание, заговорил Михалыч.

— Бл**ь, а что мы делаем последний час? Сидим и спокойно думаем! — Взорвался Олег.

— Все-таки я ошибся, утверждая, что Михалыч всегда прав. — Наливая алкоголь в бокал, равнодушно вмешался Игорь. — Больше всего нужно успокоиться Олегу. Олег, — Обращаясь к взвинченному мужчине — Ты всегда бросаешься в омут с головой, когда дело касается Маргариты. Но сейчас не лучшее время. Один неверный шаг, и мы пропали. Причем все, включая её.

— Я. Поеду. За. Ней! — Уверенно отчеканив, Чернышевский подхватил куртку и направился к выходу. Потянувшись к ручке, почувствовал, как кто-то положил на плечо руку. — Не нужно меня останавливать.

— Олег, поверь, тебе лучше не светиться. — За спиной раздался обеспокоенный голос Буртенко.

Обернувшись к другу, Олег заметил, что у того разбита губа. От кого досталось, сомневаться не стоило. Руслан сюда приехал позже всех, мотавшись к Рощину на поклон, когда выяснилось, что Ритку умыкнули.

Чернышевский знал, что Буртенко удалось не только увидеть Маргариту, но и ощутить неблагоприятный настрой Рощина на себе. И воображение, вырисовавшее яркую картинку того, что Плантатор может сотворить с любимой в гневе, толкало Олега к необдуманным поступкам.

— Ритка сильная, она справится. — Продолжал Буря. — И Рощин вопреки своей больной натуре не посмеет ей что-то сделать. Поорет — да. Но она нужна ему. Сам прекрасно знаешь. Я сегодня видел, как ему крышу рвет. Нас с Калачом чуть не размазал за нелестные отзывы о ней.

Брови Чернышевского удивленно поползли вверх, а Буртенко разведя руками, пояснил:

— Извини, чтобы сыграть роль правдоподобно, пришлось выставить себя далеко не джентльменом.

Глядя на друга, Олег засомневался в правильности своего решения. Все они подставляются. Руслан едва ли не больше остальных. Страшно представить последствия для Бури, если Рощин с этим своим Калачевым узнает о его причастности к структуре.

— Что нам делать? — Смотря за спину Руслана на Вотана и Игоря, которые беззвучно ожидали его решения.

Важно не ошибиться. Если Буря прав, нужно действовать по плану. А если нет? Риск потерять Маргариту велик. А терять ту, к которой стремился почти всю жизнь, когда едва ли обрел, самое ужасное, что можно представить.

— До рассвета осталось пару часов. — Проследив за стрелкой на циферблате, проговорил Руслан. — Нам нужно наметить приблизительный план действий. Мне — очередные отмазки для Рощина, и сразу поеду к ней. Тем более при всей подозрительности, Кирилл еще не снял с меня полномочия начальника службы безопасности и её личного телохранителя.

Кивнув, Чернышевский вернулся в комнату. Бросив куртку обратно на кресло, подошел к Штормину, забрав у того бокал, одним глотком опустошил и вернув обратно хозяину, уточнил:

— В таком случае у кого какие предложения?

— Узнаю нашего Волкодава! — Подмигнул Буртенко.

— Что мы имеем?

— Облаву на рощинский офис, которая ничего не дала. — Отчитался Игорь. — Есть маленькие грешки, но вопреки надеждам, доступа к основной информации, которая поможет зарыть Плантатора и раскрыть его грязные делишки — нет. Можно сколько угодно продолжать официально копать через Golden Drove, но это пустая трата времени и повод вывести Рощина из себя. Последние шесть лет лишнее тому подтверждение.

— Как насчет базы? — Обращаясь к Руслану.

— Накрыть можно, но что это даст? У Рощина всё продумано на десять шагов вперед. Пансионат на него даже не оформлен. — Наливая и себе, доложил обстановку со своей территории Буря. — Что денежки идут именно ему в карман не так легко доказать.